— Да, — твердо сказал Рейн. — Мастер Альберт десятки лет был хранителем тюрьмы «Призма». И погиб, спасая наше наследие из архивов на Телосе…
— Погиб сам, погибли десятки теней, а «наследие» мы получили от Доугана — и по большей части в копиях! — бросила Мавра, ткнув пальцем в ближайшую статую. — Не задумывался, почему среди этих изваяний, памятников погибшим, нет статуи Альберта?! И никого из теней?
— Потому что мы — тени, — глухо произнес Рейн. — Мы действуем тайно и не нуждаемся в признательности…
— Да нет, мой дорогой, — произнесла Зейн. — Дело в том, что тени обосрались! Вы не смогли вычислить Сидиуса, не смогли распознать еретическое учение и намерения Доугана! Да что вы вообще смогли сделать за Войны Клонов?! Только погибать! Без цели и без достижения результата! Тебе самому не совестно от того, что твоих джедаев-теней как щенят раскидывала доугановская ученица? Во время атаки на Корусант Оли Старстоун скольких убила теней? Пять? Десять? Девчонка, которая и года не провела на фронте, копаясь большую часть жизни в Архиве!
Магистр Рейн молчал, не собираясь даже отвечать на обвинения. У него была правда — ответ на каждый вопрос. Но он не собирался их озвучивать, понимая, что конструктивного диалога не получится. При всем его желании. Мавра не из тех, кто признает свои ошибки — если она закусила удила, то никогда их не отпустит.
— Потому вас всего двое, — произнесла Мавра уже тише. — Ты и Мо. Как вас назвал Доуган? «Полтора джедая»? И пользы от вас столько же.
— Если ты намекаешь на то, что я и Мо остаемся тенями лишь потому, что владеем уникальными Техниками Силы, не трудись, — произнес Рейн. — Знаю это и без тебя.
— Рейн, — женщина посмотрела ему в глаза. — Твое противоборство с членами Совета ровным счетом ничего не даст. Даже если гранд-мастер Йода закрывает глаза на все происходящее, позволяя Высшему Совету решать насущные дела, пока сам он изо всех сил старается сохранить Джедайскую Унию от распада, остальные все видят. Нельзя в наше время оставаться таким твердолобым. Тени и без того ходят по краю Светлой и Темной Сторон Силы и отношение к ним чуть лучше, чем к перебежчикам. Но своими действиями ты лишь вызываешь подозрение. Коулман Ккай уже поднимает вопросы о твоей лояльности Новому Ордену. Будешь и далее идти вразрез с политикой Высшего Совета — тебя из него исключат. И Корпус Теней расформируют. Нынешние джедаи и без того понимают, что такое хорошо, а что такое плохо. Охотники на ситов, которые не смогли поймать ни одного сита — мало кому нужны…
— Я буду сильно удивлен тому, если тебя не послали, чтобы намекнуть мне — или идти в ногу со временем, или убираться из Совета, — усмехнулся джедай-тень.
— Пока разговоров об этом не было, — призналась Мавра. — Но твоя инициатива — осудить «перебежчиков», устроивших резню на Сернпидале, Кетарисе и Агомаре — возмутительна.
— То есть, гибель почти миллиона разумных, которых эти звери перебили, — начал раздражаться Рейн, — это благо?! Так теперь действует Орден джедаев?
— Они уничтожили восставших и…
— То есть, теперь мы оправдываем геноциды необходимостью унять гражданские волнения, — закивал Рейн. — Волшебно. О, дивный новый мир…
— Если у тебя есть предложение получше, кроме как пускать «перебежчиков» на передовую, чтобы именно они жертвовали своими жизнями, а не истинные служители Светлой Стороны Силы — озвучь, — предложила Мавра. — Йода намерен сохранить как можно больше настоящих джедаев.
— А «перебежчиков» не жалко, — криво усмехнулся Рейн. — Превосходная логика.
— Смотря на них, мы анализируем все то, чему их научили в Ордене Имперских Рыцарей, — заявила Мавра. — И когда будет необходимо — для нас не станет новостью то, что они могут нам противопоставить…
— Значит мое предложение подвергнуть наказанию зачинщиков погромов и казней мирного населения снова будет отклонено? — уточнил магистр Рейн.
— Уже отклонено, — призналась Мавра. — Мы не можем себе позволить взять и казнить три сотни джедаев. Пусть даже они и «перебежчики».
