– Ну да, ну да. С первого глотка моей крови все понял, – закатила глаза. Просто потому что ну сил моих больше не было внимать всей этой бредятине с нейтральным выражением лица.

– Между прочим, так и было, – спокойно и как-то ужасно убедительно проронил муженек, – но ты можешь сейчас не верить. Вот кстати тот зал, что тебе нужен. Зал Королевских Одобрений. Что мы ищем?

– Ох, если бы я знала, – я невесело посмотрела на огромный зал, напоминающий музей. Здесь висели на стенах грамоты, пергаменты, шкуры. Здесь на подставках стояли мечи и копья, здесь была даже огромная каменная глыба из серого гранита.

“Сим монументом да будет увековечен подвиг боевого мага, Эдвига Старокленского, что один держал оборону гарнизона при Одене на протяжении двадцати семи дней” – было вытеснено золотом. Ниже были мелко выбиты титул, который посмертно получила семья награжденного, размер денежного довольствия и величина отписанного им по титулу герцогства.

Подвиги были разные. Один купец удостоился награды за то, что обеспечил короне необходимый займ космической суммы, и спустя пять лет они вернули его, удвоив размер и приложив к этому еще и титулярную грамоту.

К своей неожиданности я нашла в зале белоснежный диплом, на котором алыми чернилами была выписана пожизненная благодарность господину… Питеру Кравицу, что спас королеву от смертельной опасности аж восемнадцать раз…

Ничего себе! А по Эмире и не скажешь, что она такая экстремалка, что готова искать на попу приключений чуть что…

– Слушай, а как кстати так вышло, что тебя взяли в оборот со свадебным банкетом еще до того, как этот ушастый проходимец вообще решился сделать королеве предложение? Он ведь еще несколько часов назад сомневался, стоит ли это делать, – спросила, просто потому что стало невыносимо молчать.

Пустая зала и уединение действовали на меня совершенно неожиданно. Хотелось замедлиться. Расслабиться. Нашарить прохладные пальцы идущего чуть позади меня Джулиана…

Не вовремя, согласна, но что-то было в этом от поцелуев на задворках шумной дискотеки, когда ты сбегаешь ото всех с мальчиком, который тебе давно-давно нравится…

– Там было… Забавно, – задумчиво откликнулся Джулиан, таращась на экспонаты этого музея, – я так понял, её светлость уже начала терять терпение. И решила простимулировать жениха, организовав себе свадьбу. И пусть он там сам решает, за него она замуж выйдет или за кого другого.

Какие однако интригующие страсти происходили за моей спиной!

Что ж, Питер вовремя созрел. И я его вовремя подтолкнула. Будем надеяться, что её величество не доведет Питера до нервного тика своими выходками. Она, кажется, очень даже могла.

– Марьяна, кажется, я вижу, что тебе нужно.

Длинный палец взлетел в воздух, указывая на дальнюю стену зала. У вампира явно было зрение поострей моего, потому что мне отсюда буковки на тех грамотах были все равно что бисерная вышивка. 

И все же он был прав. Это было то, что нужно. Хотя бы потому, что на этой грамоте была выведена моя фамилия. 

Грамота была выдана ведьме Матильде за редкий целительский дар. В качестве засвидетельствованного у ответственных королевских бухгалтеров награждения шел титул “леди”, титулярная фамилия “ди Бухе”, и дом, являвшийся собственностью короны, названный “Домом на распутье Сопряжения”. 

– Знаешь, кажется, ей предлагали место королевской целительницы, но она отказалась, – задумчиво заметил Джулиан, пока я старательно вчитывалась в мудреные дополнения по полученной награде, – иначе зачем нужны награде дополнительные условия, да еще такие.

И в общем-то он был прав.

“Дом на распутье Сопряжения” был подарен Матильде не просто так. А с требованием использовать его непосредственно по назначению, то есть как место, в котором будут себя комфортно чувствовать странники из других миров. По сути, эта грамота даже не грамотой была, а скорее чем-то вроде контракта. В котором владельцем титула и дома могла быть только ведьма, способная открывать чудо-двери, поддерживать дом-гостиницу в рабочем состоянии. В случае если ведьма не желала заниматься гостиничным делом – и титул, и дом уходили… любой ближайшей родственнице.

