Небольшой вестибюль с высоким потолком и богато украшенными стенами вел к лестничному пролету, и лестница разделилась на две части на верхней площадке перед тем, как вести в главный зал Храма. Комната оказалась окружена двумя коридорами, и в самом ее центре располагалось несколько статуй, которые стояли, склонив головы, к двум средним из четырех наборов опорных столбов в зале. Контрфорсы соединяли эти колонны со вторым уровнем Храма, а сами контрфорсы поддерживались двумя наборами внешних колонн. В северном конце зала, самом дальнем от входа на, стояла высокая скульптура чистокровного сита, который смотрел в потолок, вытянув руки по бокам.

С каждой стороны коридоров, окружавших главный зал Храма, ответвлялись четыре прохода, хотя средний дверной проем на восточной стороне вел к винтовой лестнице, ведущей на антресоль Храма или балкон второго этажа.

— Северо-западный проход ведет к служебным туннелям под Храмом, в которых сосредоточены технические устройства, поддерживающие в надлежащем состоянии Храм, — пояснил Дарт Малгус, указывая на направления. — Проход в южном направлении ведет к реликварию Темного Храма, где Император Вишейт хранил множество могущественных реликвий.

С виду, как и по зиккурату джедаев, не скажешь, что эта постройка в самом деле представляет из себя нечто, обладающее огромными размерами внутри. И стоя перед статуей чистокровного сита, устремившего свой взгляд вверх, мерцающего ровным зеленоватым огнем, я никак не мог отделаться от мысли, что именно эта статуя — единственное, что пережило тысячелетия без малейшего вреда для себя. Услышав мое наблюдение, Дарт Малгус секунду помолчал, после чего произнес:

— Не считая мелких разрушений, Темный Храм практически полностью сохранился в том состоянии, в каком он был при Вишейте. Конечно, мародеры и джедаи давно вынесли отсюда все самое ценное, однако сила этого места не в реликвиях или некогда запертых здесь Призраках Силы. Все куда как проще. Это место — центр ада. Личная резиденция Вишейта. Обитель зла в чистом его виде.

— Чем дольше мы здесь находимся, тем больше крепнет во мне желание взорвать здесь все к хатту, — признался я.

— Предлагаю закончить экскурсию, мой господин, — произнес Дарт Малгус. — И вы вольны будете сделать с Темным Храмом все, что захотите.

— Продолжим, — согласился я, понимая, что сит пытается навести меня на какие-то мысли. Пока что — непонятные для меня. Но уверен, что ответ скоро будет дан.

За большой статуей в конце зала другая лестница, массивная и просторная, также соединяла первый и второй этажи, а дверь на верхних уровнях лестницы вела во внутренние покои Темного Храма. Восточная лестница, ведущая в антресоль, закручивалась вокруг скульптуры в виде ствола дерева, которая доходила до потолка Храма, а по бокам лестницы свисали гобелены со знаком Ордена Имперский Рыцарей.

Мезонин освещен множеством зеленых кристаллов, которые подвешены на цепях к потолку, и, как и первый этаж, второй этаж имел четыре массивных дверных проема по обе стороны от холла.

— Все помещения пусты, а двери опечатаны, — пояснил мне Дарт Малгус, указав на запертые двери. — Отсюда можно попасть в Тронный зал Императора Вишейта, — он указал на единственный коридор, в котором все еще виднелись строительные леса и незавершенные работы по восстановлению интерьера. — Общая архитектура Темного Храма была специально разработана Императором Вишейтом для сдерживания энергии Темной стороны, что позволило Храму служить как тюрьмой для бессчетного количества Призраков Силы — единственного, что оставалось от врагов Вишейта, так и безопасным местом для хранения могущественных артефактов.

— Не так уж хорошо он и служил этим целям, Дарт Малгус, — заметил я. — Помнится, в свое время сюда проник Гнев Империи, чтобы украсть одну из игрушек Вишейта.

— Многие приходили сюда за секретами Императора ситов, считая, что он давно умер, а Темный Совет лишь создает видимость его присутствия, — мрачно произнес Дарт Малгус. — Почти все они нашли свою смерть здесь — от рук телохранителей Вишейта или его собственных. Их тела подвергались безжалостным экспериментам здесь же, на нижних помещениях.

— И не боялись же, — хмыкнул я. — Хотя, зная страстную натуру ситов, зацикленных на поиске все новой и новой силы для уничтожения врагов, вероятнее всего, игра стоила свеч.

— Никогда, — уверенно произнес Дарт Малгус. — Сказки про тайные знания — едва ли могли что-то оправдать. Лишь глупцы приходили сюда, которые верили в то, что Вишейт может оставить в близости от смелых и безрассудных ситов самые ценные из своих знаний и наработок. Страх — это ложь. Страсть — ложь. Страх дает лишь временные силы, а страстью легко манипулировать. Настоящая сила в Силе приходит, когда человек больше ничего не боится.

— Интересный способ трактовать Кодекс ситов через мировоззрение джедаев, — заметил я. Мы практически дошли до финала нашего путешествия, но Малгус, стоял посреди всей этой разрухи, над чем-то размышляя.

Мы разглядывали друг друга, стоя на том самом месте, где впервые Император ситов Дарт Вишейт познал саму возможность существования смерти от рук разумного. И молчали. Каждый думал о чем-то своем.

— И в чем же глубинный смысл восстанавливать Темный Храм — место силы Вишейта? — уточнил я, после нескольких секунд понимая, что молчание затянулось. А ответ великолепным образом в мою голову так и не пришел. — Не ошибусь, если скажу, что здесь этот кошмарный ублюдок Вишейт проводил немало времени, экспериментируя с Темной Стороной Силы и в идеале у любого разумного при одном виде на это место шерсть на загривке должна дыбом вставать от ощущения страха?

— Все так, — кивнул Малгус. Я слышал, как со свистом он вдыхает воздух и с какой тяжестью его выдыхает. Словно было, что он задерживает в себе воздух на несколько секунд. — Я восстановил Темный Храм для того, чтобы помнить — в галактике есть место, которого боюсь до зубного скрежета.

— Не ты один, — не стал лукавить я.

Два года, два месяца и двое суток спустя Первой Битвы на Джеонозисе.

Смену дня и ночи на Дромунд Каас можно определить только при наличии точно настроенного хронометра.

Здесь всегда одна и та же погода — вечный сумрак.

Когда шаттл покинул атмосферу столицы Пространства ситов, в салоне корабля царило молчание.

Дарт Малгус все так же сидел напротив меня и молчал, закрыв глаза. Он спокоен в Силе, фактически равнодушен ко всему происходящему — и от этого не по себе.

Ночью этот могучий человек, что никогда не был моим другом и даже не пытался им стать, признался мне, что самолично воссоздал свой страх.

Потому что хочет бояться.

Один из самых могучих разумных, чувствительных к Силе, черпающий свою мощь из страстей, самолично воздвиг памятник своему страху.

Потому что хочет знать свой предел. Чтобы никогда не переступать его.

И он привел меня в Темный Храм для одной единственной цели — после всего пережитого, после всех убийств сверхсущностей Силы, напомнить, что я всего лишь человек.

Способный, могущественный, но человек. Из плоти и крови.

Такой, каким однажды был Вишейт — до того, как окончательно тронулся мозгами и стал желать большего. Стал желать всего…

Человек, который имел возможность не раз и не два предать меня, узурпировать власть или просто ударить в спину — ведь никто так и не проверял, действует ли в разумах пресловутое «На колени перед Драконом Закуула!» после моей смерти в туманности Утегету.