Последняя пара кумулятивных ракет поразила массивную тарелку системы гиперсвязи. Оба боеприпаса сдетонировали, разрушив механизм вращения и наведения установки, отчего громадная рукотворная чаша лишилась опоры и медленно заскользила в сторону. Сминая немногочисленные пережившие нападение приборы на внешней обшивке станции, антенна оказалась поражена ракетами ведомого, рассыпавшись мириадами обломков во вспышке бело-желтого взрыва.
Все, здесь больше нечего уничтожать — о чем он сообщил на частоте эскадрильи своим пилотам. Следующая за ним пара «кресткорылов» от обиды выпустила свои ракеты по истребителям противника, мгновенно забыв об их существовании — головки самонаведения этих снарядов сами разберутся с МЛА атрисианцев, какими бы юркими они не были.
Консул рванул ручку управления полетом на себя, плавно наклоняя ее, чтобы проскользнуть меж двумя массивными надстройками, попутно поливая их огнем из лазерных орудий. Кластер ракет опустел и теперь, по собственному указанию, отметив, что третья пара ракет ведомого разворотила участок брони технических надстроек, вызвав декомпрессию, Консул вывел истребитель на «свободную охоту», мгновенно выбрав своей целью еще видавший республиканскую форму правления V-19 «Поток», на котором летали атрисианские пилоты. Ведомый, словно приклеенный, держался справа и чуть поодаль, прикрывая командира эскадрильи.
Первый же удар имел для станции катастрофические последствия.
Интенсивность ее огня упала на порядок, и, сообразив, что к чему, бомбардировщики, под прикрытием восьми истребителей 187-й эскадрильи ринулись к орбитальной платформе, на ходу выплескивая в ее сторону алые хвосты протонных ракет.
— А они не мелочатся, — хмыкнул ведомый.
Консул, огнем из счетверенки, выпотрошил «Поток», который, несмотря на свою проворность, так и не смог уйти от зеленых лазерных лучей, бросил взгляд в сторону двух эскадрилий бомбардировщиков.
Способные переносить в своей кассетной подвеске немалое количество протонных торпед, TIR-бомбардировщики не стали мелочиться, выпустив их все. Машины, сверкнув в лучах местной звезды своими плоскостями, отвернули с боевого курса, с явным намерением вернуться домой. «Крестокрылы» из 187-й схлестнулись с истребителями противника, которые, обозлившись на неминуемую участь объекта обороны планеты Килия, решили хотя бы выместить свою злость на МЛА закуульцев.
Вот только кто им сказал, что разумно вести сражение с почти полной эскадрильей «крестокрылов», да еще и не освободившихся от своей кумулятивной ноши из-за меткости своего комэска и его ведомого, которые отыгрывались на истребителях защитников системы Килия. И явно вели в счете, причем разделывая противника «всухую».
Какими бы проворными не были машины наследия Великой Армии Республики, их скорость была единственным преимуществом. В то время как «крестокрылы» запросто, при необходимости, переходили на форсаж и пользуясь своим двухкратным преимуществом в лазерных пушках, расстреливали противника словно в тире. Дефлекторная защита Инкомов Т-65-В, кормовые скорострельные счетверенки являлись аргументом, на который противнику нечем было ответить. И качественное превосходство все больше сказывалось в этом сражении.
Ослепительный шар энергии возник на том месте, где прежде располагалась поврежденная орбитальная станция. Практически все протонные торпеды достигли своей цели, изящно прошли сквозь дефлекторные щиты и словно хирургические скальпели впились в броню обшивки, пробиваясь сквозь нее, детонируя, выворачивая металлические структуры под неестественными углами, чуждыми от понятия «красоты». Ударные волны крушили переборки, размазывая по ним останки разумных гарнизона, уничтожали технику, оборудование…
Последними гнев закуульского военно-промышленного комплекса познали могучие реакторы станции. Не в силах противостоять физическим законам, реакторы, целостность которых оказалась самым варварским способом нарушена, сдетонировали, испепелив тех защитников, что еще оставались живы к этому моменту.
