Вот же пёс горелый, а мне когда-то Николай Плетнёв в академии казался серьёзным врагом. А теперь все эти маловратские разборки выглядели мышиной вознёй.

— У тебя ещё есть вопросы, почему я воюю с Красногорией? — с лёгкой усмешкой спросил Вячеслав.

Улыбаться в ответ я не стал. Здесь наши взгляды с диверсантом сильно расходились, и это помогло мне избавиться от наклюнувшейся симпатии — предательство для солдата Свободной Федерации было неприемлемо. Уж лучше вообще ничью сторону не принимать.

Я снова всмотрелся в карту, пытаясь запомнить картинку. Интуиция подсказывала, что очень скоро придётся драться, и, вполне возможно, карту я потеряю.

Получалось, что Святые Земли представляли собой вытянутую долину.

Начиналась она от самого Храма Первого Полнолуния, но так как возле него практически проходной двор из-за многочисленных паломников, то запретную зону решили немного сдвинуть.

На входе в Святые Земли была высечена прямо в скале усыпальница Рюревских. По древней легенде, их помазал на трон сам Диофан, который заложил первый камень в Храме.

— Погоди, — задумчиво протянул я, водя пальцем по долине, — Если с той стороны чернолунников защищает армия, то с этой стороны…

— Ты встречался с этой напастью в Межедаре.

— Блуждающие пульсары? — мои брови подпрыгнули, — И здесь тоже?

— Даже в большем количестве. Как вы прошли с той Избранницей по катакомбам в Межедаре? Ты ведь что-то чувствуешь, Иной?

Я прищурился:

— Для этого я тебе и нужен?

— Ну да. А ещё кровь, если ты окажешься наследником.

Он ответил почти честно.

Мы двигались несколько дней, и за это время я смог многое узнать у Ключевца.

Например, набор энергии можно было осуществлять не только возле Красных Вертунов, но и возле Пульсаров. Правда, их ещё надо было почуять, и на это у меня уходило много времени.

Связанные с Вертунами словно паутиной, они тоже немного фонили магией стихий. Вячеслав же, будучи оракулом, чуял только магию мысли, но подсказал, что надо искать.

— У тебя зачатки мага огня?

— Да, — я кивнул.

В глазах диверсанта промелькнула зависть.

— Вот и тянись к Пульсарам нижней чакрой. Если где-то рядом Красный Вертун, то сможешь из него подтягивать энергию.

Пока мы сидели на привале, я старательно прислушивался к псионике вокруг. И тянул, тянул энергию, пытаясь подзарядиться, но поток был очень скромным. Не сравнить с тем ураганом, который хлестал тогда от Красного Вертуна.

— Кстати, я тогда удивился, как легко на вас напали Серые Хранители, — сказал мне Ключевец, — Они ведь взбаламутили Пульсары вокруг. Неужели ты ничего не почуял?

Я вспомнил, как мне что-то не понравилось на одном из Пульсаров, когда Филиппо пытался меня учить искусству Привратников. Да уж, вот что бывает, когда не умеешь распознавать сигналы.

— Почуял, — я пожал плечами, — Только не понял, что.

Вячеслав усмехнулся:

— Пульсары реагируют на всё. Стражей Душ первым делом учат читать их.

Мне было трудно расслабиться в присутствии Ключевца, тем более с закрытыми глазами, и пришлось оставлять на стрёме некоторую часть сознания. Но всё же спустя несколько минут я добился почти того состояния, которое было у меня во время обучения у Филиппо.

Жалко, рядом не было Красного Вертуна, с ним намного легче цепляться за изменённое зрение. Но вскоре вокруг загудели, как трансформаторы, эти самые Пульсары, стали загораться звёздочками в округе.

Ключевец почти не излучал псионику, и я понял, что он закрылся, замкнув энергопотоки. Не хочет, чтобы я прочитал его эмоции и тем самым разгадал мысли.

Впрочем, опасности от него я не ощущал.

— Ты тоже видишь Пульсары? — спросил я, прислушиваясь к гудению.

— Нет, только слышу. Видеть их могут только Привратники, — с лёгкой завистью ответил Ключевец, — Но оракулам достаточно слышать. Прислушайся к Пульсару на юго-западе. Во-о-он тот, дальний, на склоне.

