— А что это? — полюбопытствовал Фома.

— Это лишение титула и прав дворянина. Причем не только обвиняемого, но и всех членов семьи.

— А члены семьи при чем? — не понял Питерский. — Это судья помогал монархистам, а родичи его в чем они провинились?

— Ну, в законе сказано, что родственники знают о совершаемых преступлениях против Империи, но не доносят жандармам. Это официальное объяснение.

— А неофициальное?

— Связавшись с преступным промыслом, дворянин должен четко понимать — он рискует не только своей жизнью и свободой. Он рискует положением всей семьи. И то, чего его предки добивались годами, может быть разрушено в один миг, когда преступника и членов его семьи оденут в рубища, выведут на городскую площадь и прилюдно сломают над их головами шпаги. А судья прочтет манифест, что отныне эта семья лишена всех титулов, наград и привилегий. А два следующих поколения семьи осужденного не смогут устроиться на государеву службу.

— Прилюдно? — удивился Питерский.

— Люди любят зрелища.

— А завтра такую семью спокойно могут изничтожить, сводя старые счеты, — догадался Фома.

— Не только. Мало ли кому семья за столетия насолила? Свести с ней счеты могут и банды, которым аристократы перейти дорогу, и бастарды. Да много кто.

— Вон оно что, — покачал головой Фома. — Выходит, Свиридов думает не только о себе, но и о семье?

— О том, что от семьи осталось, — поправил его я. — От Елены Анатольевны он успел прилюдно отказаться, а Наталья… На месте отца, я не возлагал бы на нее больших надежд. Хотя кто знает? Быть может, девушка и впрямь станет для него опорой. Особенно после потери старшей дочери.

— Мне неясно, как он мог так запросто отдать дочь в вашу семью, — признался Фома. — Он ведь вас не знает вовсе. И не мог быть уверен, что девушке будет у вас хорошо. Вдруг бы вышло, что Чеховы не самые добрые люди. И бедняжка оказалась бы в опале.

— Елена Анатольевна далеко не безобидна, — усмехнулся я, вспомнив предупреждение судьи. — Поверьте, она не так просто стала высокооплачиваемым адвокатом в таком-то возрасте. И дело вовсе не в фамилии.

— Ну так и вы уважаемый адвокат, хотя опыта у вас немного, — напомнил Питерский. — Что до фамилии, то Елену Анатольевну ведь уволили как раз из-за потери этой самой фамилии.

— Поверь, пройдет немного времени и те, кто отвернулся от княжны, пожалеют о своем решении. А она вряд ли забудет тех, кто ее предал или проявил неуважение. Сдается мне, что бывшая Свиридова обладает хорошей памятью и недобрым нравом.

— Славно, что она вам не глянулась, — бесхитростно выдал Фома. — Тяжело жить в дамой, которая злая и все помнит.

— Как знать, может, она будет по-другому себя вести с тем, кто будет ей по сердцу, — я пожал плечами. — Но ты прав — все, что ни делается, то к лучшему. Ладно, пойдем обедать.

Встал на ноги и вышел в приемную. И заметил письмо, которое лежало на столе секретаря. Адресом отправителя значился судебный участок.

— Простите, вашество, забыл сказать, — смущенно пояснил Фома. — Тут корреспонденцию доставили, пока вы беседовали с судьей.

Я взял конверт. Вскрыл его и вынул повестку. Заседание по делу было назначено через три дня. А я даже не видел материалов по делу. Придется просить Арину Родионовну о помощи. Она наверняка знает побольше моего. Я в очередной раз убедился, что девушка была талантливой в своем деле. Наверняка, когда она закончит учебу, то станет отличным специалистом. И я, конечно же, буду гордиться ее успехами. На душе потеплело от мысли о девушке.

Я вынул из кармана телефон, набрал номер Нечаевой. Она взяла трубку почти сразу:

— Добрый день, Павел Филиппович.

— Добрый, — ответил я. — Сегодня неприемный день. Но я с самого утра в делах. Не смог позвонить вам раньше.

— Я не сомневаюсь, что вы обратились ко мне по делу, — усмехнулась девушка на другом конце провода.

— Выходит, я настолько предсказуемый? — я потер переносицу.

— Пока вы не забываете присылать мне цветы, я буду делать вид, что все в порядке, — отозвалась Арина Родионовна и я мысленно поблагодарил Яблокову за ее заботу.

