И Консул не сомневался в том, что как это и было с «крестокрылами», вскоре на «защитниках» появятся кормовые пушки. В конце концов — можно и сократить внутренний объем полезного пространства кабины, уменьшить грузовой отсек. Нашли же способ поставить сюда небольшой навигационный компьютер и гипердвигатель? Нашли. Даже от астромеха отказались — не то, что на «крестокрылах». Значит и эту рекомендацию, которую он подготовил после предыдущего сражения, тоже приготовят.
Да, «защитники» проигрывают «глазастикам» в скорости. Но, в конце концов, кому нужна скорость там, где тебе не придется гоняться за противником, пытаясь подловить его на виражах, а со спокойной совестью можно расстреливать его из своих орудий, повиснув на хвосте?
Белоснежно-голубой тоннель распался перед его глазами через пять секунд после того, как на приборной панели прозвучал сигнал о готовности к выходу из гиперпространства. Консул убедился в герметичности своего скафандра благодаря цифровому экрану визора своего массивного (как и на всех TIE) шлема. В отличие от «крестокрылов», где пилоты вынуждены смотреть на сражение собственными глазами, пилоты TIE имеют все показания своих приборов прямиком перед своим лицом. Как в шлемах штурмовиков. Шлем виртуальной реальности, который так же хотели поставить на тестовые образцы, пилоты «защитников» забраковали сразу. В чем тогда смысл транспаристалевого кокпита, если есть возможность сидя в бронированной летающей коробке видеть через сканеры все, что происходит снаружи? А уж когда узнали насколько много энергии эти шлемы поджирают из реакторов… Нет, лучше по старинке — с визором перед глазами. Ведь в любой ситуации, если вышла из строя система визора шлема, ты просто продолжаешь смотреть на приборную панель через светофильтры. Как это делают пилоты «крестокрылов» каждый день. Им и без всяких визоров хорошо — знай себе контролируй машину. В крайнем случае астромех всегда даст знать.
Но на «защитниках» не нужен астромех. Он надоедает. С навигационным компьютером намного лучше. Намного спокойнее.
Компьютер «защитника» вновь издал звуковой сигнал — спустя долю секунды после завершения прыжка. Аппаратура отчиталась о том, что все системы функционируют нормально. Хорошая функция. Но лучше бы об этом сообщать перед боем. Так же следует зафиксировать этот недочет.
Органы управления на «защитнике» такие же, как и на «крестокрыле» — штурвал для маневрирования, ручное управление остальными системами. Но если на Т-65-В и прочих истребителях, оборудованных астромехами, приборная панель по сути — вторичный орган управления, и большая часть пилотов командует кораблем (за исключением скорости, вооружения и защиты) — через астродроида, то на «защитнике» это первостепенный контур управления. Пусть у тебя на голове высокотехнологичное «ведро», с помощью глаз и иконок на визоре ты не можешь маневрировать и вести огонь. Максимально похоже на систему брони «Инфильтратор» Штурмового Корпуса или «Ратника» Имперского Корпуса Сил Специальных Операций.
Консул взглянул на дополнительный монитор слева внизу. Там отображался статус щитов, а выше шла линия огоньков, показывающих состояние оружия. Посередине орудийного дисплея две цифры показывали, что на борту находится восемь ракет. Далеко не легкое вооружение для истребителя, достаточное, чтобы в сражении с большинством более «зубастых» противников свести вничью.
Меж тем, бортовая система уже отчиталась о том, что все оставшиеся одиннадцать машин вышли из гиперпространства. И сейчас им предстояло пройтись вдоль астероидного пояса до забытой всеми цели, не используемой ротанцами уже несколько столетий. И лишь для этого испытания там вновь появились разумные. И дополнительная техника, никак не соответствующая профилю работы станции базирования шахтерских кораблей.
В поле зрения возникла космическая станция с тремя клиноподобными платформами, идущими от края станции к ее центру. Консул запустил широкополосное сканирование. Где-то здесь находилась «Первая эскадрилья». Но где — им знать не положено по программе испытаний. Потому как сегодня TIE-Защитники должны отработать свой бой с «крестокрылами» для того, чтобы окончательно поставить точку в цикле военной приемки.
