— Давайте решим все на месте. Я гарантирую вам правомерность требований моего клиента. И мое слово имеет вес.

Женщина молча кивнула и жестом пригласила Грумова следовать за ней. И репортер направился за управляющей вглубь зала. Я же нахмурился, заметив наконец странную незнакомку, которая стояла за спиной Ангелины Романовны. Выглядела незнакомка необычно. Несмотря на теплый летний день, на ней было длинное в пол осеннее пальто, а лицо скрывала широкополая шляпа. И я уже открыл было рот, чтобы уточнить кто передо мной, как незнакомка подняла подбородок, заставляя полу шляпы показать мне верхнюю часть лица. Затем девица игриво подмигнула мне, подошла почти вплотную и прошептала:

— Я читала в книге по криминалистике, что лучше всего менять образ, чтобы потом в случае чего меня не смогли опознать.

Я с трудом удержался от облегченного вздоха. Голос принадлежал Нечаевой:

— А как вы…

— С этим мне помогла Людмила Федоровна, — прошептала девушка.

— Спасибо, что поддержали, — едва успел сказать я, как Арина Родионовна покосилась в сторону, а затем шагнула прочь, растворившись среди ожидающих свою очередь людей.

— Павел Филиппович, — послышался рядом мужской голос, и я обернулся.

— Вам будет удобнее подождать в зале для высокородных. Там тише и… более подходящая обстановка для клиента вашего статуса. Также вам там предложат чай и свежую прессу.

Я взглянул на него. Потом на призраков у дальней колонны, которые не сводили с меня напряженных взглядов. И потому я медленно произнес:

— Благодарю, но у меня есть одно важное дело.

Распорядитель настороженно нахмурился, но не стал спорить. Просто кивнул и вернулся за стойку. Он старался не показывать облегчения, но я заметил, что парень был рад оказаться от меня подальше.

Я же шагнул к выходу, поманив за собой призраков.

За зданием банка оказался удобный безлюдный двор, где я призвал тотемы и поставил портал. Буся выбрался из-под земли и направился изучать окрестности. Он нашел у ограды нору и принялся копаться в ней корнем.

Я же уточнил у собравшихся призраков, кто готов покинуть этот мир. Призрачные обитатели банка потянулись к порталу, благодаря меня за шанс уйти прочь. Хотя мальчишка был не против остаться, наблюдая за увлеченным своим занятием Бусей. Однако мать ухватила его за руку и утянула за собой. Спустя несколько минут, во дворе остался только дружинник.

— Я решил не уходить, мастер-некромант, — произнес он уверенно.

Я удивленно поднял бровь, и он добавил:

— Служба есть служба. Та семья, что ушла на Ту сторону, почитай, по моей вине здесь оказалась. Я разбойную банду пытался задержать, вот и…

Он развел руками, словно сожалея, что так вышло:

— Вот и остаюсь, чтобы остальных уберечь. Кого смогу. Воришек сейчас не меньше, чем во времена Смуты. Да и лихие люди опять же нет-нет, да заходят. А я день и ночь на страже. Помогаю живым по мере сил.

— Благое дело, — согласился я, развоплощая портал.

— Дом Головина всё ещё стоит, мастер-некромант? — спросил вдруг дружинник хрипло, будто спрашивал не про здание, а про живого человека. — Его еще все сносить собирались, еще при моей жизни. Да все никак.

— Стоит, — ответил я с доброй улыбкой. — Куда ему деться.

Дружинник молча с видимым облегчением кивнул:

— Хоть что-то в этой жизни не меняется, — произнес он и прошел через стену в сторону банка. Я же обернулся к пню, который скромно стоял рядом со мной что-то пряча позади деревянной спины. Это «что-то» пищало.

— Буся, что ты там нашел? — осторожно уточнил я, подозревая, что ответ мне не понравится.

Пенек закатил горящие глаза и продемонстрировал мне толстую крысу. Бедняга смотрела на меня с видом мученицы. Она настолько была шокирована происходящим, что даже не сопротивлялась, бережно опутавшим ее корням. Очевидно, что у зверька вся жизнь проносилась перед крохотными глазами.