Я повернул голову, не открывая глаз. Я и так прекрасно ощущал, куда показал диверсант.

И вправду, тот Пульсар колебался. Словно круги по воде от всплеска.

— А теперь готовься к бою, — с усмешкой сказал Вячеслав.

Я сразу же свернул всю медитацию, кувырком перекатившись подальше от диверсанта. Мой магострел был уже нацелен на него.

Вячеслав оценивающе кивнул, чуть выпятив нижнюю губу. Мол, неплохие навыки.

А потом с улыбкой показал в ту сторону, где гудел беспокойный Пульсар:

— Враг там.

Это оказался чернолунник. Точнее сказать, зомби в чёрной рясе.

Я сразу же вспомнил межедарских помойников, которых спускали в канал, чтоб они добывали «порошок счастья».

Чернолунник, покачивая увесистой дубиной, медленно ковылял по склону, уставившись вперёд в одну точку безумными глазами. Ряса у него была вся разодрана, и было прекрасно видно, что одна нога у него была опухшей и кровоточила.

«Защищать Перволунника…», — ветер донёс свистящий шёпот от бедняги.

— Тут этих умалишённых тьма, — прошептал мне Вячеслав.

Мы прятались за грядой камней, рассматривая неожиданного противника.

— Говорят, чернолунники специально посылают в эту сторону молодых послушников. Ну, чтобы восполнить потери.

— Потери? — я в недоумении огляделся, выискивая ещё таких бедолаг.

— Ну, этих безмозглых то элементали погрызут, то дикие звери. Да и сами они долго не живут, как видишь.

Я кивнул. С такой ногой этот зомби легко станет добычей хищника, или скоро сломает шею, навернувшись на крутом склоне. Если же ему повезёт остаться целым, то просто помрёт от гангрены.

— Так что с этой стороны к Храму никто не рискует ходить, — добавил Вячеслав, — Блуждающие Пульсары и армия вот таких вот зомби… И это ещё не все напасти.

Я поднял магострел:

— Снять?

Вячеслав показал мне нож и провёл им себе по горлу.

— Если и придётся, то только так. Но лучше просто обойти. Чернолунники умеют промывать мозги, и этот умалишённый может тебя неприятно удивить.

Проводив взглядом безмозглого охранника, мы некоторое время посидели, потом двинулись дальше.

Зомби попадалось всё больше. В основном это были обычные послушники, вооружённые первобытными дубинами, но иногда попадались даже солдаты Царской Армии.

Трое солдат в драной форме плелись гуськом по узкой тропке, и каждый держал магострел наготове. Оружие у них выглядело неухоженным, у одного вообще было покорёженным, но проверять, умеют ли эти стражники Святых Земель стрелять, мы пока не стали.

— Будь уверен, они могут стрелять, — прошептал Вячеслав, ползком пробирающийся впереди.

В этот раз мы обходили противника сверху, подглядывая через край вытянутого балкона. Солдаты, что-то бездумно бормоча под нос, постепенно скрылись из виду.

— Помойники в Межедаре не отличались особой кровожадностью, — с сомнением сказал я.

— Потому что у них была команда собирать порошок. Этим сказали охранять.

Мы очень старались быть скрытными, продвигаясь максимально незаметно и бесшумно. Вячеслав даже похвалил мои навыки, с интересом подглядывая, как я ползаю и передвигаюсь между укрытиями.

Но всё же нам не повезло…

Ни диверсант, ни я не услышали никаких знаков от Пульсаров, и для нас было полной неожиданностью, когда за следующей скалой мы вдруг выползли на сидящего чернолунника с длинной жердью в руках.

Тот резко вскинулся из своего спящего режима и рубанул орудием, упав вместе с ним. Перекатом я ушёл в сторону, и жердь звонко хлестнула по камням, сыпанув мне в плечо крошкой.

Вячеслав почему-то откатился назад, снова скрывшись за скалой. Я тут же бросился вперёд, упав коленями на руки распластанному чернолуннику и не дав ему оттянуть оружие назад. Мой приклад со всей дури воткнулся в прямо в затылок противнику, и тот, хрюкнув, затих.

Тут же послышались звуки борьбы за скалой, и спустя секунду оттуда нырком вылетел ещё один послушник. Он воткнулся в камни головой и задёргался, орошая всё вокруг кровью.