В данном случае детей переубеждать у нас нет ни времени, ни возможности. Надя бросилась к ним, пытаясь вывести из-под удара обезумевших птиц, которые чёрным вихрем всё быстрее кружили вокруг одержимого. Дети плакали и, крича, пытались сбежать, но попадали под удары стаи и создавали лишь ещё больше суеты. Я не спешил помогать. Эти малолетние ублюдки сами виноваты. Несколько порезов и синяков –небольшая плата за “хороший” урок.
Вместо этого я вновь полез в наруч. Дрон давно сбит, но можно отследить наруч одержимого мальца. Посетовал в глубине души, что когда-то не прошёл закон по установке в наручи усыпляющих средств и экстренный доступ к наручам для Редакторов. С ними подобный случай или происшествие с магом-электриком решились бы дистанционным усыплением буйных. Но нет! Это нарушат какие-то там права.
Чем больше работаешь с людьми, тем отчётливее понимаешь: слишком много идиотов вокруг. И эти идиоты своими правами пользуются, как пещерные люди дубинами – размахивают, когда нужно и ненужно.
Но работа с криминалом даёт доступ и к некоторым интересным программам. Например, к одной, которая может вызвать замыкание в нужном тебе наруче и при этом импульсом вырубить носителя. Совершенно случайно. Старые версии наручей такие ненадёжные… На электромаге, конечно, не сработало бы, с учётом его специализации, но тут самое то! Главное, не слишком злоупотреблять!
Нужная комбинация, и иконка наруча парнишки исчезла с карты. И одновременно с этим торнадо из птиц начал опадать. Я улыбнулся… секунд на десять. Не больше. А затем увидел твёрдо стоящего на земле паренька… хотя теперь это слово не совсем подходило. Рост остался прежний, но пропорции изменились: руки и ноги тонкие, как палки пугала, а тело тощие настолько, что одежда висит. При этом голова увеличилась минимум раза в три, и глаза стали большими, чёрными с радужными разводами. Истинный пришелец. До чего ж изобретательны фантазии, страхи и вера людей.
Но главное, на земле валялся наруч. Судя по окровавленным нитям-контактам по внутренней поверхности наруча, его вырвало из плоти во время превращения и уменьшения руки.
Наруч – это практически символ эпохи Веры. Их начали разрабатывать сразу после Чёрного месяца и создали меньше, чем за пару месяцев. Когда наруч смыкается на руке, то это навсегда… ну, или пока руку не отрубят, не случится что-то вроде данного инцидента, или не придёшь в спец. клинику устанавливать обновлённую версию. Ибо металл с плотью связывают миллиарды прочнейших проводов, которые соединяют воедино нервную систему и компьютерный интерфейс. Это позволило через Систему взять под контроль Веру.
Но всегда найдутся те, кто против. Были те, кто против технологий. Были те, кто против ограничений, которые приходили с наручем – отслеживание местоположения, зависимость от технологии или риск взлома… хотя Вера защищала от этого! Нужно не меньше пяти единиц Истинной Веры для перехвата простейших функций наруча, а на жизненно важные и сильнейшие хакеры не покушаются, если не хотят быть забытыми. Также встречались и те, кто против Системы – по их мнению, Вера должна быть свободная.
Никто с ними не спорил. Наруч являлся мерой добровольной. А те, кто не хотели… они быстро умолкли, по большей части вымерев.
– Я заберу с собой всех! – глухо прозвучал голос одержимого, а его взгляд недобро проводил последних ребят, которых Надя отправила меж гаражами. А затем инопланетянин взлетел, и в руке его сформировался бластер. Выстрел оказался не очень точным, но мощным – зелёный луч насквозь прожёг кирпичный гараж.
Вот это уже плохо… сейчас был бы очень уместен один из Артефакторов на службе закона. С их талантами лишить человека Веры пара пустяков. Но как известно, уважаемый читатель, если в вашем произведении хоть раз не пошло что-то “не по плану”, значит, вы пишете очень скучную научную статью.
На наруч опять пришёл вызов. Я снова его смахнул, направляясь к багажнику, где, кроме запасов одежды и обедов, находился ещё и наш небольшой арсенал: ружьё, пистолет и винтовка – всё под дротики со снотворным.
