— Но первую ты распечатал Атроксу, — поддела меня Ашша.

— Тебе удовольствие доставляет стебаться надо мной? — поинтересовался я у ракаты, сжав ее волосы в кулаке.

— М-м-м… — она довольно зажмурилась, сексуально облизнув губки. — Я не против, но давай попозже?

— Давай вообще не будем обсуждать моих женщин в таком контексте? — предложил я. — Серьезно, это напрягает.

— А мы в ЦПХ, наоборот, шутим над этим, — призналась Ашша, поцеловав мне ладонь, как только я отпустил ее пышную гриву. — Эйла как-то сказала, что была готова тебе отдаться, когда увидела тебя на посадочной платформе Храма джедаев.

— И ее не смущало наличие рядом клана юнлингов? — усомнился я.

— Я тебе по секрету скажу, — зашептала Ашша, бросив быстрый взгляд в сторону рубки, откуда доносились голоса ругающихся Оли и Мары. — Секура была бы не против, если бы твоя ученица на это смотрела…

— Порой жалею, что обзавелся гаремом, — признался я. — А ведь как хорошо все было раньше. Захотел — поимел, и никаких соплей… А сейчас оказывается, что в джедайских головах такие извращения…

— Видел бы ты, как Эйла Ксиаан загибает, — хмыкнула директор Коррибанской Академии. — Я даже не знала, что тви’лечки могут так гнуться.

— Давай о чем-нибудь другом поговорим? — предложил я.

— О работе не хочу, — призналась она. — У меня уже в глазах рябит от всех этих образцов крови. Я — раката, я хочу убивать и купаться во вражеской крови. Давай замочим кого-нибудь? Маленький геноцидик в Неизведанных Регионах?

— Опять? — с опаской поинтересовался я.

— Только ты и я, — заверила меня девушка. — Обещаю, никому не расскажу! Честное ракатанское!

— Хорошо, — со вздохом, пообещал я. — Как только подвернется народ, который можно загеноцидить, обещаю, сделаем это вдвоем.

— Как долго я этого ждала, — мечтательно произнесла она. — Рик. Ты само совершенство! Знаешь же, как ублажить девушку. Которой больше двадцати тысяч лет. Я тебе уже говорила, насколько сильно тебя люблю? — поинтересовалась Ашша. Внутри все сжалось, словно ледяной демон сковал внутренности в своей огромной лапище.

— Ты вообще об этом не говорила, — тихо произнес я.

— М-м-м, — раката поцеловала меня. Жарко, страстно, окутав вихрем эмоций в Силе. — Теперь сказала. Так… Погоди-ка… Не закатывай глаза, мужлан! От любви не скрыться за инсультом!

— Вас понял, КДП, — произнес командир эскадрильи, почесав подбородок, изрядно натертый ремнем шлема. Везет этим сукиным сынам на перехватчиках — у них замкнутая система с комбинезоном, никаких ремешков. А ты вот сиди в кокпите Т-65-В и страдай от желания расчесать себе глотку до крови в надежде унять зуд. — Приступаем к выполнению задачи.

187-ая эскадрилья могла похвастаться завидным результатом сражения за планету Килия.

Консул, возвращая свой «крестокрыл» последним из всей дюжины машин на заданный курс, чувствовал удовлетворение. Несмотря на масштабность сражения, он уберег всех своих пилотов от гибели или участи поболтаться в космосе в кресле, окруженном магнитной сферой атмосферного щита, не дающего пилоту замерзнуть, утратив тепло или задохнуться, потеряв запас кислорода.

Но пока еще рановато радоваться: сражение, пусть и перешло в стадию избиения атрисианских кораблей, но не завершилось. У пилотов 187-й эскадрильи есть свое задание.

— Мальчики и девочки, — он открыл канал связи с пилотами эскадрильи. — КДП сообщило нам новости, которые вам не понравятся.

— Снизили зарплату? — поинтересовался один из пилотов.

— Две недели без женщин? — поддержал шутку другой.

— Запрещено заниматься армреслингом с мужчинами и побеждать их? — не осталась в долгу одна из представительниц прекрасного пола, возглавляющая четвертое звено эскадрильи.

— Нет, нет и нет, — ответил Корво, повернув свой истребитель перпендикулярно недавнему курсу, чтобы пропустить под днищем обломок вражеского корабля, который мог бы нарушить положительную статистику. — Хотя, если честно, то последнее бы все же стоило ввести на уровне закона. Но нет, ребята, приказ иной. Посмотрите внимательно на место, где врезались два «Барышника». Кроме океана обломков, которые то и дело взрываются, что еще видите?

