Их разговор был короток.

«Зачем вы это сделали?» — спросил огромного драура полулежащий на постели худощавый мужчина.

«Просто так, — пожал тот массивными плечами. — Демон мог вырваться на свободу и покалечить кучу народа…»

«Спасибо вам! — пылко воскликнул герцог Дан. — Вчера вы спасли не только десятки невинных жизней. Вы спасли и мою душу, и мои предки будут благодарны вам за спасение от проклятия!»

Так уж получилось, что много веков назад предок Дана, первый герцог Залесский, в обмен на власть заручился поддержкой демона, продав ему свою душу и души всех своих потомков мужского пола до скончания времен. Кто-то из потомков принца Дагварда был тоже достаточно подкован в магии. Он сообразил, в какую кабалу попал весь их род. С тех пор владыки Залесья искали способа избавиться от демона. Они и сыновей-то учили магии исключительно для того, чтобы кто-то из них смог найти способ победить монстра. Дан Шестнадцатый оказался слаб в чародействе — слаб настолько, что ради сохранения этой тайны его отец приказал посадить под замок или казнить всех его учителей. Остальных сжила со свету герцогиня Дайра, дабы сохранить свою тайну — кроме тех, кто вовремя успел уехать из страны. Герцог попытался найти обходной путь и заказал у темных альфаров волшебный меч, который должен был уничтожить демона. Приобрести меч ему посоветовала старшая сестра, герцогиня Дайра.

«Вас обманули, — не стал скрывать Фрозинтар. — Волшебной силы в этой железке ровно столько, сколько надо, чтобы сбить с толку какого-нибудь профана. Я слышал о Белом Змее — это священная реликвия гномьего народа, меч короля. Они берегут ее как зеницу ока и готовы прикончить даже своих соплеменников ради этого оружия. Ни один темный альфар никогда бы не продал вам настоящего Белого Змея!»

Как ни странно, молодой герцог философски отнесся к обману:

«В конце концов, все закончилось хорошо. Демон изгнан. Он ведь не вернется?»

Фрозинтар тогда улыбнулся этому испуганному юноше:

«Нет. И благодарить надо моего ученика!»

«Я щедро награжу вас обоих! — пообещал Дан Шестнадцатый со всем пылом молодости. — Что вы хотите в награду?»

Соображал драур недолго.

«Гильдия Искателей, — ответил он. — Ее глава — мой старый друг. Сейчас они переживают не лучшие времена. Поддержите их всем чем можете. Больше мне ничего не надо».

«Я обязательно так и сделаю, — кивнул герцог и, уже когда попрощавшийся драур шагнул к двери, внезапно его окликнул: — А все-таки как вам удалось одолеть демона?»

«Очень просто, — Фрозинтар заставил себя улыбнуться и сделать все, чтобы улыбка вышла не грустной. — Демон питается душами. У меня ее нет. В том смысле, в каком это привычно вам, людям. А то, что есть вместо нее… В общем, он этим отравился».

Дан Шестнадцатый откровенно рассмеялся, решив, что это удачная шутка. Но драур не стал его разубеждать, объясняя, что такое для него искра и кем он является без нее. А если вспомнить, что то, что осталось от его души, отравлено воспоминаниями о погибшей вместо него Седоне…

Уходя от герцога, Фрозинтар наткнулся в коридоре на его сестру, герцогиню Дайру Залесскую. Она не задержалась, не перемолвилась с ним и словом, но бросила на спасителя своего брата такой взгляд, что бывшему наемнику стало жутко. Не просто так молодая женщина вспомнила о Белом Змее! И наверняка у нее были на этого демона свои планы, а он вместе с ее братом все испортил…

Вот об этом и думал сейчас драур, сидя на постоялом дворе. Об этом — и о том, что ему скоро понадобится запас энергии. А где ее взять? Он и шевелиться-то старался поменьше именно потому, что экономил силы. Будет очень неприятно свалиться с коня посреди дороги.

Взгляд скользнул вбок и наткнулся на ответный взор Льора. Юноша справился с возложенной на него задачей, и теперь драур просто обязан исполнить свое обещание и взять его в ученики.

Рядом что-то задвигалось, и Фрозинтар с некоторым опозданием заметил, что к их столу подошла довольно потрепанная женщина средних лет. От нее разило кислым вином, потом, смесью дешевых, местного производства, духов и луковой похлебки. Переглянувшись с Асатором, бывший наемник попытался взглядом указать рыцарю, чтобы тот был готов действовать, если эта пьянчужка захочет выклянчить у них дармовое угощение. А то еще, чего доброго, напросится согреть постель!

