— Дальше Леха Малой дал наводку шпане, чтобы те обчистили квартиру Тихонова, — продолжил я. — Он следил за этим. И удивился, когда прибыл я. Тогда Малой решил оставить мне послание. Сделать так, чтобы шпана напала на меня, и сбежала. А уже я бы связал нападение с делом княжны, и, по мнению Малого, должен был испугаться и оставить копаться во всем этом. Но у ребят не вышло.

Боковым зрением я заметил, как Иванов и Белова переглянулись. И уточнил:

— Я что-то упустил?

— Нет, мастер Чехов, — поспешно ответил Дмитрий. — Все верно.

— Ну вот, собственно, и конец истории, — я. — Дальше мы с Ариной Родионовной нашли настоящую княжну, пустили в городе слух о том, что она жива, а потом вместе с доблестными жандармами поймали исполнителя. После двух провалов подряд Малой решил самостоятельно избавиться от княжны. И попал в расставленную ловушку. Ну а княжна отправилась домой. А с Литвинова были сняты все обвинения.

— Надеюсь, что княгиня Потемкина получит максимальное наказание, — прошептал Суворов.

— Вряд ли она доживет до суда, — честно признался Иванов. — Уж больно разозлился отец, когда понял, кто покушался на княжну. Кстати, как вы узнали про монастырь?

— О ней была заметка в газете, — просто ответил я и покосился на лежавший на краю стола журнал.

— «В Мистических Тайнах Петербурга»? — удивленно переспросил жандарм. — Это же бульварное чтиво. Причем крайне низкого сорта.

— Иногда и в таких журналах попадаются интересные статейки, — загадочно улыбнулся я, вспомнив историю мертвых невест, которую нашел в этом журнале. — К тому же статья явно была заказана монахами. Да и написана складно. Про спящую красавицу, которая исцеляет людей.

— Интересно, она правда умеет исцелять? — задумчиво пробормотала Белова.

— Да нет, — возразил жандарм. — Сказки все это. Все дело в том, что у девицы был артефакт. Да и в гробу том хватало священных приблуд… то есть вещей. Не бывает другой магии, кроме той, что дает нам сила.

Я не ответил, но заметил, как сидевшая за столом Нечаева вздрогнула и отвела взгляд.

— Такая вот история спящей красавицы, — подытожила Виноградова. Но ее услышал только я.

Небритый усталый мужчина остановился у порога небольшого домика. Замер, словно не решаясь постучать. Пришлый был неброско одет, а за плечами была простая полупустая котомка. Он глубоко вздохнул, слово бы решаясь, а потом открыл дверь и переступил через порог и замер, вдыхая аромат вчерашней похлебки и хлеба. Его супруга заснула за столом, подложив под голову скрещенные руки. Мужчина подошел к ней и опустился на колени. Женщина не сразу проснулась и лишь нахмурилась чему-то. А потом резко распахнула глаза и тотчас зажала ладонью рот, чтобы заглушить рвущийся наружу крик.

— Я дома, — проговорил Литвинов и обнял вздрагивающую от рыданий женщину. — Ну, не плачь.

— Я молилась, чтобы у него получилось, — выдавила она придушено.

— У кого получилось? — удивился мужчина.

— У некроманта. Он сотворил чудо. Все об этом говорят. Он сумел воскресить мертвую княжну и оправдал тебя.

— Святой человек, — повторил Литвинов.

— Святой человек, — подхватила застывшая в углу тень, а потом перекинула сообщение дальше по ветру, который потащил их по улицам, разнося слухи по земле Петрограда.

Вид с этажа, где располагался кабинет главы палаты адвокатов, Дамира Васильевича Васильева, был просто замечательным. С высоты открывалась красивая сторона города, с площадью Декабристов, Петровским садом и кварталами исторической части.

— Красиво у вас, — оценил я и сделал глоток чая, который только что принесла помощница Васильева.

Напиток, к слову, был неплох. Хотя ему было далеко до того, что заваривала Любовь Федоровна. Говорить такое хозяину кабинета я, конечно, не стал, а лишь благодарно улыбнулся:

— И чай очень хороший.

