Тиана чуть довернула рычажок, и в обзорные экраны вплыл целый десяток истребителей, спешащих навстречу, причём летят они с разных сторон — им на ремонтнике и дёрнуться некуда.

— Я здесь! Тиана, это было безумно красиво! — ответил Кусто, и Герман почувствовал, как их куда-то потянуло.

— И давно ты здесь? — подозрительно спросил парень.

— Только подлетел. И нам надо очень поторопиться, потому что в меня они стрелять могут, и у них не только бомбы телепортные! Поспешите, пожалуйста, в слияние.

Герман, в общем, и не думал расслабляться, хотя очень хотелось. К боли во всём теле он уже немного притерпелся, но теперь помимо неё появилась ещё и противная слабость, да ещё и сонливость. Стоило только адреналину немного схлынуть, и всё — как будто ведро снотворного слопал.

— Нам нужно в слияние. Герман, последнее усилие! — торопила Тиана. — Жаль, пленных, скорее всего, мы потеряем.

«Если уже не потеряли, — вяло подумал Лежнев, влекомый настойчивой разведчицей. — После таких-то пируэтов!» Во время боя он как-то не обращал внимания на летающие вокруг предметы, а предметы летали очень даже активно. От стены к потолку, от потолка к стене. «Как ещё нас с Тианой не сшибло⁈» — удивился Лежнев, а потом догадался: девушка специально маневрировала так, чтобы всё мешающее отлетало назад. Резких торможений не было! Только один раз, в самом начале. «Нет, ну вот посмотришь на такое, и в самом деле комплекс неполноценности разовьётся», — подумал Герман. Сам он отлично понимал — даже близко настолько круто пилотировать не сможет. Сколько бы ни тренировался.

Тем временем его всё-таки стащили в трюм, и Лежнев принялся раздеваться. В слияние придётся входить прямо так, в трюме — добираться до пилотской рубки некогда. Да и не сможет он, и так еле на ногах держится.

— Тиана, а ты чего покрасилась? — удивился парень, увидев, как девушка снимает шлем. Сам понимал, насколько это несвоевременный и глупый вопрос, но вот не удержал. Слишком уж удивился. Девушка щеголяла иссиня-чёрными волосами. И смотрела на него слегка удивлённо — как будто сомневалась, не бредит ли напарник.

— Герман, давай потом. Сейчас — в слияние!

Лежнев уже разделся, так что послушно выполнил указание. Если бы будучи в слиянии можно было выдохнуть облегчённо, он бы это непременно сделал. Противная муть из головы мгновенно исчезла, а, самое главное, здорово уменьшилась боль. Умница — Кусто пожалел приятеля и разделил боль с ним. Герман почувствовал себя чуть ли не в раю. А ещё он подумал, что убраться из системы будет очень сложно. Сейчас, глазами ликса, он видел, в какой ситуации они оказались.

Нет, те истребители, что стартовали с планетоида, с которого они с таким трудом выбрались, уже опасности не представляют. Кусто уже оставил их далеко позади. Однако они — не единственная проблема. Есть ещё целые тучи кораблей, которые выпустили с соседних махин, и избежать с ними встречи будет непросто. Кусто, конечно, изо всех сил маскируется, но поздно — его уже засекли, и теперь не отцепятся. Герман старался не унывать, но в голове билась одна мысль: «Блин, да когда ж это закончится⁈»

Наверное, они и сами смогли бы выбраться. Неизвестно, с какими потерями, неизвестно, выжили бы пленные или нет — Кусто и так пришлось здорово изворачиваться, чтобы его не достали, когда волна истребителей от соседнего планетоида пересекла путь, а на подходе была ещё одна. В целом ситуация сложилась неудобная для убегающих — оказывается, пока они с Тианой носились по тесным коридорам повреждённого планетоида, он успел углубиться внутрь области, занятой кальмарами, так что выбираться пришлось фактически из окружения. Кусто бы, наверное, всё же ушёл, но Герман здорово сомневался, что обошлось бы без потерь.

