Лост’алл’дор посмотрел на данные сенсоров, выводимых на контрольный терминал стойки, удерживающие трапециевидные транспалисталевые иллюминаторы. Две минуты до контакта с «Бунтарем». Отлично.
«Невидимкам» еще две минуты лету до цели. Значит, начнем одновременно. Как и планировалось.
За время сближения двух разрушителей, авиакрыло противника уменьшилось еще на десяток машин. «Крестоносцы», прикрывая флагман отряда, без устали палили в юркие истребители атрисианцев, ведя огонь из лазерных орудий, скорострельных пушек, выбрасывая в космос град масс-драйверных шрапнельных снарядов, но дроидам не ведам страх. Они шли напролом к «Правосудию», не обращая внимания на потери. В этом достоинство дроидов, как боевых единиц.
Их недостаток же — отсутствие воображения. И потому их раз за разом настигали выстрелы пушек истребителей и корветов, кумулятивные ракеты и заряды крупных калибров.
Наконец, ГЕМИНИ сообщила о том, что вражеский звездолет в зоне гарантированного поражения.
— Залп, — негромко скомандовал Лост’алл’дор.
Практически мгновенно из бортов имперского звездного разрушителя выскользнули десятки кинетических снарядов. Ударные ракеты с головками самонаведения, оставляя после себя реактивные следы, помчались наперерез кораблю противника. Протонные торпеды, более мощные, но менее скоростные, двигались за ними вслед.
Обшивка «Бунтаря» покрылась огоньками разрывов протонных торпед и ударных ракет спустя несколько минут. За это время «Правосудие» успел выпустить сотни турболазерных болтов, изрядно попортив дефлекторную защиту противника. Через минуту после контакта первая огневая волна ушла, оставив на обшивке легкого разрушителя атрисианцев черные пятна и следы расплавленного металла. Но сильных повреждений не было. Интересно.
— Броня «Бунтаря» укреплена? — поинтересовался Лост’алл’дор у ГЕМИНИ.
— Не выявлено, — ответила та. — Регистрирую спорадические попытки постановки помех.
— Ясно, — капитан позволил себе нарушить маску непроницаемой безэмоциональности, чтобы скривиться.
Выходит, своей цели достигли не все снаряды. Жаль, бой мог закончится быстро.
— Огонь ракетами и торпедами по готовности, — приказал он. — Цель — орудия противника. Турболазерам концентрировать огонь на носовой части. Уничтожить рубку управления.
— Принято, — не замедлила сообщить о получении новых вводных управляющий дроид.
«Правосудие», имея минимальные повреждения с прошлого боя, мог развить бешенный темп стрельбы. Что сейчас его канониры и делали.
Лост’алл’дор подумал, отвлекаясь от битвы, а на всех ли звездолетах Вечной Империи Закуул до сих пор неполные команды? «Правосудие», например, может похвастаться «живой» командой только в ангарах, аварийных бригадах, машинном отделении, вахтах. Артиллеристы в бортовых и зенитных батареях звездного разрушителя тоже были живыми — иначе бы корабельные версии МСТА, с урезанной дальнобойностью, не смогли бы вести огонь вовсе.
Об этом мало кто знал, но турболазерные батареи на звездолетах Вечной Империи, начиная с третьего поколения «Рассекателей», комплектовались не автоматическими установками, подконтрольными ГЕМИНИ, а артиллерийскими расчетами из живых разумных. Да, там были установлены автоматы заряжания, но наводкой и ведением огня занимались органики. Конечно, конструкция предусматривала наличие артиллеристов для управления и турболазерными башнями, но их попросту не хватало.
Дело не в том, чтобы где-то сэкономить на строительстве, а в заметном недостатке процессоров ГЕМИНИ — искусственный интеллект, хоть и продвинут, но множественные одновременные задачи иногда перегружали процессоры управляющих дроидов. Проблема выяснилась при массовом использовании «Рассекателей» второй модели — как и понимание того факта, что стремительно растущая численность флота не позволяет учебным заведениям вовремя затыкать дыры. Даже клоны порой не справлялись с такой задачей — их попросту не хватало на все звездолеты, что выпускали многочисленные верфи Вечной Империи.