— Одна из станций типа «Голан» перестреливается с нашим ИЗРом, — мрачно произнесла командир четвертого звена. — Мы должны свалить эту махину?

— Дерьмо идея, — поддержал пессимистичный настрой представительницы прекрасного пола ее ведомый. — У нас же под брюхом кумулятивные ракеты, а не протонные торпеды!

— У нас — да, — подтвердил Консул. — А у двух эскадрилий «бобров», что выпустил «Дух Огня» — другое «да». Нам поставлена задача сопроводить их до платформы, атаковать первыми, уничтожив сенсорный массив. Если не сдадутся — бомбардировщики отработают по ним протонными торпедами и возвращаемся на флагман помянуть идиотов. Просто, как ноль с фазой совместить.

— Босс, ты же понимаешь, что приведенный тобой пример смертельно опасен? — поинтересовался командир второго звена.

— Ага, — подтвердил Консул. — Как и заход на голановскую станцию.

— Тогда вопросов нет, — вздохнул тот же пилот. — Просто уточнил, мало ли, вдруг ты не до конца осознаешь все прелести законов физики и электрики…

Хмыкнув, командир эскадрильи, покачав плоскостями, врубил форсаж. Быстрый взгляд на уровень топлива, показал, что горючего осталось чуть больше трети. Хватит на небольшую прогулку.

Последовавшие за ним истребители эскадрильи двигались на пределе скорости, которую могли выдать четыре фузионных движка производства компании «Инком». «Крестокрылы» мчались вперед, уворачиваясь от встречного мусора, по широкой восходящей дуга заход над своей целью.

«Голановские» платформы широко распространены по галактике. Их вооружение и системы защиты сопоставимы с таковыми у имперского звездного разрушителя и в грамотных руках эти оборонительные станции могут быть грозным противником. К несчастью для самих атрисианцев, стоили они невероятно дорого — дороже звездного разрушителя, а потому массово их закупить и распределить на геостационарной орбите так, что их турболазеры, лазеры и ионные орудия создавали непроницаемый барьер смертоносного огня, у правительства империи Кайтел-Фард не вышло. По крайней мере в системе Килия.

Противник решил нивелировать количественный недостаток приданием платформам мобильности. Двигатели, установленные, наверняка, с пришедших в негодность кораблей, позволяли семи станциям, стерегущим орбиту планеты, перемещаться по последней, усиливая напор там, где это было необходимо.

Вот только напряженность в одном секторе обороны всегда оголяла другой, обычно — прямо противоположный. Противник имел по курсу вторжения флота гранд-адмирала всего три станции. Одна из которых сейчас кружила по орбите черной громадой — дождь из обломков, очевидно, повредил системы питания, отчего гарнизон станции сейчас боролся больше за собственное выживание, чем за долг перед родиной. Погибнуть в ледяном гробу без малейшей возможности нанести удар по противнику не хочется никому. А потому не было видно, чтобы поврежденная станция хоть как-то возражала против того, что к ее корпусу пристыковывались «Часовые» с призовыми партиями на борту.

Еще одна станция, не тронутая неожиданным маневром гранд-адмирала Декланна, висела в пятистах километрах от первой, полностью боеспособная и ведущая перестрелку с двумя имперскими звездными разрушителями. Пользуясь преимуществом в дистанции стрельбы, закуульские звездолеты раз за разом обрушивали на щиты станции потоки зеленого коггерентного огня. Они уже никуда не торопились, зная, что время играет на их стороне — прочие станции, не участвовавшие в сражении, сейчас тоже вели перестрелки с кораблями Декланна и результат немного предсказуем: они падут. И как пить дать, сражающиеся на их борту разумные, сейчас заняты размышлениями о том, что для них выгоднее — сдаться или продолжать бесперспективное сражение.

Третья станция, тоже пострадавшая от атаки «Барышником», выглядела относительно благопристойно. Ударная волна смяла или разрушила ее корпус примерно на треть, превратив посадочные ангары в зияющие раны на теле оборонительной платформы. Но «Голан» продолжал отбиваться, раз за разом выплевывая в окружающий вакуум синие заряды турболазерных орудий, голубоватые сполохи ионных пушек. Немногочисленные пережившие сражение вражеские МЛА тщетно крутились рядом с последним оплотом сопротивления в этом секторе орбиты, понимая, что им не пережить сражение. Как только кончится топливо, пилоты либо станут добычей поисковых команд имперцев, либо, как это и бывало прежде, их пилоты совершат самоубийство. Про дроидов-истребителей и говорить нечего — туповатые машины уже израсходовали свое топливо и сейчас без малейших движений висели в вакууме, не представляя угрозы для имперцев.