Есть, конечно, вариант позволить Вере выгореть. Действует это правда только в случае с Верой, нарушающей законы мироздания и слабо возобновляемой. Но в нашем случае – это риск жизням пусть и сволочных, но детей. Одержимого требуется сначала поймать, а затем переходить к процедурам очищения.
– Брут, будь добр, вруби невидимость, – попросил я, заряжая в ружьё дротики.
– Иди лесом, – так же меланхолично отозвался мой товарищ. – Обойдёшься.
– Брут, не наглей! Мне нужно подобраться к одержимому через поле из птиц на расстояние выстрела!
– Ну так и работай! Нечего всё время на мне выезжать! – и чтобы не продолжать разговор, Брут перепрыгнул на крышу машины, откуда открывался отличный вид на происходящее действо.
Сволочь! Но ничего не поделать. Как я упоминал, в любой непонятной ситуации нужно убегать… но когда “ситуация” – это твоя работа, тогда: в любой непонятной ситуации твори хрень. Не понимая ситуации, ты её в любом случае натворишь. Но если сам, первый, начнёшь создавать хрень, то остальным придётся приспосабливаться к изменившейся ситуации, и тем самым ты получишь власть над моментом.
Я перебросил подбежавшей Наде ружьё со снотворным и отдельно несколько дротиков. Девушка же начала напевать какую-то из своих песен – тоже правильно: способности музыкантов усиливаются, когда окружающие слышат их музыку и песни – постоянный приток Веры, бафф способности.
А затем мы выстрелили. Ещё. И ещё раз. Ожидаемо, птицы подставились под дротики. Но мы добились главного: одержимый переключил внимание с беглецов на нас.
– Эй, уродец! – решил я закрепить эффект. – Как-то ты на инопланетянина не тянешь! Дрищеватый парнишка, который не может за себя постоять…
Луч бластера ударил меня в грудь… и бессильно распался, только в одежде образовалась дыра. А вот от пары воронов, которые попытались пробить меня, словно дротики, пришлось уже уклоняться. И снова вызов… Как же достали!
– Кугтыматов, ты в край оборзел, имбецил недобитый? – взревел Шеф у меня прямо в голове, стоило только ответить на вызов. – Я тебе что, ревнивая жена – названивать по сто раз? Если не отвечаешь, так хоть оправдай ожидания – сдохни!
Петляя, словно пьяная змея после центрифуги, я несся по пустырю в сторону лесопарка, периодически направляя ружьишко в сторону одержимого, нервно нажимая на спуск и надеясь на великий и могучий “авось”. Отдача чуть не выбивала оружие, а руки болели, но я скрипел зубами и продолжал. А меня преследовал уфолог в окружении трёх НЛО, собранных из очень злых птиц. И атаки птиц были больше похожи на артобстрел. Голуби взрывались перьевыми бомбочками. Воробьи били мелким, но очень точным калибром. Вороньё со свистом проносилось рядом, так и норовя задеть жёстким крылом. Галки пытались вцепиться лапами в меня. Про то, как морально задевал дождь из помёта, я промолчу.
– Я тоже вас люблю, Шеф. Но слегка занят. Халтурка выдалась. Одержимого ловлю, – прохрипел я на бегу.
Дротики кончились быстро, пришлось перехватить винтовку за ствол и работать ей, как битой – выбивать летевших в меня птиц. Хруст от поломанных птичек был неприятный, мне их было жалко, но себя немного жальче…
– Знаю, как ты их ловишь! Или сбежит, или в больницу попадёт. Может, тебе подмогу выслать? – обеспокоился Шеф.
Я вбежал в лесопарк. Листья ещё не полностью опали, поэтому давали хоть какое-то укрытие. Стволы и ветви также не позволяли вести интенсивный обстрел пернатым камикадзе. Отчего я смог хоть немного перевести дух. Жаль только, после утреннего дождя земля превратилась в месиво. Не удержавшись, я показал инопланетянину язык.
– Шеф, тут паренёк лет четырнадцати. Из семьи уфологов. Управление птицами. Воплощение артефакта. Случай тривиальный. Минут через десять закончим. Беспокоиться не надо-о-о-о…
Последнее слово переросло в смесь воя и крика. Намекая, что не стоит его недооценивать, одержимый вновь выстрелил из бластера. Но в этот раз не по мне, а по деревьям рядом, и на меня посыпались горящие ветки. Несколько стволов, подрубленных у основания, нехорошо так заскрипели и стали клониться в мою сторону. Мля…
