— Только что?

— Если бы вы смогли поручиться за меня перед Марой, я мог бы стать проводником душ…

Я вздохнул, стараясь успокоить накатывающую злобу. Парень же истолковал мое состояние по-своему:

— Я дал вам ценную информацию, Павел Филиппович, — с энтузиазмом продолжил он. — А за мои эксперименты в новой жизни меня могут ждать испытания. Или даже наказание.

Я только усмехнулся, вспомнив, что для таких вот человеческих особей у Мары есть особый угол. Судя по всему, Роман предполагал, что такое существует. И очень не хотел туда попасть. Поэтому отчаянно торговался, стараясь получить от сложившейся ситуации как можно больше пользы.

— Работа на Мару, по сути, та же самая служба, как и на государя, — продолжал Роман. — С вашими рекомендациями я мог бы…

— То есть теперь уже нужны рекомендации? — уточнил я, сквозь сжатые зубы.

— Это ведь для вас не сложно, — деловито закивал парень.

— Мы о таком не договаривались, — напомнил я.

— Значит, давайте заключим новый договор. А старый отменим, — призрак протянул мне ладонь.

Злоба полыхнула во мне, отозвавшись яркой вспышкой боли. Такой сильной, что в глазах помутнело. А воздух вдруг замерцал, стал густым. Пахнуло озоном. Я почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Роман же перестал ухмыляться. Его лицо стало бледным, даже для призрака.

В нескольких шагах от нас появился знакомый черный портал. Он был похож на разрыв в ткани реальности, из которого лился холодный, мертвенный свет.

И заметив его, Роман поспешно дернулся в сторону:

— Некромант, мы о таком не договаривались, — начал было он.

А через секунду из портала вылез человек в длинном чёрном плаще и широкополой шляпе, скрывающей лицо. Его фигура была высокой и худой, а движения — плавными, словно он не касался пола. Впервые я видел ловидуха так близко. Он медленно повернул голову в мою сторону. Под шляпой была лишь тьма, но я почувствовал, как изучающий взгляд пронзает меня насквозь.

Роман отступил назад, его глаза расширились от ужаса.

— Нет, подождите! — закричал он. — Я ещё не закончил! У меня есть сделка со ставленником Мары…

Он попытался отступить ещё дальше, но ловидух снял с пояса свернутую цепь с крюком на конце и принялся ее раскручивать.

— Нет! — закричал Роман. — Павел, помоги мне! Ты же обещал!

— Ты сам отменил наш договор, решив остаться здесь. И сам сделал свой выбор, когда творил при жизни… всякое, — холодно ответил я.

Мне показалось, что ловидух кивнул, одобряя мои слова. А через секунду цепь обвила Романа и пришлый сделал шаг в сторону портала, увлекая за собой жертву. Призрак отчаянно сопротивлялся, но его фигура начала растворяться, словно его затягивало в воронку.

Через секунду парня не стало. А ловидух остановился, с интересом рассматривая оставшихся неподалеку призраков. Но я покачал головой:

— Они желают остаться.

Гость пожал плечами. Коснулся кончиками пальцев края шляпы и спрыгнул в провал портала.

Я медленно повернулся, отмечая, что мертвых не видно. Все они скрылись внутри особняка.

— Павел Филиппович? — тихо позвал меня Шуйский. — Все закончилось?

— Пожалуй, можно и так сказать, — ответил я, но подумал про себя, что все только начинается.

Пока мы разбирались с призраками в особняке Шуйских, наступил вечер.

— В вашем доме осталось какое-то количество духов, — сообщил я Дмитрию Васильевичу. — Но будьте уверены, что хулиганить никто из них не станет. Потому как, за теми немногими, что остались, наблюдает один из ваших предков. И он способен призвать родичей к порядку. Поверьте, он не позволит мертвым озорничать в вашем доме.

— Вот и славно, — ответил князь и провел пальцами по волосам.

Я невольно вспомнил разговор с Романом и решил выяснить кое-что.

— Извините, но я должен у вас спросить, — начал я негромко, — Вы уточняли, что с вашим батюшкой вы не были близки. Но, возможно, знаете об одном странном инциденте.

Парень нахмурился.