— Интересно, — произнес Рейн, — а что будет тогда, когда «закончатся» «перебежчики»? Когда в наших руках останется лишь армия калишцев, которую они возглавляли? Что мы будем делать с миллиардами разъяренных инородцев, что привыкли убивать всех, кто хоть как-то похож на врага?
— К тому времени у нас будет уже своя, прекрасно обученная армия Джедайской Унии, — заметила Мавра. — Если ты забыл, то у нас под ружьем двенадцать миллиардов разумных — и это я про наземную армию.
— И три миллиарда из них — боеспособные мужчины и женщины с Кали, — усмехнулся Рейн. — Каждый из которых стоит в бою пяти, а то и десяти ситских трупперов…
— У нас двенадцать миллиардов разумных, не считая калишцев, — уточнила Зейн. Мужчина посмотрел на нее с недоумением. — И еще порядка десяти миллиардов находятся на обучении. Через четыре месяца они будут в должной мере подготовлены и полностью боеспособны.
— Четыре месяца… — задумчиво произнес Рейн. — А ведь столько Оппо Ранцизис затребовал времени для покорения Новых Территорий. Не думаю, что это совпадение.
— Это и не совпадение, — подтвердила его опасения женщина. — Через четыре месяца наша военная промышленность сможет обеспечить новейшей техникой нашу армию и на треть обновить наш флот. Если мы сейчас возьмем Билбринджи и закрепимся там, то дорога на Корусант будет открыта.
— Так вот в чем дело, — скривился Рейн. — Корусант. Мы в самом деле собираемся сделать это?
— Да, — уверенно сказала Мавра. — Мы вернем себе и столицу, и Храм. А затем уничтожим и Доугана, и Вейдера…
— Они порвут нас как крайт-дракон банту, — поморщился магистр Рейн. — Мы не выстоим в одиночку против двух крупнейших военных держав галактики.
— А кто сказал, что мы будем одни? — усмехнулась Мавра Зейн. — С нами Сила…
«Хотелось бы чего-то посущественнее», — подумал Рейн.
— … и кореллианцы, — закончила подруга. Джедай-тень с удивлением посмотрел на нее. — Да, ты не ослышался. Гарм Бел Иблис намерен прислать представителей для обсуждения тайного союза против ситов и закуульцев. В войне против зла мы будем не одни.
«Как бы мы сами не стали тем злом, против которого воюем», — с горечью подумал магистр Рейн. — «Да и вообще, в ту ли сторону мы воевать-то собрались?»
Полет на десантном шаттле типа «Часовой» с орбиты на поверхность Закуула оставил у Хана в душе ощущение восторга и детской радости.
Огромная планета, треть которой превращена в изящный, впечатляющий своими видами мегаполис, обладающий той самой архитектурной красотой, что невозможно было встретить на любой другой планете галактики, за исключением, разве что, Альдераана.
Однако, увидев Закуул таким, какой он есть, а не в торопливых командировках, Хан понял, что влюбился в эту планету. Бесповоротно.
А пилот шаттла, словно понимая, что везет детей, что прежде никогда не видели столичный мир, не стремился завершать полет, позволяя мальчишкам и девчонкам насладиться красотами Шпиля — единственного мегаполиса на планете.
— Нет-нет, ты видишь? Видишь? — тыкал пальцем в иллюминатор Уэс Дженсон, демонстрируя своему другу Сунтиру Фелу огромную транспаристалевую сферу, возвышающуюся над облаками планеты и хорошо различимую с орбиты. Хан испытывал те же чувства восхищения, но старался держать себя в руках. Во многом — потому что Исанне сидела с таким видом, будто каждый день наслаждалась красотами столицы. — Какое высоченное здание со сферой наверху!
— То, на что вы указываете, кадет Дженсон, — монотонно произнес адмирал Блок, — называется Императорский Шпиль. Это резиденция Бессмертного Императора на Закууле. Отсюда он правит Вечной Империей. А транспаристиловая сфера — это Тронный Зал, куда разрешен вход очень немногим. Здесь установлен Вечный Трон — символ абсолютной монархии государства, которому мы служим. Так же, именно в этой огромной сфере, как вы выразились, проходят официальные приемы Императором глав других государств и территорий, входящий в состав Вечной Империи Закуул.