— Отпусти ее, — попросил я тотем. Он насупился и покачнулся всем телом, видимо, таким образом копируя мотание головой у человека.

— У нее ведь, наверное, семья осталась. Крысята будут скучать по маме, — продолжил я увещевать Бусю. — А у нас дома коты. Они ведь съедят эту… малышку.

Пенек тяжело вздохнул, погладил крысу и понес ее обратно к норе.

Я подумал, что надо почаще позволять тотемам играть дома с котами. Пряник любил, когда его гладят. А Литр с радостью будет охотиться за корнями. С этими мыслями я вышел со двора, обогнул здание, и вернулся в банк. Как раз в тот момент, когда в зал вышла управляющая. За ней по пятам следовал репортер, в руках у призрака была толстая папка, плотная, с потертыми углами.

— Всё в порядке. Подписи совпали. Кодовое слово верное, — отчиталась управляющая, все еще немного заторможенная от происходящего. — Ячейка была вскрыта, документы выданы… владельцу.

Я кивнул.

— Благодарю. И за процедуру, и за понимание.

С этими словами я развернулся и направился прочь из банка.

У выхода из банка меня поджидал сюрприз. У крыльца стояло несколько машин. Черных, с вмятинами, будто нарочно пыльных. Рядом дежурили парни в одинаково серой одежде. Настолько неприметной, что сама их неприметность начинала бросаться в глаза.

Я едва успел спуститься по ступеням, как одна из дверей распахнулась, и из машины практически выскочил Плут. Следом за ним, чуть медленнее, но с тем же напряжением в движениях, вышла Елена Анатольевна. Лица были собранные, глаза цепкие.

На Елене Анатольевне был красный пиджак. Но не тот, к которому привыкли все, кто знал её как княжну Свиридову. Цвет был другой — глубже, чуть уходящий в малиновый, без прежнего глянца. И, что характерно, заметить это мог лишь тот, кто знал, как отличить фамильный оттенок от просто эффектного.

Она подняла руку, поправила воротник пиджака. Движение было точное, почти нервное, как у человека, который привык держать лицо при любых обстоятельствах. Гордей, не теряя ни секунды, оказался рядом, выставил локоть, предлагая опору, будто они только что собрались идти на бал, а не встречать меня у банка.

Выглядело всё это довольно серьёзно. Настолько, что даже Плут умудрился ни разу не усмехнуться. А это, надо признать, само по себе уже повод насторожиться.

Я удивлённо приподнял бровь, внимательно осматривая прибывших, которые выглядели так, словно приехали вытаскивать меня минимум из осаждённого особняка.

— Садитесь в машину, Павел Филиппович. А мы отвлечем… — глухо предложила Свиридова.

— Кого? — я даже оглянулся, чтобы проверить, нет ли за мной погони.

— Мне позвонил Гришаня, — заговорщически сообщил Плут, понизив голос, будто вокруг могли стоять агенты с прослушкой. — Сказал, что вы, Павел Филиппович, решили… ограбить банк.

— Этого просто не может быть… — с лёгким трепетом выдохнула Свиридова, будто ещё не до конца исключала такую возможность, но очень надеялась, что всё обойдётся.

— Кто? Я? — переспросил я, с самым невинным выражением лица, на какое был способен в данный момент.

Свиридова, не обращая внимания на мой тон, кивнула и поджала губы:

— Гриша сообщил, что мастер Чехов сказал: ты, мол, мотор не глуши, я только быстро зайду и выйду. И призрака с собой взял.

Плут, меж тем, откинулся чуть назад, сложив руки на груди, и кивнул в сторону банка:

— Ну, а мы что? Мы люди ответственные. Услышав такое — сразу сюда. Машины, группа поддержки, красивая девушка для отвлечения внимания. Всё как положено.

Я посмотрел на него, потом на Свиридову, затем снова на Плута.

— Призрака я, между прочим, взял исключительно ради дела, — тихо заметил я. — В законных целях. И без всякого намерения творить беспредел.

— Наверное, ваш пособник хранилище вскрыл? — с интересом уточнил Гордей, глядя на меня пристально, словно всерьёз рассчитывал услышать, где именно спрятаны слитки золота и на каком этаже лежит мешок с облигациями. — Или для разведки?