Таков был план Йохана Фолкмера, воплощенный Клейном во всех деталях. В банки Клейна потекли гигантские прибыли, но… Это «но» относилось к Фолкмеру и было для него серьезным. Клейн, видимо, не считал себя чем-то обязанным Фолкмеру, полагал, что они просто в расчете. Любая просьба Фолкмера встречалась если не в штыки, то с явным неудовольствием. Ему с огромным трудом удалось уговорить Клейна оказать содействие в деле с похищением Тани Болгарцевой, а теперь совсем другой поворот… И Клейн пригласил его В ОФИС, что определенно не нравилось Фолкмеру. Это вряд ли будет похоже на встречу старых приятелей.

Опасения подтвердились еще до того, как Фолкмер увидел Клейна, — ему пришлось прождать в приемной добрых двадцать минут. Когда он наконец вошел в кабинет, на лице Клейна отразилась досада.

— Расходы по твоей последней операции, — не здороваясь, сказал Клейн с нажимом на слово «твоей», — превысили оговоренную сумму. Ты должен мне дополнительно тринадцать с половиной тысяч долларов.

— Всего-то? — Фолкмер приложил немало усилий, чтобы выглядеть беспечным. — Это будет улажено сегодня же, Хельмут.

Он сел в кресло, и Клейн зло посмотрел на него:

— Не помню, чтобы я предложил тебе сесть.

— Брось, Хельмут. Мы с тобой сиамские близнецы, а ссоры сиамских близнецов редко идут на пользу обоим.

— Ты скорее напоминаешь мне сиамского кота, — проворчал Клейн уже с меньшей жесткостью в голосе.

— Такой же красивый?

— Такой же коварный… Ладно, Йохан, к делу. У меня мало времени.

— Я много времени и не отниму, дело, в сущности, пустяковое. Мне нужен твой Штернбург. — В отместку Клейну Фолкмер также надавил на слово «твой».

— В подарок?

— Избави меня Всевышний от таких подарков! Это же сплошная головная боль. Мне нужно доставить туда человека на одной из твоих субмарин. И временно принять командование персоналом…

Клейн постучал пальцем по клавиатуре выключенного компьютера:

— Так не пойдет, Йохан. И не надейся.

— Почему?

— Ты затеваешь что-то крупное. Сначала история с девочкой… Хорошо, я не совал нос… Но теперь вот это. Разговор состоится только в том случае, если я буду, во-первых, в курсе, а во-вторых, в доле.

— В доле? Не хотелось напоминать, но твоя доля заключается в доходах от Штернбурга, которые ты получаешь благодаря мне…

— До свидания, Йохан.

— Мы можем договориться…

— Мне вызвать охрану или ты сам найдешь выход?

Фолкмер вскинул руки вверх, демонстрируя не только этим жестом, но и всем своим видом полную капитуляцию.

— Будь по-твоему, Хельмут. Речь идет об одной российской лаборатории. Они там заняты разработкой новой аппаратуры для дистанционного считывания информации с компьютеров по паразитным излучениям.

— Что же тут нового? — Клейн недоверчиво прищурился. — Мои люди давно пользуются такими устройствами.

— Тогда ты знаешь, как работают эти штуки. Далеки от совершенства, правда? А русские машинки — просто чудо. Им не страшны высокие уровни помех, большие расстояния, даже многие типы экранировок. Новая эпоха в промышленном, да каком угодно шпионаже. Мне поручено добыть технологическую документацию…

— Поручено? Ты хочешь сказать, что тебя наняли?

— Вроде того. Мой заказчик, или партнер — называй как хочешь, — как его ни назови, спит и видит русскую аппаратуру. При удаче мне светят четыре миллиона долларов…

— Так, — промолвил Клейн с ироничной усмешкой. — Зная тебя, могу предположить, что цифру ты занизил раз в пять. Мои условия будут справедливыми— пять процентов, то есть миллион долларов.

— Хельмут! Миллион — это четверть от четырех миллионов, а не пять процентов!

— Это пять процентов от двадцати миллионов. Кроме того, постоянный процент от эксплуатации машинок и несколько штук мне, живьем.

Фолкмер отреагировал пожатием плеч:

— Последнее не в моей власти. Эксплуатировать буду не я, да и как тут подсчитаешь процент… Где и кто конкретно их будет изготавливать, мне тоже неизвестно.

— Это можно узнать.

