— Вайлет. Вообще-то, Кристин… Но здесь я Вайлет.

— А меня раньше звали Викторией. Но мне кажется, будет лучше, если мы будем использовать нынешние имена.

Имена здесь и сейчас, конечно, совсем не имели значения.

Важно было другое…

— Нам нужно поговорить, Вайлет, — сказала я.

— Я отвела дочь в школу и еще не завтракала, — Вайлет рассеянным жестом показала на кафе недалеко от фонтана.

— Только если вы меня угостите, — интонациями и взглядом даю понять, что денег у меня нет.

— Конечно.

Заняв столик на веранде кафе, мы с Вайлет заказали по чашке фруктового чая и пирожные.

— Вы знаете, что с нами произошло? — осторожно спросила она, подразумевая другое время и другую жизнь.

— Технически — нет. Однажды я получила другое тело и не свою жизнь и все, — тут же спросила: — Как давно вы здесь?

— С пятьдесят второго. Девять лет в целом…

— Я здесь с пятьдесят шестого, — прямо посмотрела на женщину с длинными каштановыми волосами с кокетливыми завитушками на самых концах. — Полагаю, ваши возвращения уже закончились?

— В прежнюю… жизнь? — понизив голос, взволнованно спросила она. Я кивнула. И та вдруг улыбнулась. — Боже, как же я счастлива хоть с кем-нибудь об этом поговорить! — Подняв взгляд к небу, глубоко выдохнула она. Казалось даже, что она сдерживала слезы облегчения. — За шесть первых месяцев было восемь переходов. Потом все прекратилось.

— Вам повезло, — задумалась я, опустив взгляд. — У меня их было только три. И я окончательно стала Анной…

— Я тоже смирилась и живу жизнь Вайлет.

— Ну и как вам эта жизнь?

Подошел официант. Поставил чай и пирожные на стол. Когда ушел, Вайлет сказала:

- Все сложно… Нельзя сказать, что жизнь стала лучше или хуже. Здесь она просто другая.

— Понимаю, — я поднесла кружку к губам, ощутив приятный аромат фруктового чая.

— В прошлой жизни я была авиаконструктором, — вдруг сказала она, и я резко обратила взгляд к женщине с милой розовой шляпкой на голове. Она сняла с рук белые перчатки и взяла кружку. — Мне было сорок два, когда на кухне своего особняка за бокалом белого вина я ощутила вкус пустоты и подлинного одиночества. У меня не было семьи. У меня не было детей. Не осталось никого, кто мне был бы дорог… Зато у меня было то, к чему я стремилась всю свою жизнь: моя работа, — протянула она с мрачной иронией. — В тот вечер я смирилась с мыслью, что буду одинока до конца своих дней. Хотя, многие бы сказали, что сорок два это не возраст.

Женщине передо мной было около тридцати. Учитывая то, что здесь она живет уже девять лет, стало быть, ее с двойником разделяло два десятка лет где-то…

— Как сложилась жизнь вашего двойника?

— Она не скучает, — загадочно улыбнулась Вайлет. — Кажется, моя обеспеченная жизнь ей пришлась по вкусу.

На моем лице тоже растянулась кривоватая улыбка.

— Мой двойник, вроде, тоже доволен жизнью, — протянула я.

— А вы?

— И я довольна.

Вайлет снова поднесла чашку к губам, задумавшись о чем-то. А я больше не могла сдерживать себя от удовольствия попробовать пирожное, и крошечной вилкой отломила кусочек воздушного бисквита.

— Я думала это волшебство, — нарушила тишину Вайлет, положив чашку опять на блюдце. — Когда я увидела себя юной и с обручальным кольцом на пальце, сперва я, конечно, испугалась, а потом поняла: жизнь дает мне второй шанс. Было странно познакомиться со своим супругом… — Тихонько рассмеялась Вайлет, вспомнив о чем-то. — Но было совсем не сложно его полюбить. Знаете, они с Вайлет были на грани развода…

— Здесь это возможно? — растерялась я.

— По взаимному согласию да, — опять прямо посмотрела на меня. — Простой водитель грузовика. Кто бы мог подумать, что я влюблюсь в него как девчонка.

— В этом мире вы стали девчонкой, которая поверила, что ей дали второй шанс. У вас дочь?

— Салли. Восемь лет. А у вас есть дети?

— Нет.

