— Пора. Наверное.

Филипп Петрович взглянул на часы и вздохнул:

— Пора, — он встал на ноги.

— Собирались уйти без меня?

Голос бабушки застал нас, когда мы уже подошли к входной двери.

Я обернулся. Софья Яковлевна, скрестив на груди руки, стояла на пороге гостиной. Одета Чехова была в дорожный костюм и высокие ботинки на шнуровке. На плечах бабушки была тонкая черная шаль.

— Решила пойти с нами? — уточнил отец.

— Конечно. Не каждый день мой любимый внук и мужчина, за которого я недавно вышла замуж, сражаются за семью.

— Справедливо, — согласился я. И мы вышли из дома.

Морозов и Зимин уже ждали нас у калитки.

— Доброе утро, мастера, — произнёс Морозов. И я заметил, что Александр Васильевич хотел было подойти к бабушке, но в последнюю секунду передумал. Мне даже показалось, что он опасался сделать что-то не так. И остался на месте.

— Доброе утро, — хрипло произнес Зимин. — Нам пора, господа. Иначе Минины могут засчитать техническое поражение за опоздание.

Кустодий был прав. Мы вышли за ворота и быстрым шагом устремились к озеру.

Минины уже ждали нас на берегу. Двое дуэлянтов стояли, опустив головы, словно бы рассматривая что-то в траве. Они были одеты в белые рубахи. Видимо, это и были те самые Петр и Иван. Чуть поодаль расположились секунданты из старших членов семьи. Заметив нас, они криво усмехнулись.

— Доброе утро, мастера Чеховы, — с насмешкой в голосе произнёс один из Мининых, смерив нас взглядом, в котором читалось легкое презрение. Второй даже не стал здороваться, а лишь кивнул. Петр и Иван же никак не отреагировали на наш приход. Просто стояли, не поднимая глаз, раскачиваясь, и едва слышно что-то бормотали себе под нос. Они были похожи на зомби, и от этого становилось как-то не по себе.

Небо на горизонте уже начало алеть, подсвечивая верхушки деревьев и гладь озера.

— Только попробуйте погибнуть, — строго произнесла Софья Яковлевна, обращаясь к нам с Александром. И я заметил, что бабушка нахмурила брови. А на щеках ее проступила непривычная бледность.

— Постараемся, — с улыбкой ответил Александр.

— Постарайтесь. Иначе мне придется поднять вас из мертвых и сделать вам выговор.

Я поежился. Обещанная кара и правда была ужасающей. И умирать мне расхотелось окончательно.

Мы с Александром вышли напротив застывших соперников. Секунданты встали чуть поодаль.

— Разве она не прекрасна, — мечтательно произнёс кустодий, покосившись на княгиню. Казалось, что его совершенно не пугала предстоящая битва.

— Готовьтесь, господа, — скомандовал Зимин.

Мы поставили тотемы, Минины сделали то же самое. Отец был прав. Возле Петра появились водные вихри элементалей, а над головой Ивана замерцали, разгораясь, огненные птички-фениксы. У каждого противника было по шесть тотемов, что означало — подконтрольных существ у противников очень мало либо нет вовсе. И я удивленно поднял бровь. Очень самонадеянно.

— Готовы, господа? — с улыбкой уточнил Минин.

— Готовы, — в один голос ответили мы с Александром.

— Тогда начнем, — произнес старший из оппонентов.

За долю секунды я призвал из межмирья палача. Тот появился за спиной неподвижно стоящего Ивана, никак не собирался реагировать на мою атаку. Мешок мигом оказался на голове противника. Птички замерцали, готовые вот-вот потухнуть. Это все было как-то неожиданно просто. И на секунду у меня сложилось впечатление, что на берегу озера стояли манекены, а не противники. И я хотел было развернуться, чтобы помочь Александру, как Иван вдруг повел плечами, словно сбрасывая морок. Минин ярко вспыхнул как факел, и палач мигом истаял. А птички-фениксы над головой Минина разгорелись с новой силой. Иван обернулся ко мне. И в глазах парня я заметил разгорающиеся багровые искры. Боец шагнул ко мне.

— Что за… — ошарашенно выдохнул я.

— Убивать! Калечить! Жечь! — взревел противник, переходя на бег. Кулаки бойца вспыхнули, окутавшись пламенем. — Убивать! Калечить! Жечь!

