– Хорошего понемногу? – уточнил я у Брута осторожно.

– Абсолютно верно, тикаем отсюда!

***

Торнадо оказался впечатляющим только на вид. Да, исполинского размера. Да, казалось, громада вот-вот тебя раздавит. Да, тёмные потоки воздуха материальны и по плотности сравнимы чуть ли не со стальными тросами. Да, устоять на ногах практически невозможно, а мусор размером с дома и машины, что вертелся внутри намекал: любые победы лишь временны. Да, было жутко… Но когда со смехом влетаешь во всю эту круговерть верхом на верном Бруте, не зная, где верх, где низ, а где ты сам, все страхи в сущности – такие мелочи.

Зато стоило раствориться в потоках воздуха и потерять восприятие реальности через чувства, как сразу стало не до шуток. Меня поглотила тьма. Непроглядная. Всепоглощающая. Давящая тьма. Та самая, что бывает только в кошмарах, ибо её ничто не может уничтожить кроме света собственной души. Кроме веры в себя.

– Брут, – даже мой голос, казалось, скрадывала тьма, но я звучал уверенно. – Брут, будь добр, включи свет, а то я здесь по углам шариться буду до конца ночи.

– Лампочки нет, но есть дверь, – отозвался мой напарник, и под лёгкий скрип появилась трещина света в одной из стен. Я неспешно двинулся туда, почувствовав, как Брут, вновь в своей миниатюрной форме, занял место на плече. Мой союзник задумчиво заметил: – Слушай, а это даже обидно!

– Что именно? – уточнил я, выходя наружу…

Хотя “наружу” оказалось лишь коридором какого-то старинного особняка, который продували сквозняки. Оглянувшись, и не обнаружив призраков, картин, жутких маленьких девочек или расчленённых трупов, которые должны меня пугать, я двинулся по жалобно скрипящему дому, дергая ручки встречающихся дверей и с интересом заглядывая в открытые комнаты. Лишь старые вещи, пыль, путина, да подтёки крови. Скука… На работе и то повеселее бывало.

– Обидно, что ты не боишься остаться один. В смысле, без меня.

– А от тебя можно как-то отделаться? – с живейшим интересом уточнил я. – Я весь интернет перерыл, пытаясь найти способ если и не убить, то хотя бы заткнуть тебя на полчасика.

Показалось, на краю зрения что-то промелькнуло. Я резко обернулся, но ничего увидеть не успел. Неужели меня, пугают неизвестностью и тенями? Ну, удачи.

– Не, я серьёзно. Неужели ты меня так мало ценишь, что не боишься потерять?

– Эх… если серьёзно, то не боюсь. Я ещё тот раздолбай, но всё же не до такой степени, чтобы профукать кусок собственной личности. Мы либо сдохнем вместе, либо не дождёшься. Тут без вариантов. От тебя не отделаться.

Я вышел на лестницу… ну как лестницу – её развалины: дыры в ней в несколько раз больше, чем рабочая площадь. А тьма внизу чуть ли не ворочалась, настолько плотной была. Я потёр руки, стабилизируя себя в этом кошмаре. Вот со страхом высоты угадали.

– Только после тебя, – кивнул я Бруту на лестницу. Пусть проверит, не провалится там всё подо мной?

– Всегда пожалуйста, – Брут перепрыгнул на стабильный участок и, потоптавшись, продолжил путь. Я, сделав глубокий вдох и выдох, продолжил путь. А Брут развивал тему дальше: – А тебя не смущает, что моё присутствие – отклонение в твоей психике? Это не нормально! Это одна из граней сумасшествия! Тебя и всех из бара Блекджек надо лечить!

Треть лестницы оказалась позади, когда я понял одну неприятную вещь: тьма под лестницей и в самом деле ворочалась. Она была живая. И она состояла из тысяч и тысяч мелких пауков, которые, потревоженные моим движением, полезли наверх. Я ускорил своё движение.

– Брут, а я никогда и не утверждал, что адекватный и, более того, здравомыслящий человек. Я тебе скажу даже больше: каждый в той или иной степени безумен. Нормальных нет в принципе. Просто кто-то это признаёт и умеет скрываться. А кто-то нет и их ловят. Я же признаю свои странности – это помогает мне писать истории. Смею надеяться, неплохие.

Я не успел… Оставалась ещё пятая часть лестницы, когда пауки добрались до меня. Маленькие лапки едва ощутимо касались кожи, но их было много. Очень много. И они двигались очень быстро, забираясь под одежду. Казалось, они покрывали всё моё тело. Это было… в большей степени щекотно. Меня так и трясло то ли от отвращения, то ли от желания засмеяться. И подробный диссонанс не давал в полной мере испугаться. Похоже, Брут прав, я и в самом деле немного псих. Хотя рот пришлось захлопнуть – вот сожрать я точно ничего не хотел.

Именно эта мысль позволила мне преодолеть последний участок лестницы и никуда не свалиться. Я встряхнулся всем телом, сбрасывая пауков. Ступени вывели меня в холл особняка, всё такой же старинный и пустынный. Лишь скелет аккуратно сидел за столиком в соседней комнате. Но вот изучать его и тем более осматривать дом у меня не имелось ни малейшего желания. Некоторые тайны можно со спокойной душой оставить нераскрытыми. Я поспешил ко входной двери.

К моему удивлению, она оказалась не заперта… Хотя будь иначе, я бы вышел через окно – страха портить вещи или нарушать закон по мере необходимости у меня не имелось. А вот улица… не удивила, даже немного разочаровала:

Постапокалипсис. Обычный. Выгоревшая, местами в кратерах лужайка у дома. Опалённые, пожухлые, местами сгоревшие или вырванные с корнем кусты ограды. Серое, затянутое свинцом и, кажется, проблесками багрянца небо. Заваленная обломками зданий и ржавыми, выгоревшими корпусами машин улица города… А вот какого именно определить невозможно – это оказался собирательный образ и нашего города, и мегаполиса, и захолустья южной Америки. Дома дальше тоже побитые, частично сгоревшие, а частично обрушенные. Местные жители гармонировали с местом: скелеты улыбались голыми черепами и валялись в самых неожиданных местах.

– Истинный ужас! Жизнь без мягкой туалетной бумаги и душистого мыла! – театрально возопил Брут, а затем, понизив голос, предложил: – Пока кошмар разочаровывает. Пошли в футбол черепами поиграем и остатки зданий порушим? Или на заборе чего-нибудь нарисуем!

– Брут, и откуда у тебя столь разрушительные наклонности! Это же не этично! – я не спеша вышел на улицу. – Разумеется, пошли!

Но не успели мы удалиться от дома и на сотню метров, как обнаружился комитет по встрече: из-за угла ближайшей высотки с выбитыми окнами и закопчённым фасадом вырулил мой Шеф. Не один. В том смысле, что моих Шефов… то есть демонов или монстров, очень на них похожих, там было около дюжины. Однако стоило им приблизиться, как я был вынужден признать: Шеф по сравнению с ними – супермодель. У монстров было нечётное количество конечностей и глаз, причём расположенных в разных местах; плоть покрыта язвами и местами потрескалась до кости, из ран капает кровь и гной; тряпки, заменяющие одежду, заляпаны кровью и потрохами. И поскольку в руках одних начало разгораться магическое пламя, а другие стали доставать мечи, топоры и другие большие смертоубийственные железяки – меня видеть были не рады.

Я на всякий случай оглядел себя. В простенькой, но всё же одежде. Публичного оголения я мало боялся. Нет, это, конечно, страшно, но эмоции сильно притупляются после первой пробежки. Даже получаешь удовольствие от ветерка в отцензурированных местах. Главное, помнить наизусть номер начальства, чтобы полиция не закрыла тебя в каталажке до конца времён с криминальными личностями, чья ориентация не соответствует твоей. Но сейчас важно, что при мне никакого оружия.

Я сорвался с места быстрее многих спринтеров, на ходу потирая руки. Требовалось вернуться в дом, откуда начался мой кошмар – там я хотя бы понимал происходящее!

Но не успел я добежать, как по ушам грохнул звук выстрелов. И следом крики демонов. Я невольно обернулся. А потом затормозил. Из окон и крыш разрушенных зданий по демонам вёлся огонь. Довольно плотный огонь из автоматического оружия, плазменного, лазерного и бог знает ещё какого. В любом случае очень эффективного, так как растянувшуюся вереницу демонов разметало. Некоторых в прямом смысле слова. Как говорится: кровь, кишки, распидо… кидало. Брызги долетели даже до меня, запачкав штаны.