— Вот и помер их «Голан», — прокомментировал взрыв Консул. — Все целы? — дождавшись ответа от каждого из одиннадцати пилотов, удовлетворенно улыбнулся.
— Атрисианские военнослужащие, — раздался голос гранд-адмирала Декланна на всех частотах. — Вечная Империя не жаждет ваших смертей. Сдайтесь и вас пощадят в соответствии с положениями о военнопленных…
— Ставлю десять кредитов, что они все будут сражаться до последнего, — вздохнул Консул. Спустя минуту, увидев, что разрозненные истребители противника начали объединяться в подобие боевого строя для контратаки, понял, что вновь не ошибся. — Стрелять, так стрелять, сбивать, так сбивать… 187-я, возвращаемся на «Дух Огня» для ротации, а затем давайте уже закончим в этой системе побыстрее.
— Босс, думаешь, никто из них не воспользуется предложением сдаться? — осторожно поинтересовался ведомый.
— Как и всегда в случае с атрисианцами — слепому не покажешь, глухому не расскажешь, тупому не докажешь… — горестно вздохнул Консул. Уничтожать тех, кто даже достойно не может ответить, удовольствия ему не доставляло. Но свой долг он исполнит несмотря ни на что.
— Слушаем внимательно, — клон маршал-коммандер 21-го штурмового корпуса Вечной Империи Закуул Двейнор тяжелым взглядом посмотрел на голограммы командиров легионов. Передатчик, установленный на борту шаттла типа «Часовой», мигнул одновременно с близким разрывом зенитного снаряда. — «Небовики» уже на поверхности, ведут разведку боем. Высаживаемся во втором эшелоне. На планете более двух сотен различного рода заводов по производству пулевиков, танков и прочей военной техники и имущества. Наша задача — захватить их с минимальными повреждениями производственных линий. Цели распределены между вашими подразделениями. Приказываю каждому легиону разбить временную базу в своей зоне ответственности и использовать ее в качестве объекта тылового снабжения. Ввиду большого расстояния — использовать БКТ, БМП и танки для скорейшего передвижения по местности. Разведка — обязательна.
— А местные? — уточнил один из командиров легионов.
— А что «местные»? — не понял маршал-коммандер.
— Какое отношение к ним? — уточнил подчиненный.
— Стандартное, — поморщился Двейнор. — Если вооружены и оказывают сопротивление — считать противников, отвечать соответствующе. Сдающихся в плен — доставлять на временные базы для последующей переправки в фильтрационные лагеря.
— Сэр, а они вообще будут сдаваться? — поинтересовался тот же старший клон-коммандер. Ох уж это молодое пополнение с Камино. Двейнор не любил «блестящих», но и обойтись без них в условиях непрекращающихся сражений просто не мог. — В предыдущих боестолкновениях атрисианцы сражались до последнего — и мужчины, и женщины, и старики. В моем легионе более трехсот погибших, которые пытались вывезти детей — мелкие ублюдки подрывали себя и штурмовиков…
— Спасение мирного населения не является нашей первостепенной задачей, — напомнил Двейнор. — Перед вторжением им было предложено сдаться. После Второй Демаркации Границ — предложено прекратить кровопролитие. Они избрали войну. Не мы это начали, но мы закончим.
— Даже если придется перебить всех? — осторожно поинтересовался тот же командир легиона. Двейнор про себя уже решил, что мягкотелого офицера следует заменить на более расторопного и компетентного.
— Вопрос не в том, «если придется», — назидательно произнес он. — Вопрос в том, «когда»… А сейчас прекращайте сопли раздувать и готовьте легионы к операции. Сегодняшнюю ночь население Килии не переживет.
Префект Да’Гара с отвращением огляделся. Из многочисленной команды неверных, ступивших на поверхность этой планеты, лишь один человек отважился находиться с ним рядом. И, учитывая его значимость, довольно забавно, что пленника держали без богомерзких наручников.
— Что ты намерен мне показать здесь, Император? — резко спросил он у стоящего рядом человека. — Я видел тысячи миров…