– Это лишено всякого смысла, – встряхнула головой я, – то есть если ведьма-портальщица вовремя не откроет гостиницу, дом и титул уйдут… кому угодно? Можно даже без дара?

– Нет, не кому угодно, – критично заметил Джулиан, – родственнику. Видишь ли, если в семье рождались портальщики – есть большой шанс, что они родятся снова. Они нечасто рождаются, через поколение чаще всего, и один-два на семью, но все-таки, портальный дар не берется из ниоткуда. Всегда есть кто-то, кто до тебя владел этим даром. И это нормально, когда магическое наследство консервируется и ждет, пока нужный потомок раскроет свой дар и воспользуется им для пользы короны. Слушай, а…

– Погоди, я считаю. 

В грамоте был даже указан срок, дающийся ведьме-портальщице на принятие решения насчет судьбы дома. Сорок пять дней с момента первого перехода. И что можно считать первым моим переходом? Мое путешествие из родного мира в Велор? Да, это вполне логично.

И весь затык в том, что я не просто должна  была “принять решение”. Нужно было именно “открыть гостиницу”. Подготовить дом, получить разрешение на деятельность, открыть одну дверь, заселить к себе хоть одного постояльца. 

– Черт. Черт! Черт!

– Да в чем дело, – Джулиан все-таки поймал меня за руку и крепко стиснул пальцы, – почему ты ругаешься?

– Потому что Софик об этом знает, – тихо ответила, – она на это и рассчитывала, устроив весь этот бред с судом. Она оттянула у меня две недели, за которые мы могли бы разгрести дом. И теперь, получается, что у меня осталось дней пять на открытие. А… Масштабы происходящей у меня дома помойки ты помнишь?

– Да. И что конкретно тебя злит?

– То, что я не успеваю, очевидно? – отозвалась ядовито. – Нам бы за это время хотя бы холл разгрести, а там еще куча комнат, чуланы, спальни, ванные, второй этаж наконец. И мой дом…

Горло свело от острой несправедливости.

Мой домик. Мой любимый, драгоценный, умный домик, который без меня совсем загнется.

И он достанется Софик, просто потому, что она оказалась подлее?

То-то я удивилась, что она не очень-то выглядела расстроенной, когда проиграла в суде. Конечно же!

– Ты не одна, помнишь? – Джулиан развернул меня к себе, видимо, очень хотел полюбоваться на мою кислую физиономию. – У тебя есть я. 

– Знаешь, две головы, конечно, лучше, чем одна, и две пары рук тоже, но… В моем случае это не очень принципиально.

– А дополнительные тридцать шесть пар рук тебе тоже не очень принципиальны? – Джулиан прищурился, глядя на меня с насмешкой. – Ну или даже больше, если они в твой дом влезут.

– А? – зависла, пытаясь понять, о чем он.

– Я – глава клана, Марьяна, – с непередаваемыми нотками превосходства протянул Джулиан, – а клан – это так-то очень большая семья. Семья из многих семей.

– И они будут мне помогать? – спросила удивленно.

– А куда они денутся? – Джулиан осклабился. – Глава клана я или кто?

– Итак, давайте сразу же распределим задачи. Марта!

Вампирша, которую я нахожу неожиданно пухленькой, но все равно ужасно приятной – делает шаг вперед.

– Ты и члены твоей группы обладаете наиболее мощным магическим чутьем. Вы отбираете все старые артефакты, сохранившие магический потенциал и относите их к гнолльей двери. Так как Марьяне будет очень затратно поддерживать связь с их миром на протяжении всего дня – мы откроем её за сегодня всего три раза.

Да, этот инструктаж провожу не я. Я с ужасно невинным видом обретаюсь позади командующего этим парадом Джулиана и начесываю шейку моей шинолле. Нервничаю. Такое количество вампиров на моей земле…

Я, конечно, знаю, что они уже в курсе, что я тут целая “жена главы клана”, но мало ли…