— Не упоминала ли ваша матушка о том, что покойный князь просил у нее прядь ваших волос?

— Странно, что вы об этом упомянули, — смущенно отозвался собеседник. — Незадолго до смерти Василий приходил к матери. И действительно сказал, что хотел бы получить прядь моих волос для составления завещания. Он уверял, что это необходимо, чтобы никто не мог подделать документ. Моя мама всегда доверяла князю. И потому даже не подумала отказать ему в такой малости. Она отдала ему конверт, в котором хранилась локон волос моей первой стрижки. Отец дважды спросил, точно ли это принадлежало мне.

— Конечно же, ваша матушка не могла ошибаться, — проговорил я, втайне надеясь, что Дмитрий скажет, что на самом деле волосы принадлежали коту или любимой болонке его соседки.

— Конечно, — сдержанно улыбнулся князь. — Она всегда бережно хранила все, что связано со мной. Даже табели с моими оценками из гимназии. Мне всегда казалось, что только она и верила в меня. Ну, вы понимаете — мамы они такие…

Дмитрий запнулся и внезапно покраснел.

— Простите. Я совсем не подумал… — произнес он смущенно.

— Моим успехам точно так же радовалась моя бабушка, — ответил я, стараясь сгладить возникшую неловкость.

— Я так и не понял, зачем отцу понадобились мои волосы. И если откровенно, особо не интересовался этим вопросом. Странно, что вы упомянули то событие. Вам об этом рассказали мертвые?

— Один из них сообщил, что ваш батюшка принял вас в семью, добавив ваши волосы в семейное хранилище.

— Здесь есть хранилище? — поежился парень. — И в нем хранят волосы?

— Не совсем так, — я решил пока не сообщать князю обо всем, что узнал. — Но мы обсудим это в другой раз, если вы не возражаете.

— Конечно, — спохватился Дмитрий Васильевич. — Вы наверняка устали. А я тут со своими допросами. Я вам обязан…

— Бросьте, вы ничем мне не обязаны, — отмахнулся я. — Однажды мне тоже может понадобиться ваша помощь. Смею надеяться, что смогу обратиться к вам по-приятельски.

— Все так, — заулыбался Шуйский и обернулся к Питерскому, — И вам тоже я завсегда рад, Фома Ведович. Благодарю, что нашли для меня время и сделали все по-свойски. Странно, что княгиня Чехова не вычистила дом при жизни моего отца. Хотя бывала тут не раз.

— Она упомянула как-то, насколько ваш батюшка был доволен, что у него особняк с историей. Он любил говаривать, что в его гостиной нет оленьих рогов и шкур медведей, но есть с десяток мертвых князей.

— Легко поверю, что он и впрямь мог считать это поводом для гордости, — кивнул собеседник.

— Ну, к чести ваших усопших предков и других призраков, в особняке особенно не чудили.

— Фома Ведович посчитал тех, кого тут увидел, — негромко признался Шуйский. — И я впечатлен.

— Хорошо, что ваши слуги не могли лицезреть этого сборища, — я посмотрел в сторону заднего двора, откуда уже несколько раз выглянул озадаченный садовник.

— Штат здесь приличный, — согласился князь. — Но все немного чопорные.

— Мы с Ариной Родионовной как-нибудь заглянем в гости. Она пообщается с вашими слугами. Думаю, что после этого вам станет легче.

— Спасибо, Павел Филиппович, — сердечно поблагодарил Шуйский и стиснул мою ладонь. Затем протянул руку Питерскому. Тот ответил рукопожатием.

Мы попрощались и направились к автомобилю. Позади осталась громада особняка, в которой мне не хотелось бы жить. Я понял, что мне по вкусу небольшой дом, в котором нет чужих людей и незнакомых призраков.

— Тяжело тут живется, — вторил моим мыслям Фома.

Он уселся на водительское сиденье, и я устроился рядом.

— А в доме вашей бабушки было также? — поинтересовался Питерский.

— Нет, — я покачал головой. — Софья Яковлевна выпроводила всех агрессивных духов, которые обитали в стенах и комнатах особняка. На это у нее ушло много времени и сил.

— А почему у вас все получилось быстро? — подозрительно уточнил парень, выруливая на дорогу.