Поблагодарив милицейского коллегу за понимание и готовность помочь, они распрощались. Перед выходом из машины Карабанов крепко пожал руку Эди и пожелал удачи, подчеркнув при этом, что он сам лично будет отслеживать ситуацию вокруг него, чтобы максимально исключить непредвиденные ситуации.
Через двадцать минут Артем и его спутники прибыли в кабинет зампредседателя комитета, к тому времени там уже находились замминистра и начальник центрального ОВД.
— Вот и хорошо, что прибыли, присаживайтесь к нам поближе, — добродушно произнес хозяин кабинета, указывая на свободные стулья за столом совещаний. И тут же, представив их присутствующим за столом заместителю министра внутренних дел и начальнику ОВД, продолжил: — Товарищи, с учетом того, что мы ограничены во времени предлагаю сразу же приступить к делу. Итак, кто будет докладывать о предстоящей работе?
— Товарищ генерал, лучше будет, если это сделает майор Атбиев, — предложил Артем.
— Согласен, кому же, как ни ему, так что прошу, майор, выкладывай свою идею, — предложил генерал, окинув его изучающим взглядом.
Эди сначала в общих чертах изложил содержание нераскрытого уголовного дела, а затем логику привязки именно к данному делу и комбинации по своему задержанию.
— Вроде все по науке, — отметил генерал. — Вот только, нужно ли замминистра отвлекать, разве не достаточно уровня начальника центрального ОВД?
— Мы исходили из того, что ситуация вокруг вчерашнего задержания объекта и новая вводная по висяку предполагают повышенный интерес к работе этого отдела со стороны руководства МВД…
— Я согласен, ситуация действительно напряженная и предполагает контроль со стороны министерства, — не дал договорить Эди замминистра. — Не знаю, что этот гад по вашей линии натворил, но нам здесь он большую свинью подложил. Думаю, что, работая вместе, мы быстрее с ним разберемся и воздадим по заслугам. Мне все понятно, через два часа отправляю соответствующим образом инструктированный наряд в гостиницу, который задерживает преступника, ой, извините, то есть вас, — улыбаясь, кивнул он Эди, — и доставляют в отдел. А там все организуем как надо.
— Товарищ замминистра, нам нужно будет определиться со следователем по делу, — вставил свое слово начальник отдела, бросив взгляд на Эди. — Да и сегодня, сразу же после задержания, нужно будет его допросить хотя бы для видимости, а то могут возникнуть вопросы, ведь появился фигурант по такому резонансному делу.
— И то правда, — согласился замминистра. — Но это детали, не здесь же их обсуждать, время дорого, сейчас зайдем ко мне и обо всем поговорим.
— Дорогой Евгений Михеевич, — промолвил генерал, обращаясь к замминистра, — просьба следователя строго-настрого предупредить, чтобы исключить любую утечку информации в отношении майора и нашего интереса к этому, как вы точно сказали, гаду.
— Несомненно, поэтому я и решил сначала все взвесить, а потом только определить, какого именно следователя к нему приставить, — улыбаясь, выпалил замминистра, кивнув Эди.
Минут через пять милиционеры ушли. Генерал, как бы раздумывая над чем-то, подошел к своему рабочему столу и по ВЧ-связи заказал Москву.
— Надо доложиться, а то Иванков просил созвониться после встречи с коллегами из МВД, — сказал он, глядя на Эди. — Это немного времени займет, успеем, у нас здесь все рядом: и гостиница, и милиция, и тюрьма. Успеете еще перекусить и по сто граммов беловежской принять, рекомендую настоятельно, ведь до завтрака в изоляторе еще далеко.
— Эди не помешало бы, мы-то сможем в любое время, — согласился Артем.
— Так вот подумайте об этом, как и о том, чтобы подкармливать его в СИЗО, а то по легенде ему некому передачи носить, — строго потребовал зампредседателя. — В свое время мне пришлось побывать в неволе и порядком поголодать, потому и знаю, о чем говорю, так что побеспокойтесь о парне, ему предстоит важную государственную работу выполнить. Поэтому, Николай, я тебе непосредственно поручаю этим заняться, ты это понял?
— Так точно, товарищ генерал, мы для этого и определили Эди в приятели по Минску нашего сотрудника из наружки[69] Рожкова, который по легенде также увлекается историей и борьбой, — отчеканил Николай.
— Вот и хорошо, только не чекань, мы же не в казарме, что о нас московские коллеги подумают.