Хотя… Фрозинтар взглянул на попрошайку с интересом. Эта женщина как нельзя пришлась кстати — вернее, ее жизненная энергия. Прищурившись, он попытался получше изучить ауру незваной гостьи, было бы большим разочарованием, разыграв страсть, обнаружить, что с нее нечего взять.

Встретив его взгляд, попрошайка неожиданно отпрянула, делая перед лицом отгоняющий зло жест:

— Не смотри! Нет у меня того, что тебе нужно!

— А откуда ты знаешь, что мне надо? — против воли заинтересовался драур.

— Вот уж знаю, — огрызнулась женщина, но, вспомнив про свои дела, демонстративно оперлась ладонью о край стола: — А вот вам я готова все тайны открыть! Все, что знаю, скажу — ничего не утаю!

— Что ты можешь знать, — начал было Фрозинтар, но тут вперед вылезла Тара. Девушка когда-то, убежав из монастыря, сама не знала, куда приткнуться и была готова на все, лишь бы как-то прокормиться. Видимо, эта женщина тоже оказалась в трудной ситуации, но ей не повезло так, как «охотнице», и поэтому она заслуживала хотя бы сочувствия.

— Ты о судьбе гадаешь? — неподдельно заинтересовалась девушка. — И все-все можешь сказать?

— Всю правду скажу, красавица. Ничего не утаю. Все, что знаю, тебе поведаю.

— А что не знаю, то выдумаю, — буркнул Фрозинтар. — Слушай больше этих врунишек. Да где это видано, чтобы настоящая прорицательница в подобном заведении работала только за еду и выпивку?

Поймав насмешливо-презрительный взгляд бывшего наемника, Тара отдернула протянутую было руку, но попрошайку это не остановило. Она криво усмехнулась и произнесла, глядя прямо в лицо девушке:

— Про тебя, красавица, все вижу. Жила ты сиротой, родителей не знала отродясь, терпела голод и холод, нужду и унижения. Не раз по лезвию ножа ходила. Но судьба тебе улыбнется. Станешь принцессой!

— Ого! — вырвалось у Тары. — Правда?

— Истинная! — Попрошайка прижала руку к груди. — Влюбится в тебя принц и сделает своей женой. А перед свадьбой будет тебе еще одна радость: узнаешь ты своего отца, и к алтарю он тебя поведет.

— Врет, — коротко и категорично высказался Фрозинтар.

— А ты молчи! — неожиданно накинулась на него гадалка. — Если ты свое счастье потерял, не значит, что другим нельзя счастливыми быть!

— Но-но…

— Один совет могу дать, — взглянула прямо ему в лицо женщина, — не бойся света. Иди к нему! И не спрашивай ничего — все равно больше не скажу.

— Ему — ладно. — Карадор до сих пор молчал лишь потому, что торопливо дожевывал последние куски колбасы. — А мне что скажешь? Я тоже типа того… ну принц почти. По нашему, по-эльфийски. Так, может, я с Тарой того… А?

— Нет, — огорошила его попрошайка. — Ты не женишься.

— Совсем? — подвижное лицо неугомонного эльфа вытянулось.

— Две женщины будут в твоей судьбе. Одна родит тебе дочь и будет с тобою до самой своей кончины. Уже после ты встретишь другую и будешь счастлив. Но много дорог предстоит пройти, прежде чем увидишь ее!

— Ну и хорошо, — закивал Карадор. — Я хочу стать искателем приключений. А жена в этом деле только помеха. Мне нравится такое предсказание. Льор, Ася, а вы чего сидите, как неродные? Не интересно, что ли?

Рыцарь только скептически фыркнул, но попрошайка вдруг наклонилась к нему, обхватив за шею рукой, и, обдав несвежим дыханием, промолвила:

— Не на своем месте сидишь! Да и ты, — последовал обвиняющий жест в сторону съежившегося от неожиданности Льора, — тоже…

Надо ли говорить, что покидали трактир все в подавленном состоянии. И лишь неунывающий Карадор вертелся в седле так, словно сидел на перевернутой кнопке.

— Ну чего вы все такие кислые? — приставал он, обращаясь сразу ко всем. — Никто ж не умер! Наоборот, нам всем предсказано такое, о чем даже мечтать не стоило!