— Секретарша не умеет хранить его как положено. И заваривает неправильно, — поморщился мужчина и добавил, — поэтому я уверен, что вы просто решили пощадить мое самолюбие.

Я пожал плечами и сделал еще глоток:

— Так наймите другую помощницу, раз эта не устраивает.

— Эх, молодежь, — прищурился Дамир Васильевич.

Я вопросительно посмотрел на него, и глава палаты снизошел до объяснений.

— Я держу здесь эту пигалицу не просто так, Павел Филиппович. Она хоть и глуповатая, но очень старательная и имеет особый талант. Умеет улыбаться, хлопать ресницами и делать невинный вид. Ну и бумаги перекладывает. Только в одном деле девочка хороша.

Васильев довольно закатил глаза. Я же поежился, и в который раз поблагодарил всех богов, что когда я открывал кабинет, именно Арина Родионовна пришла к дверям офиса в поисках работы.

— Это ваше личное дело, Дамир Васильевич. И меня оно не касается.

Глава палаты адвокатов слыл добрым семьянином, даже несмотря на бастарда, которого он не так давно представил обществу. И быть в курсе его рабочих развлечений мне не хотелось.

— Вы меня не поняли, юноша, — строго поправил меня Васильев. — Такая вот девчушка способна заставить смотреть ей вслед любого сурового гостя. Я нарочно вызываю ее и роняю на пол ручку или карандаш, который она с готовностью поднимает. И если после ее ухода гость против воли намекает мне, что я выбрал себе на редкость приятную любовницу. Именно в этот момент я хмурю брови, поджимаю губы и откашливаюсь. А потом сурово заявляю, что никогда бы не стал заниматься подобным под крышей этого заведения. И уж тем более не позволил себе заводить шашни за спиной своей супруги. Когда мой смущенный собеседник начинает оправдываться, я добавляю, что девица является дочерью моего старого приятеля, которому я обещал за ней присмотреть.

— О как, — только и смог сказать я, понимая, что и сам попал на эту же удочку.

— После такого конфуза я веду диалог уже с позиции силы. И всегда получаю преференции, на которые без своей помощницы не мог бы и рассчитывать. Поверьте, среди новой аристократии достаточно людей, которые попадаются на этот трюк. Они не просят меня избавить их от подробностей. Они сами начинают строить догадки и чаще всего вслух. У молодых дворян нет даже понятия о чести, этикете и манерах.

— Умно, — довольно усмехнулся я. — Признаться, не ожидал от вас такого коварства.

— Учитесь, Павел Филиппович, пока я жив, — тотчас ответил Васильев. — Глядишь, и вы сможете так же хитрить, когда прижмет.

Мужчина довольно улыбнулся, а потом вернул чашку на блюдце. Утер салфеткой губы и спросил:

— Ну вы ведь пришли не для того, чтобы попить чаю и узнать про мою секретаршу. И вряд ли для того, чтобы рассказать мне о деталях дела Потемкиных.

— Так, нечего там рассказывать, — развел я руками. — Все разрешилось само собой. Мне просто посчастливилось стать свидетелем событий, только и всего.

— Бросьте, — отмахнулся Васильев. — Все уже знают, что если Чехов взялся за дело, то оно обречено на удачу. Поговаривают, что и дар у вас не такой уж и темный. Люди про вас уже слагают сказки. Того и гляди станете персонажем из городских легенд навроде шаманов или перевертышей. Знаете, что к вам уже выстроилась очередь из желающих получить помощь молодого, но очень талантливого некроманта?

Я вздохнул:

— К сожалению, знаю. Это и стало причиной моего визита к вам.

— Неужели? — тут же отозвался мужчина. — Много работы? А я говорил, что дежурства от министерства не принесут вам ни денег, ни удовольствия. Лишь измотают и ввергнут в печаль. Того и гляди начнете пить горькую и проклинать весь белый свет, как принято у творческих бездельников в ноябрьскую пору. Вот если вы решите занять кабинет в этом здании…

— Я вовсе не это имел в виду, Дамир Васильевич, — прервал я предположения главы палаты. — Моя известность сыграла со мной злую шутку. Я вовсе не искал такой вот странной славы.