«Надо же, сколько душевной теплоты и откровенной заботы о товарищах по службе в этом, по всему много повидавшем на своем веку пожилом человеке, — подумал Эди, слушая генерала… Но что касается того, что мне некому передачи носить, то в этой части легенду необходимо срочно подлатать: у меня здесь действительно должны быть приятели. Историк Рожков, прекрасно. Он сможет поддержать, поскольку знает, что в отношении его коллеги, прибывшего в Белоруссию в научно-познавательных целях, произошло правовое недоразумение. Он будет осуществлять передачи в камеру. И это позволит мне при общении с «Иудой» сказать, что, мол, в Минске у меня есть люди, которые беспокоятся обо мне…»
Эди к действительности вернул неожиданный трезвон аппарата закрытой связи, его невозможно перепутать ни с каким другим. Генерал, не спеша, поднял трубку к уху и через какие-то секунды произнес: «Добрый вечер, Виктор Петрович, это Тарасов… да только что закончили разговор с заместителем министра. Отработали линию, достигнуто полное понимание. Не нарадуется, что помогли с раскрытием… оба у меня, чувствуют нормально, да не волнуйся, не через такое проходили…спустя полтора часа начнется, буду держать в курсе…»
Поговорив еще пару минут, генерал, также не спеша положил трубку на аппарат, и твердым голосом произнес:
— Пора, майор, на передовую, у тебя до атаки полтора часа, когда вернешься из боя, угощу беловежской из собственных запасов и маринованными грибами. Товарищ Парамонов, сегодня тебе вместе с Ковалевым надо быть у Карабанова, чтобы лично контролировать ситуацию. По завершении, как вы там говорили, прописки в камере, прошу срочно прибыть ко мне с отчетом — я буду на месте.
Попрощавшись с генералом, они заехали на конспиративную квартиру, где Эди быстро переоделся в спортивный костюм и сложил в сумку кимоно, сменное белье, туалетные принадлежности, чистый блокнот для заметок и набор шариковых ручек. Остальные вещи по согласованию с Николаем он пристроил в шкафу, в прихожей.
Увидев, что Эди положил в сумку кимоно, Артем спросил:
— Думаешь, оно понадобится?
— Я же должен поддерживать форму, к тому же это косвенное подтверждение моей легенды, — спокойным голосом ответил Эди.
— Тогда есть предложение реализовать установку генерала и в авральном режиме выпить по стопочке и легонько закусить, — подстроился к разговору Николай, до этого молча наблюдавший за выверенными действиями Эди.
— Далеко пойдешь, Коля, не забываешь установки шефа, — улыбнулся Артем, хлопнув его по плечу.
— Это правильное предложение, если время позволяет, — согласился Эди, закрывая сумку.
— У меня все готово, так что прошу к столу, — выпалил Николай и быстро зашагал в столовую в сопровождении своих товарищей.
Быстро перекусив, они поехали в гостиницу. По дороге Эди рассказал коллегам о своих соображениях относительно возможного участия в операции Рожкова и попросил подготовить того в нужном плане.
После некоторых формальностей, связанных с заполнением гостиничной карточки, дежурный администратор предложил Эди номер на третьем этаже с видом на проспект Ленина. Он, не раздумывая, согласился и через пять минут оказался в достаточно уютном однокомнатном помещении, обставленном добротной мебелью пятидесятых годов. Прикрыв дверь и бросив сумку около трюмо, он подошел к окну и, отодвинув тяжелую занавеску, посмотрел вниз, на проспект, по которому мчались машины с включенными фарами, а по освещенным вечерним светом тротуарам неторопливо шли минчане, о чем-то переговариваясь между собой.
Эди и раньше не раз бывал в Минске, в этом имеющем древнюю историю городе, который разрушался много раз, и каждый раз словно птица Феникс вновь и вновь возрождался из пела. В последний раз он был разрушен во время Второй мировой войны, но минчане отстроили его заново, вдохнули в него новую жизнь. «Это говорит о силе духа живущих здесь людей, а ведь белорусы, как никакой иной народ, пострадали в прошедшую войну, но, несмотря на это, сохранили веру в человечность, добродушие и готовность помочь ближнему», — думал Эди, продолжая стоять у окна, забыв на некоторое время о том, что через десять-пятнадцать минут в его номер ворвутся милиционеры, чтобы задержать по своему разумению опасного преступника. Но зазвучавшие из включенного им телевизора слова диктора о новых достижениях в строительстве республики после брежневского застоя, вернули его к реальности.
