– Я сам решу, что мне нужно, отец. Еще раз повторяю – уходи. Поговорим, когда я вернусь во дворец.

– Ты делаешь ошибку, сын, – король начал медленно его обходить, стремясь зайти за спину. – Она феникс. В ней сила и ненависть Сильхарда. Она нас всех уничтожит. Поэтому тебе нельзя быть с ней. Я запрещаю!

Он говорил тихим, вкрадчивым голосом, будто хотел усыпить бдительность принца. А тот так же медленно поворачивался, держа меня позади и не спуская с отца настороженных глаз.

– Ты не можешь запретить мне быть с той, кого я избрал.

– Могу. Я твой король, и как король приказываю тебе!

– Даже у короля нет таких прав. Законы смертных не властны над истинной парой. Наши души связали боги.

– Чушь! Она затуманила тебе мозг!

– В любом случае поздно. Мы прошли обряд Единения, хочешь ты того или нет.

– Что ж, ты не оставил мне выбора.

Звук этих слов еще не растаял в воздухе, а Ортред уже кинулся на меня. Совершил обманный маневр, чтобы сбить принца с толку, и вдруг оказался прямо передо мной.

Король был очень силен. Он двигался так быстро, что даже я со своим магическим зрением увидела лишь размытую тень. И не успела поставить защиту.

Удар.

Меня подкинуло в воздух как теннисный мячик.

Странно, а боли нет…

Только спустя мгновение поняла, что происходит. Это Айзен меня оттолкнул. Он вновь заслонил меня, и сам встретил гнев разъяренного короля!

– Айзен! – вскочив с пола, я метнулась к нему.

– Не подходи! – рыкнул он.

Я будто на стену налетела.

Принц стоял в странной позе, неловко согнувшись. На его руках обмяк король. Голова Ортреда свесилась вниз, длинные волосы едва не мели пол, а под ними медленно растекалась темная лужа.

Остро запахло кровью.

– Что?.. – выдохнула я, холодея, и прижала ладони ко рту. – Что происходит?

Время замедлилось. Превратилось в липкую паутину. Мучительно медленно король скользнул вниз. Упал прямо в лужу. А Айзен остался стоять, держа в руках окровавленный меч.

На бледном лице принца не было ни кровинки. Он поднял на меня потухший взгляд и опустил руки.

У меня подкосились ноги. Я упала на колени, отказываясь верить, что Ортред мертв. Да, он был не лучшим представителем своего вида… но как нам теперь с этим жить? Как мне смотреть в глаза Айзену, ведь он убил его из-за меня. Убил родного отца!

В груди стало тесно.

Стражники у входа в палатку тоже застыли, не зная, что делать. На их лицах отразилось блуждание мысли: король убит, нужно схватить убийцу. Но убийца – законный наследник. То есть… да здравствует новый король?!

Странное стеснение под сердцем медленно нарастало. Мне стало трудно дышать.

Внезапно с пола раздался хрип.

Айзен вздрогнул. Меч, бренча, выпал из его рук. А я подалась вперед, к королю.

Он еще жив. Жив! Его еще можно спасти!

Принц это тоже понял. Отмер, крикнул охране, чтобы позвали целителя, а сам склонился над отцом, пытаясь остановить кровь.

А меня посетила внезапная мысль: если Ортред выживет, то Айзену жизни уже не будет. Король не простит нападения. Он уничтожит нас всех…

Додумать до конца не успела.

Давление под сердцем резко усилилось. Миг – и мою грудную клетку будто бы разорвало.

Нет, никакой раны не было, но я ощутила короткую острую боль. Вскрикнула, хватаясь за грудь. Одной рукой зажала больное место, другой уперлась в землю. И вдруг увидела темный сгусток, который вырвался из меня.

– Таша? – вскинув голову, Айзен с беспокойством взглянул в мою сторону. – Ты в порядке?

Кажется, он не видит того, что вижу я.

А я смотрела на сгусток, чувствуя, как боль затухает.

Он был размером с яблоко, его очертания постоянно менялись, а внутри будто что-то светилось. Поднявшись надо мной, это странное нечто замерло на долю секунды, потом стрелой метнулось к Ортреду и ударило его в грудь.

Тело короля содрогнулось. Он забился в конвульсиях, причем с такой силой, что Айзену пришлось его отпустить.

– Помогите! – крикнул принц.

Я подползла ближе, схватила Ортреда за плечо и навалилась всем телом. К нам подключились охранники. Вместе с Айзеном мы смогли кое-как удерживать короля, пока того колотили судороги. Кто-то даже додумался вставить ему в рот сложенный ремень. Иначе бедняга откусил бы себе язык и вошел в драконью историю не как Ортред Завоеватель, а как Ортред Безъязыкий. Так себе перспективка…

– Что с ним? – первый вопрос, который Айзен задал прибежавшему целителю. – Что с моим отцом?

Тот растолкал нас, склонился над королем, живо вспорол измазанный кровью камзол и рубашку, и замер.

– Ну? – нетерпеливо поторопил принц. – Что с ним? Он будет жить?

Целитель медленно поднял голову. На его лице царило смущенное удивление:

– Простите, ваше высочество. Мне сказали, король смертельно ранен…

– Так и есть!

– Но я не вижу никаких ран…

– Что? Такого не может быть!

Целитель отодвинулся. Теперь мы все видели обнаженный торс короля. Жилистый, с четко очерченными мускулами, весьма мощными для мужчины такого возраста, и поджарым животом. Его тело было исписано старыми шрамами, давно зажившими и забытыми. Но ни одной свежей раны.

Ничего необычного.

Кроме тонких темных извилистых линий, разбегающихся под кожей и быстро светлеющих…

– Не может быть… – повторил Айзен севшим голосом и беспомощно огляделся. – Я же сам… ты же видела?

Его взгляд с надеждой и страхом уперся в меня.

Да, я видела. Даже больше чем он или кто-то еще из присутствующих. Но сказать об этом в тот момент побоялась. Потому что сама не знала, что будет дальше. Поэтому проговорила, тщательно подбирая слова:

– Похоже, его спас собственный целительский дар. Ты же знаешь, твой отец умеет заживлять раны.

– Да! Конечно! – он поспешно ухватился за эту мысль. – Как я сразу-то не подумал…

На его лице отразилось безумное облегчение.

– Так, угрозы для жизни нет, – сообщил целитель, водя руками над Ортредом. – Хотя… странно.

Он задумчиво замер.

– Что? Что вы чувствуете? – вновь занервничал Айзен.

А я, уже догадываясь, каким будет ответ, поняла, что бледнею.

По виску скатилась холодная капля.

– Проблема в том, чего я не чувствую.

Целитель медленно поднял голову и посмотрел на принца. Потом по очереди на всех остальных. Причем так, будто сам не верил в то, что собирался сказать.

И я, и охранники – мы почти не дышали. Айзен внешне сохранял спокойствие, но было видно, что это дается ему непросто.

– Я не чувствую дракона в его величестве, – растерянно продолжил целитель. – Ни дракона, ни магического резерва. У него их просто… нет.

Я с силой укусила себя за щеку.

В тот момент, когда темный сгусток вырвался из меня, я вновь ощутила тот невесомый мазок по лбу. Будто птица в полете случайно коснулась. И именно в тот момент пришло понимание: это феникс.

Феникс Сильхарда.

Точнее не так. Это был сам Сильхард.

Как сказал однажды Ортред, для драконов настоящей является именно драконья ипостась, а не человеческая. Так и для фениксов. Сильх самоиспепелился, чтобы уничтожить свою человеческую оболочку и освободить истинную суть. А Ортред, сам того не ведая, передал ее мне вместе с кровью.

Теперь же дух Сильха покинул меня, чтобы не дать королю умереть.

Ортред будет жить. Значит, Айзена никто не осудит как отцеубийцу. Однако темная суть феникса не способна существовать в теле светлого мага. Именно потому Сильхард позаимствовал тело Бурджа Паркатиса. Феникс погиб, едва войдя в резонанс с аурой Ортреда. Но перед смертью успел отравить его своей тьмой и добить ослабленного дракона.

Без дракона и магии король станет никем. Все его грандиозные планы по захвату мира превратятся в ничто. Айзен взойдет на трон как законный наследник. А рядом с ним буду я, прямая наследница последнего короля темных фениксов.