— На самом деле мне и впрямь нужна ваша помощь. Могу ли я попросить вас собрать материалы о рыбацком споре? Со всеми заботами я совсем забыл о текущих делах. И полагаю, что тем самым могу подвести клиента.

— Вам не стоит об этом беспокоиться. Я собрала всю нужную информацию и сложила все документы в папку с пометкой «Неудачная рыбалка».

— Арина Родионовна, вы меня спасаете.

— Насколько мне известно, это вы меня спасли, — проговорила девушка, прикрыв трубку ладонью, отчего ее голос стал глубже. — Я позвонила Савельевой, а ответил мне господин Зимин. Он сказал, что Ольга временно изолирована, и посоветовал уточнить у вас детали произошедшего. Станислав Александрович намекнул, что я пропустила какую-то очень любопытную сказку, которую он услышал в вашем доме.

— Все так, — кивнул я, забыв, что собеседница меня не видит.

— В следующий раз обязательно позовите меня, чтобы не рассказывать историю повторно, — мягко посетовала девушка.

— Простите. Мой просчет. Чем я могу искупить вину? — поинтересовался я.

Неожиданно я различил приглушенный голос бабушки, которая быстро что-то проговорила.

— Софья Яковлевна попросила вызвать такси для Яблоковой. И напомнить Людмиле Федоровне о том, что она обещала захватить с собой какое-то особенное вино из ее подвала.

— Вы встретили мою бабушку? — уточнил я.

Спустя секунду я услышал княгиню.

— Павел, я попросила Арину Родионовну заехать ко мне в гости. Мой супруг намекнул, что было бы неплохо приглядеть за девушкой, пока служба кустодиев не разберется с какими-то делами, связанными с нашей семьей.

— Спасибо, — оценил я поступок бабушки. — Насколько я знаю, все уже разрешилось.

— Может, и так. Но проверить все же не помешает. Голодные призраки не посмеют явиться в мой дом, где их встретят не менее хищные духи. И конечно же я — собственной персоной.

— Ты права.

— К тому же это отличный повод организовать девичник, — резонно заметила Софья Яковлевна. — Мы только что пригласили к нам Елену Анатольевну. А затем вызвали массажистов на дом. Для полного счастья нам не хватает твоего бухгалтера. И если Иришка на месте, то отпусти ее тоже. В конце концов, девушка скоро станет женой начальника особого отдела жандармерии. Ей тоже не повредит хороший массаж и веселая компания.

— Как скажешь, — усмехнулся я и повторил, — Спасибо. Я теперь и тебе должен.

— Запомни это, дорогой, — совершенно серьезно заявила княгиня и оборвала звонок.

Я же поднялся на второй этаж, где меня ожидали домашние.

— Людмила Федоровна, звонила бабушка. Она просила вас присоединиться к девичнику в ее доме. И если Иришка не возражает, то ее тоже ждут.

Кухарка испуганно охнула и посмотрела на Питерского. Тот благостно улыбнулся и кивнул.

— Будет замечательно, если вы отдохнете, — продолжил я. — Княгиня наверняка устроит хорошие выходные для вас.

— Что-то случилось? — нахмурилась Яблокова.

— Все уже хорошо, — отозвался я. — Накануне я решил вопрос с одним персонажем, а с остальными, как я понял, разобрались кустодии. Вам не о чем беспокоиться. Но бабушка решила, что незачем пропадать возможности отдохнуть в хорошей компании.

— Это славно, — заулыбалась женщина. — Значит, мы отправимся развлекаться. А вы, мальчики, оставайтесь на хозяйстве.

Она ухватила за руку Иришку и повела за собой.

— А как все обстоит на самом деле? — уточнил Фома, когда женщины отошли достаточно далеко, чтобы нас не слышать.

— Морозов рекомендовал женщинам собраться в доме моей бабушки, — проговорил я негромко. — Мне он ни о чем не сообщил. Быть может, это простая предосторожность, и он решил, что им будет лучше оставаться рядом с некроманткой, пока не выяснится судьба старой банды, состоящей из голодных призраков.

— А как же Щукин? — спросил Питерский.

— Тут я немного просчитался, — вздохнул я, устраиваясь за столом. — Чернов не сказал прямо, что убил этого мерзавца. Я это понял, когда уже поведал обо всем произошедшем в нашей гостиной.