И в какой-то момент клоны перестали поступать на флот вовсе — только лишь разумные, подготовленные в специальных воинских училищах, академиях. Клоны, без сомнения, еще оставались на звездолетах, но их число сокращалось от боя к бою. И их места занимали люди, чиссы, тви’леки, панторанцы, ондеронцы, селкаты, наутолане, куаррены и сотни других рас. Например, на «Правосудии» одной из батарей командовал верпин. А ведь это относительно мирная инсектоидная раса! Другой управлял каамаси — эти вроде вообще пацифисты. Но нет, лейтенант упорно опровергал этот факт. И его подразделение проявляло себя исключительно с лучшей стороны — как по дисциплинированности, так и по результативности.
Лост’алл’дор едва заметно улыбнулся, когда увидел на поверхности авианесущего разрушителя атрисианцев ослепительные огненные вспышки — результат дружного ракетного удара, пробившего защитное поле, а затем и обшивку корабля. Зона поражения находилась справа от главной турболазерной батареи. Так что причина её молчания говорила сама за себя — расчеты просто вынесло в вакуум.
Следом батареи заставили расцвести на носовой части легкого разрушителя огненные цветы. Когда желтизна султанов попаданий развеялась, транспаристалевый мостик оказался стерт с лица обшивки.
Тяжелейшее повреждение из всех лишенный дефлекторных полей разрушитель, бесконтрольно проходящий в тридцати километрах от носовой части «Правосудия», получил, когда Лост’алл’дор воспользовался удобной позицией и скомандовал сконцентрировать огонь всех возможных орудий в носовой полусфере. Треугольный силуэт имперского звездного разрушителя позволял ему концентрировать огонь всех без исключения труболазерах главного калибра в носовой полусфере, что превращало полуторакилометровый корабль в источник испепеляющего кинжального огня, перед которым устоит не каждый звездолет-одноклассник.
Так получилось и с «Бунтарем».
Неизвестно какими видами спайса закидывался главный конструктор этого корабля, но создавать боевой звездолет, центральная часть которого является существенно «тоньше» кормы и носовых конструкций — это синдромы рака мозга. Да, «Бунтарь» больше соответствует классификации «линейного крейсера» или даже «легкого крейсера» за счет своей высокой скорости. Но вытянутый, словно пастила в руках кондитера, силуэт — это манящая цель для всех видов вооружения противника.
Подкрепляя залпы турболазеров, коверкающих корпус корабля противника словно гигантские боевые молоты, «Правосудие» вел огонь самонаводящимися ударными ракетами. Разбивающие бронеплиты обшивки, выдавливающие, раскалывающие, испаряющие, прожигающие в них бреши, кинетические снаряды, изрядно проредив артиллерию противника, сейчас буквально переламывали звездолет атрисианцев на части.
От взора Лост’алл’дора не укрылось, как погасли дюзы двигателей корабля, что уже утратил целостность корпуса. Как заморгали, постепенно погасая, огни в иллюминаторах. Как дождем скорби разлетались вокруг куски изувеченного металла…
«Бунтарь» погибал, не в силах остановить неизбежное. «Правосудие», с того самого момента, как на его мостик взошел Лост’алл’дор, не оставлял в целости (если на то не было приказа) ни одного звездолета противника. Военная доктрина Флота Экспансии и Обороны Доминации чиссов не позволяет нападать первыми. Запрещено наносить упреждающие удары — это знают почти все, кто имел дело с родной капитану расой.
Но они не знают главного.
Чиссы не оставляют врагов живыми.
Именно поэтому, несмотря на очевидную близкую гибель возможных живых членов экипажа бывшего сепаратистского легкого разрушителя, «Правосудие» продолжал крушить переломившийся пополам корпус. Нельзя допустить, чтобы хоть кто-нибудь из этих фанатиков, хотя бы случайно, смог выжить. На звездолетах есть резервные источники питания, и они могут быть использованы для обеспечения энергией орудий. Удар в спину — это то, что сейчас нужно меньше всего.
А раз так, то капитан Лост’алл’дор фактически делает два дела одновременно.