Помог, как ни странно, Лорин эр Ним, свежеиспечённый киннарский адмирал. Потом уже выяснилось, что он отправил остальных, участвовавших в налёте домой, а сам остался. До последнего сидел под маскировкой фактически на самой окраине «планетоидной сферы», и в момент, когда Кусто начали окружать, отвлёк нападающих стремительно пробив их строй, и сопровождая своё появление массивным каменным обстрелом. Последнее он очень остроумно провернул, Герману понравилось: набрал полный трюм не слишком больших камешков, чтобы встревоженные кальмары их раньше времени не засекли, и начал ими швыряться только когда ликса и так уже засекли. По сравнению с гравитационной пушкой Кусто такое швыряние выглядело, как праща против автомата, но всё равно помощь оказалась внушительная, так что настоящего боя у них так и не получилось. Начали сходиться, неожиданное нападение «из засады», отчего противник растерялся и нарушил геометрию, а дальше Кусто просто нырнул в освободившийся проход и сбежал, прикрывая своей тушкой тихохода Лорина, когда им приходилось слишком сильно приближаться к каким-то из планетоидов — чтобы бомбой с телепортом не запустили. Кальмары, впрочем, не решались использовать это оружие — видно, тоже догадались, что дело не в сбоях оборудования, а в цели.

Ушли в гипер сразу же, как только набрали достаточную скорость. Только после этого Герман решился выйти из слияния. Тиана надолго не задержалась.

— Герман, давай запомним — нам никогда нельзя разделяться! Как только мы разделяемся — оба попадаем в беду! — первым делом заявила девушка. Лежнев в тот момент пытался собрать себя с пола и встать, потому что после выхода из слияния ему снова резко поплохело. Самостоятельно так и не получилось — Тиана помогла. Хотя прикасаться к нему явно боялась — кожа красная, опухшая, местами водянистые пузыри. Герман старался делать вид, что ему не больно, но получалось, наверное, не слишком убедительно.

— Да я давно за это ратую! — прошептал парень. Без поддержки аптечки из скафандра даже говорить было тяжело. А скафандр надевать Лежнев не хотел — просто боялся, что не выдержит процесса. — Но кто ж знал, что вот так получится? И всё же, зачем ты покрасилась? — Герману правда было очень любопытно. Он как-то слабо себе представлял, что Тиана нашла время, чтобы радикально изменить внешность.

— Герман, не переживай! — несчастным голосом ответила Тиана, — Пойдём, сейчас ты полежишь в капсуле, и всё пройдёт! У тебя, видимо, галлюцинации, или какие-то нарушения зрения. Я такого же цвета, как и была!

Лежнев спорить не стал, только озадачился. В самом деле, чувствует он себя отвратительно, но почему такая странная, избирательная галлюцинация?

— Тиана, но у тебя правда изменился цвет волос! — сказал Кусто. — Они раньше были светлые, а сейчас — чёрные!

В общем, забавно получилось. Когда выяснилось, в чём дело, Герман не удержался и рассмеялся, отчего чуть не потерял сознание.

— То есть ты за обедом наблюдала за массовой оргией, а потом тебя ещё обрызгали чернилами⁈ Прекрасное развлечение. Даже завидно!

— Лицо скафандр очистил, а волосы он не трогает, — пробормотала смущённая Тиана. Ей было неловко — обвинила напарника в галлюцинациях, вместо того, чтобы разобраться, — вот и получилось так. А сама я не заметила.

Герману было весело и одновременно очень, очень паршиво. Странное сочетание, возможное, только если знаешь, что сейчас доберёшься до медицинской капсулы, и через пару часов будешь как огурчик. «У меня сейчас в кровь столько гадости заливается. Интересно, на Земле я бы с такими ожогами вообще выжил бы?» — вяло размышлял парень. В общем, до капсулы он добрался из последних сил. А через пару часов выбрался здоровым и бодрым, даже раньше Тианы, у которой, оказывается, тоже было полно травм.

— Герман, а что мы будем есть? — Тиане тоже здорово взбодрилась после лечения, и, видимо вспомнила, что не ела давным-давно.

— Я — картошки жареной! Или суп какой-нибудь овощной. Главное — без мяса, — Германа при мысли о еде, наоборот, передёрнуло. Нет, есть хотелось до невозможности, но после сценки, увиденной у кальмаров, мысль о мясе вызывала отвращение. — Вот твари! Я из-за них вегетарианцем стал!