И в этот момент я запоздало понял, что за обманчивой легкостью таилось что-то, чего я пока еще не понимал. Нечто непредсказуемое. И от этого по-настоящему жуткое.

Противник был очень быстрым. И я едва успел призвать зомби со щитом, в которого с разбегу врезался Минин. Удар объятых пламенем кулаков пришелся в щит. Тот с оглушительным треском разлетелся на обугленные щепки, и зомби едва устоял на ногах. И я поспешно призвал призрака пирата, который появился за спиной противника, чтобы удар наверняка вывел моего соперника из строя.

Удар дубинкой пришелся в затылок громилы. И должен был оглушить бойца. Но вышло иначе. Минин замер, обернулся и взмахнул рукой. Кулаки Ивана рассеяли призрака, отправив его в межмирье.

— Убивать! Калечить! Жечь! — прохрипел громила и его губ на траву упала дымящаяся пена.

Я напитал миньона силой, и зомби ударил мечом. Клинок рассек броню, оставив на плече длинный красный след. Мой защитник замахнулся еще раз, но Иван ловко перехватил руку и ударил миньона, оставив в груди мощного существа здоровенную дыру. Зомби задымился, и я поспешно напитал его силой, чтобы он не развеялся.

На лбу выступила испарина. Виски стянул обруч, а в затылке запульсировала тупая боль. Тотемы затрещали, намекая о перегрузке. А мой оппонент даже не вспотел. Объятый огнем кулак ударил миньона, оторвав тому голову. И я поспешно отскочил, призывая горгулью. И высоко в небе появился силуэт. А через секунду каменная статуя ударилась в землю рядом с противником, отбросив Минина.

Я поспешно отдал команду, и горгулья взлетела в воздух. Длинные когти впились в плечи противника. Иван ярко вспыхнул, но миньон держал крепко. Птичка взмыла в воздух, унося Минина. Но Иван среагировал быстро. Боец замерцал, и я набросил на горгулью костяной щит. Вовремя. В воздухе послышался взрыв, который смели защиту, и едва не расколол горгулью на куски. Фениксы над головой Ивана потускнели, словно бы выгорев. Горгулья же дернулась, но все же удержалась в воздухе. А затем спикировала вниз, сжимая в лапах Минина, который только начал приходить в себя. Противник задергался, понимая, что его ждет. Фениксы-тотемы над его головой снова замерцали, перезагружаясь и набирая силу. Но боец не успел. Горгулья со всей скорости врезалась в землю, подминая Минина всем весом, и встав на берегу и расправив крылья. Толстая шкура мигом стала серой, будто миньон был отлит из цемента. Послышался вскрик хруст, а затем все резко стихло. И под горгульей начало медленно растекаться красное пятно.

Я тяжело дышал. Сердце гулко билось в груди. В ушах противно звенело. Рядом послышался вскрик, и я едва успел обернуться, чтобы увидеть, как на месте, где стоял Петр Минин, появилось красное облако. Брызги застыли в сером вихре кокона. А затем осели на землю.

— Партия, — просипел Морозов.

Глава кустодиев был несколько бледнее обычного. Видимо, боец Мининых сумел измотать напарника.

Тяжело дыша, я взглянул на расположившихся поодаль родных. Отец был прямым как палка. Он стоял, высоко подняв голову и убрав руки за спину. На лице его не было ни одной эмоции. Если бы я не знал, что он огневик, то заподозрил, что начальник охранки — некромант. Встретившись со мной взглядом, мужчина едва заметно мне кивнул.

Бабушка казалась накрытой черной тенью. За ее спиной колыхались неясные силуэты. Мне померещилось, что в любую секунду из ее места силы в наш мир могли прорваться призраки. Убранные в прическу волосы растрепались и взметнулись черно-белым облаком вокруг ее головы. Софья Яковлевна скривила губы в усмешке, и я посочувствовал Мининым, которые окажутся перед ней в бою. Никакая сила их не спасет.

— Дуэль прекращена, — послышался за спинами звонкий голос.

На поляну вышел Тимофей. Он был облачен в военную форму без знаков отличия. От былой веселости и благожелательности на его лице не осталось и следа. Парень прошел к лежавшим на траве мертвецам, обернулся ко мне и с холодной вежливостью попросил: