Эти зеркала — не выходы в другие миры, это другие Вертуны. Сотни других Красных Карликов!

«Умница, муж мой дорогой! А теперь давай-ка, шевели углями.»

Нежная рука потянула меня назад с непреодолимой силой…

…и вышвырнула так, что я пролетел весь пустырь и воткнулся в скалу. Удар был такой силы, что я едва не отключился.

Валун, в который я прилетел, был выше человека. Но раскололся на несколько частей и осыпался, придавив меня крупными осколками.

Я заворочал лапами, пытаясь освободиться. Скинул большие куски, ухватился за мелкие.

И вдруг понял, что ухватился уже пальцами. Боль пришла мгновенно с осознанием, что я снова человек.

— О-о-о-ох, — я упёрся в горелую землю, а потом вскинул голову, глядя на Вертун.

Он больше не звал. Мелькнуло на миг зрение с разными потоками, но потом Карлик стал для меня обычным — просто шар огня, который чуть-чуть сбавил в объёме.

«Угольков» вокруг уже не было, и пустырь заполняли только рёв пламени, да кряхтение старика.

— Сейчас, сын мой, — он бухтел где-то сбоку, — Я сейчас, долболунь ты недолунный!

Вот старик перевалился через расколотый валун, с руганью навернулся на уехавшем в сторону осколке, но всё же подполз ко мне.

— Живой! Живой, луну твою в Пробоину! Ох, прости, Незримая, мать твою лунную, — Филиппо так волновался, что даже не следил за языком, — Ты чего натворил, Привратник недоделанный?! Ох, Незримая, прости!

Я попытался встать. Так-то я был целым, если не считать ужасной боли в тех местах, за которые меня зацепили «угольки».

Одежда была целой, и я, задрав рукав, с изумлением посмотрел на синяк, который по форме очень напоминал укус огромной челюсти. Ну, не то, чтобы это удивляло, но я мог поклясться, что во время битвы слышал хруст своих костей.

Мне удалось встать. Во всём теле ужасная слабость…

— Это нормально, Тим, — причитал старик, — Ты просто опять сжёг всю энергию.

— Да чтоб вас, — выругался я, едва не заваливаясь в обморок, — Две недели псу под хвост…

Но старик подхватил меня, закинув руку себе на плечо, и с неожиданной твёрдостью помог встать. Потом упорно потащил вперёд, ступая по обломкам валуна.

— Незримая поможет, Тим! Сейчас, только потерпи…

Я усмехнулся, пытаясь переставлять ноги. Да что ж творится-то, вашу мать чернолунную?! Там, в пустыне, если сравнивать с этим состоянием, я был бодрячком, свеж и полон сил.

— Ты ж голову в Вертун засунул, Привратник! Ты понимаешь, чего сделал?! Голову в Вертун!

— Я вроде бы… — я замялся, — Ну, «угольком» же был. Так что, думаю, это было безопасно…

— Глупцом ты был! Голову — в Вертун засунул!

Филиппо тащил меня вдоль обугленного склона. Со всех сторон валил дым, на одежде самого старика виднелись многочисленные подпалины.

Я покрутил головой, заметил, как вокруг полыхают некоторые давно обгоревшие деревца. Ага, значит, Красный Карлик всё-таки дал жару, когда я в него влез. Наверное, волной огня изошёлся.

Теперь бы понять ещё, чего я достиг?

Нет, однозначно надо выбивать из Филиппо всю информацию! Это не дело, тащиться в эту горелую задницу, чтобы тут слушать лекцию, которую можно было спокойно выслушать рядом с хижиной.

Выслушать, да ещё и обдумать… Если они так обучают Привратников в своих горах Диофана, то я б давно прикрыл эту шарлатанскую шарашку.

Мои мысли оборвались, когда Филиппо вдруг споткнулся и стал заваливаться. Я упёрся из последних сил, пытаясь помочь ему устоять — ну что со старика взять, он и так из последних сил мне помогает.

Но старик даже не пытался сохранить равновесие. Неужели потерял сознание?! Перенапрягся, бедняга…

Я свалился вместе с Филиппо, больно саданувшись плечом, но успел прикрыть старику голову ладонью, чтоб тот не разбил её о случайный камень.

— Ох, пёс толчко… — с улыбкой сказал я, морщась от боли в локте и плече, но тут же осёкся.

Тонкая игла с серым оперением, торчащая из шеи Филиппо, сразу же переключила мои мозги в другой режим. Вот недолунки хреновы, всё-таки выбрали удобный момент!

Следующая стрелка воткнулась в камни рядом, потому что я успел откатиться. Но моё движение всё равно показалось мне медленным, тем более, я не смог сразу вскочить на ноги.

Уперевшись ладонями и пытаясь подобрать колени под себя, я почуял, как такая же игла воткнулась мне ягодицу. Ох, моя несчастная нижняя чакра, да что ж все до неё так докопались-то?!

Я завалился на локоть, пытаясь сохранить равновесие. Иголка, которая так бесславно промахнулась, валялась в щебне прямо подо мной.

Серое оперение… Как символично. Что, Серые Хранители всё-таки нашли нас?

Мой взор сразу же устремился внутрь организма, в район пятой точки. Там уже распространялся яд, в котором я видел и органику, и магические элементы. Сразу же стали неметь мышцы, отнялась одна нога.

Но миллионы рублей, затраченных на подготовку в корпусе псиоников, не были потрачены зря — любой яд всегда можно перенаправить, минуя сердце, или закупорить. Это опасно для организма, но другого выхода не было.

Где там этот игломётчик?

Я так и стоял на четвереньках, разглядывая свои исцарапанные и грязные пальцы, между которыми лежала ядовитая стрелка. Перед глазами плавала муть, но мне удавалось пока сохранить сознание.

Вот мир потемнел — надо мной нависла тень. Штык магострела показался совсем рядом, коснулся моей шеи холодным лезвием.

— Чёрная Луна учит нас, что всегда надо ждать, — произнёс довольный голос, будто сквозь вату, — Удобный момент наступит рано или поздно.

Судя по хрусту камней и довольным смешкам, он был не один.

Вместе с ядом вдруг пришла апатия, и стало наплевать абсолютно на всё. Я сразу же стиснул кулаки, и незаметно сгрёб ядовитую иголку.

Нет. Пока мне не стало всё безразлично, надо кое-что сделать.

Хотели бы убить, сделали бы это сразу, поэтому одну жизнь я могу безнаказанно забрать. Так что прав этот недоносок, нужно всего лишь подождать.

Когда мне легла рука на плечо, я резко вогнал в неё иголку. Тот заорал и кулем свалился совсем рядом.

Странно, как быстро яд их валит…

Эту мысль я додумывал, успев завалиться сверху на бездыханное тело незнакомца.

Едва руки перехватили магострел, они сделали всё сами, даже не требуя команды. Сверху покачивалось несколько мутных теней, и я успел выстрелить в одну из них.

С довольной улыбкой, услышав чей-то предсмертный крик, я нырнул в темноту. Попробуй не нырни, когда на голову опускается что-то тяжёлое и твёрдое.

Всё-таки хорошо я сросся с телом Василия. Свыкся, как с собственным, и поэтому пробуждение произошло, как полагается псионику.

Это напоминало загрузку боевого механизма. Тренированный разум проснулся за пару минут до того, как я открыл глаза. Просканировал чакры, энерго-потоки, и весь организм.

Никаких серьёзных увечий у меня не было, если не считать такими синяки после битвы с «угольками». Я и вправду сжёг там, возле Вертуна, всю энергию, и острое чувство обиды проникло даже сквозь сон. Вашу-то псину, столько сил копил, чтобы опять бездарно слить.

А ведь я серьёзно намеревался выучить хотя бы захудалый огненный шарик. Ну вот, теперь опять заряжаться.

Стоп…

Яд!

Сразу же всё чутьё устремилось просканировать организм на остатки токсинов, в особенности проверяя почки и печень, ведь весь урон должен был прийтись на них.

Следов яда не было, что довольно странно. Вашу псину, Серые Хранители, я же прекрасно помню, какая сильная отрава была в крови! Даже сильному псионику не под силу сжечь такую без следа.

Удивляться чудесам времени не было, поэтому дальше разум прислушался к окружающему миру в поисках источника опасности. Потоки псионики шли в пределах нормы, эмоций вокруг никто не излучал, и опасности не предвиделось.

И это тоже было странно, потому что я уже чётко знал, что сейчас рядом со мной находился враг. Давний, известный хитростью и ловкостью, с которым мне было бы трудно справиться, окажись я с ним один на один.