— Но вы замужем, — посмотрела на мое обручальное кольцо. — Давно?

— Год, примерно.

Вновь возникшую неуютную тишину нарушила Вайлет.

— Вы знаете… Там… — протянула она и замолчала, собираясь с мыслями: — Там у меня была любимая работа, дело моей жизни, но не было семьи. А здесь у меня любимая семья и нет… Сперва я была совершенно счастлива, но со временем, чаще стала задаваться вопросом: кто я? Жена Джеймса. Мать Салли. Вот и все, пожалуй. — Тут же и с жаром добавила: — Конечно, выбирая из двух жизней, я, не задумываясь, выберу эту. Я счастлива! Но…

— Чего-то не хватает.

— Я опять чувствую пустоту. Чтобы совсем не уходить в тоску, я иногда конструирую самолеты на бумаге, — рассмеялась тихонько. — Иногда даже на салфетках. Однажды один такой чертеж увидел Джеймс и сказал: красиво.

Теперь мы обе рассмеялись.

— И все же. Как складывается ваша жизнь? — спросила Вайлет.

— Я построила крупнейшую нефтяную компанию в стране.

Взгляд женщины изменился. Сперва было замешательство, потом изумление. Затем, она вроде бы поверила, что сказанное мной шутка.

— Не в этой стране, — пояснила я. — А то, что я здесь и без денег… Так получилось.

— Боже, вы Анна Лоуренс, — поняла Вайлет.

— Хэнтон, точнее. Слышали обо мне?

— Конечно слышала! Года два назад ваше имя было во всех газетных заголовках, — взгляд стал еще более любопытным. — У женщин в этом мире достаточно жестко обозначено место. Мало перспектив построить свою собственную жизнь… Как вам это удалось?

— Стала любовницей очень богатого человека.

— И он дал вам такие возможности?

— Не совсем… — протянула я, припомнив: — Для этого мне пришлось ограбить его.

— И этот человек… — ее взгляд опять метнулся к моему обручальному кольцу.

— Я согласилась стать женой этого человека.

Прежде чем Вайлет обрела дар речи, я спросила:

— Скажите, от Грингольда ходят на Север стилпоезда или автобусы?

— Автобус, да, — понизив голос, добавила: — Но не до самой границы.

Вайлет если даже не знала наверняка, кто были пассажиры рухнувшего в реку самолета, то догадывалась об этом точно.

— Мне с другом нужно попасть на этот автобус, — сказала я.

— В Грингольде всего одна автобусная станция междугороднего сообщения.

— За номером двадцать пять?

— Да, — женщина открыла сумочку, вынула кошелек и отсчитала несколько черно-белых купюр. Протянула их мне. — Этого хватит на такси до станции и автобус. Большим, увы, помочь не могу.

— Вы и так сделали уже очень много. Благодарю! — поддалась вперед. — Послушайте, таких как мы немного… Мне бы хотелось иметь возможность вас найти. Что скажете?

Вайлет вынула из сумочки белую визитную карточку и ручкой написала на ней номер телефона и адрес.

— В любое время, — сказала она, протянув ее мне.

— Если однажды будете в Данфорде…

— Не буду, — перебила она меня. — Мой муж простой водитель грузовика, а я домохозяйка. Маленькая дочка ходит в школу. Увы, но проездом в Данфорде меня не будет.

— Понимаю.

Когда вернулась в комнату арендного дома, Майкл спросил тревожно:

— Где ты была?

— Не поверишь, но я встретила… старую знакомую здесь недалеко. На площади!

— Что ты ей сказала? — всерьез обеспокоился Майкл.

— Ничего такого, чтобы нам могло навредить, — поспешила я успокоить его. — Во-первых, от двадцать пятой станции ходит рейсовый автобус на Север. Он не идет до самой границы, но подвезет нас близко к ней.

— Эта та, на которой мы вчера были?

— Да. Во-вторых, у нас есть деньги, — демонстрирую Майклу несколько черно-белых купюр. Мужчина расплылся в веселой улыбке. И все равно спросил недоверчиво: — Твоя знакомая… Она точно не знает лишнего?

— Нет, — приоткрыв дверь из комнаты, говорю сразу: — Такси нас уже ждет.

— Как, уже?

Майкл осмотрелся в маленькой комнате, не забыто ли каких вещей. Личных вещей, конечно, никаких не было. Это так, привычка.