— Узнать можно, но подумай хорошенько, Хельмут. Надо ли тебе с этим связываться? Это ведь не какая-то частная лаборатория сумасшедшего доктора Франкенштейна. Это правительственный уровень, спецслужбы. Если они возьмут след, моему заказчику придется несладко. Потому и я в этом деле как бы в стороне, в роли ландскнехта. Думаешь, мне самому не хотелось бы иметь такую аппаратуру? Но тут можно здорово обжечься. А твое положение еще уязвимее. Стоит русским зацепить тебя хоть краешком, и твоему российскому проекту конец.

— Вот именно. Твоего человека сцапают, и он выдаст тоннель.

— Я не идиот, Хельмут. Мне предельно ясно, что станет со мной, если я провалю Штернбург. Поэтому, скажем, два миллиона, и никаких шпионских триллеров, идет?

Клейн не спешил с ответом. Ему и в голову не приходило полностью верить Фолкмеру, этому Рейнеке-лису, прожженному плуту из фольклорных историй. Вопрос тут в другом — стоит ли дожимать Фолкмера или остановиться на достигнутом? Независимо от удельного содержания в коктейле Фолкмера правды и лжи резон в его рассуждениях есть. Никогда не откусывай больше, чем способен проглотить. Клейн частенько нарушал эту мудрую заповедь, но весь фокус в том, чтобы выбрать время и место для нарушения. Пожалуй, сейчас следует пойти Фолкмеру навстречу, два миллиона долларов — веский довод в его пользу… И по возможности наблюдать за ситуацией, а там будет видно.

— Идет, — сказал Клейн. — Бинго. Так что, ты говорил, тебе нужно?

Слушая рассказ Фолкмера об аудиенции у Клейна, Рольф Pay периодически качал головой.

— Аппетиты тигра возрастают, — заметил он. — Надеюсь, нам больше не придется к нему обращаться, иначе он выкачает из нас все до последнего цента.

— Но я достиг результата.

— Ты все сделал отлично… Только вот, наверное, напрасно продал ему сказку о компьютерных технологиях. Лаборатория — это так близко к тому, что есть на самом деле… Я сейчас и слово-то это побаиваюсь произносить вслух.

— Так лучше, — не согласился Фолкмер. — Нам предстоит работать с персоналом Клейна в Штернбурге, там будут и Довгер, и Диана… Избежать упоминаний о лаборатории будет трудновато, а раз некая лаборатория уже засвечена, меньше вопросов.

— Может быть, ты и прав. И что теперь?

— Как только закончим здесь предварительный этап подготовки, я вылечу в Санкт-Петербург, а оттуда доберусь до Штернбурга. Осмотрюсь на месте, вникну в детали, связь по линии Клейна. Когда приготовлю все к вашему прибытию, ты перевезешь Диану из Нючепинга в Седертелье, там в шхерах база мини-субмарин «Шарк». Перевозка в Седертелье — это самое опасное. Шведская полиция очень въедливая, не то что наша австрийская.

— Хорошо еще, что мы приготовили убежище для нашей пленницы именно в Нючепинге! До Седертелье там километров восемьдесят, не так далеко.

— Убежище вообще-то предназначалось не для нее, а для профессора…

— Ты бередишь эту рану из чистого садизма?

— Да нет, просто подумал о действительно удачном совпадении. Ведь у нас был выбор из пунктов в Норвегии, Швеции, Дании… Но восемьдесят или сто, полиция есть полиция.

— Я не забуду.

— Дальше, о субмаринах «Шарк». Я хорошо их знаю, это же я уступил их Клейну. Это небольшие аппараты, быстроходные и маневренные, такие, знаешь, желтые подводные лодки из мультфильма «Битлз». Они четырехместные. Один — пилот Клейна, второй — ты, третья — Диана… Думаю, брать четвертого для охраны излишне. Куда она денется из субмарины?

— Пусть будет резервный пилот, — решил Pay. — Если первого стукнет инфаркт, я не хочу застрять в твоем подводном тоннеле… А когда ты намерен предупредить профессора?

— Как можно позже. Буду тянуть до последнего, чтобы у него не осталось времени для неожиданных маневров. Но вот не улетит ли он на остров Суханова… Это не только от него зависит.

— О его перемещениях сообщает Каспер, и у тебя будет связь со мной. Раньше он летал туда и обратно, что должно измениться? Для нас это будет означать лишь задержку.