— Здесь Два-Лидер, — открыл он канал связи с пилотами. — Разбиться по парам оборонительное построение. Тяга — половина мощности. Дефлекторы на полную. Берегите тылы.
Щелчки по общему каналу связи пилотов эскадрильи послужили ответом. Пилоты-асы не разговаривают во время боя, не перебрасываются крылатыми фразочками. Пилоты-асы максимально эффективны и нескончаемый словесный поток у них открывается только на местах базирования в перерывах между миссиями, когда они обмениваются опытом и впечатлениями от сражения. Именно в такие моменты пилоты могли получить опыт за счет чужих ошибок. Не обязательно совершать свои, если можно научиться иначе. Дроиды… дроидам этого не пондять.
— Говорит Два-семь, — раздался голос командира 507 эскадрильи Ники Фора, входящего в состав «Второй эскадрильи». Консул бросил взгляд на показания сканеров. Седьмой и восьмой «защитники» держались ближе всех к астероидному поясу. — Фиксирую «крестокрылы» среди астероидов.
— Без движения? — уточнил Консул.
— Никаких следов энергии, — подтвердил Ники Фор. В его голосе звучала жесткость — этот мужчина являлся командиром подразделения, которого более не существует. Как и самого звездного суперразрушителя типа «Платан», являющегося флагманом гранд-адмирала Джозефа Гранджера. Как и самого гранд-адмирала. И всего экипажа. Уничтожены диверсантами при завершении ремонта.
Но об этом — потом. Сейчас главное — задание. То, что бортовые компьютеры смогли распознать среди космических булыжников корпуса кораблей — это хорошо. Значит аппаратура в самом деле лучше, чем на «инкомах».
— Боевая тревога, — распорядился Консул и практически сразу нахмурился. На иконке перед глазами замигал красный огонек — кто-то взял его машину на прицел. Загорелся еще один сигнал — в его сторону запустили ракету. И еще одну. И еще.
— Разбить строй, — скомандовал командир учебной эскадрильи. — Уклоняемся.
Его ведомый — клон по имени Факир, командовавший эскадрильей «Коготь», послушно разбил строй, сорвавшись в сторону. Мгновение поколебавшись, Консул принялся жать на кнопку выбора цели. Бортовой компьютер опознал ракету как электромагнитный учебный снаряд без головки самонаведения. Его задача — подобраться как можно ближе и детонировать. Вспышка энергии выведет корабль из строя, а из второй ступени самой ракеты, через секунду после импульса начнет работать аварийный маяк, чтобы спасатели со станции знали область поиска подбитого корабля. Единственное, что не мог сжечь такой импульс — систему жизнеобеспечения. Ноу-хау от компании Сиенара — экранирование кресла пилота. Благодаря ему, даже попав под удар ионок можно остаться с работающей системой для дыхания. И ничто тебе не угрожает от смерти в вакууме. А вот у «крестокрылов» при катапультировании запросто можно загнуться — если твое кресло и небольшой магнитный щит, удерживающий атмосферу вокруг пилота, накроет ионный залп. «Инком» ставил на безопасность своих машин и не перестраховывался на случай поражения самого пилота. Наученные горьким опытом смерти пилотов своих МЛА «сиенаровцы» пошли по другому пути.
Консул, прекрасно понимая, что противник сделал упор на раздробление формации, напряженно следил, как на дисплее быстро сокращается расстояние между ним и снарядом. Когда оно снизилось до ста метров, он резко бросил машину в сторону, одновременно включил реверс и сделал нырок. По инерции неуправляемая ракета проскочила мимо на расстоянии, превышающем чувствительность датчиков для поражения цели. Будь у нее головка самонаведения — не сработало бы. Рисковый трюк.
Клон дернул нос истребителя вверх и, не теряя времени, навел прицел на приближающийся «крестокрыл». Он подождал, пока машина, заметив его маневр, ляжет на обратный курс, все время разворачивая собственный «защитник» носом в ее сторону, а потом выстрелил. Из орудий вылетели три пары ослепительно голубых молнии.
