— Они были старые и слабые. Много спали и почти не общались с остальными обитателями замка. Никто и не обратил внимания, что они перестали выходить на общие сборы. Сами видели, что тут много призраков. Одним больше — одним меньше. Кто заметит, что пропал младший княжич, который перед смертью дал обет молчания? Или старик, который по официальному заключению лекаря-эксперта жандармерии неудачно чистил ружье и снес себе половину головы? Он ведь и говорить не мог. Только руками размахивал и иногда от скуки пинал живых слуг. Потому и в спячку впадал на добрую половину десятилетия. Остальные наверняка считают, что их родичи все еще почивают в стенах особняка. И да, я пожрал каждого из них по одному. И сделал это за несколько лет, чтобы никто не догадался о моей причастности к их исчезновению.

— Зачем?

Призрак развел руками:

— Все ради семьи. Чем меньше родичей знают, о том, что произошло…

— Тем дороже будет стоить информация, — закочнил я и покачал головой, понимая, что взывать к совести глупо. Этого мерзавца уже нельзя было воспитать. И ради собственной выгоды он будет прикрываться чем угодно. Даже великим благом и пользой для семьи. Призрака же, казалось, моя догадка ничуть не смутила.

— Так вот, — продолжил он, добавив в голос таинственности, — Внизу, в том склепе, был алтарь из белого камня. Я даже подумал, что на нем было бы здорово приносить жертвы. Знаете, на нем бы отлично смотрелись потеки красного цвета.

— Но Шуйские ведь не варвары, — нервно отозвался я, надеясь, что не ошибаюсь.

— К сожалению, — согласился парень. — Мне всегда казалось, что при нашем влиянии и могуществе можно было устраивать настоящее веселье. Крестьян много и кто их хватится? Одной девкой больше…

— Там был алтарь, — напомнил я, понимая, что Роман готов пуститься в долгие рассуждения о своих фантазиях.

— Да, верно, — закивал призрак. — Удивительно, что при жизни я никогда не заходил в тот склеп. Хотя любил играть в этих местах будучи ребенком. Но то место всегда казалось мне слишком скучным и серым. А на деле, под землей скрыто место силы.

— Понятно, — я оглянулся, убеждаясь, что нас никто не подслушивает.

— Шуйские стали вокруг того камня. Князь принялся называть по именам всех глав нашего рода. Словно это так важно, — парень презрительно скривился. — И когда прозвучало его собственное, он замолчал и потребовал, чтобы каждый дал нерушимую клятву не разглашать то, о чем пойдет речь.

— Быть может тогда не стоит говорить об этом? — предположил я.

— Я клятвы не давал, — резонно заметил парень.

— Это секреты семьи, и мне не стоит знать о них.

— Даже если они могут погубить вашего друга? — хитро прищурился Роман.

— Ты про Дмитрия Васильевича?

— Про него самого, — подтвердил призрак. — Он от своего рождения не был в нашем круге. Не был посвящен в наши таинства. Пусть он и нашей крови, но дух его никогда не принадлежал роду Шуйских. Бастард, который не должен был стать князем.

Роман с лютой злобой взглянул на князя, а затем продолжил:

— Я бы не стал ничего рассказывать. Если бы не шанс купить себе билетик в лучшую жизнь.

Призрак повернулся ко мне и уставился с выжиданием. Я ответил ему таким же долгим взглядом. Потому как умел играть в гляделки не хуже любого духа. Роман не выдержал первым и отвел глаза. А потом обиженно поджал губы.

— Я расскажу вам тайну. И может даже помогу спасти этого выскочку. А вы за это поможете мне получить особые условия за пределами этого мира.

— Договорились, — ответил я уверенно, приняв решение.

Роман буквально замерцал от радости. Он с трудом смог усидеть на месте. И наклонившись ко мне, быстро заговорил:

— Главы семей положили на алтарь локоны волос всех мужчин своего рода. Некоторые даже принесли обернутые лентами волосы бастардов. Все они были уложены на камень. Затем князь окропил камень из пореза на своей руке. А потом прочел слова из книжки, которая хранится вместе с нашими цацками. Слов я не разобрал. Но после того как они прозвучали, локоны и кровь растворились в камне, оставив на поверхности только разводы. А в самом склепе вдруг стало холодно. Так, что даже мне стало зябко, мастер. А уж я по всей логике холода чувствовать не должен.

Я не шевелился, ловя каждое слово.

— И в тот момент, когда все стены склепа покрылись инеем, из камня выбрался дух, — продолжил Роман.

— Призрак? — нахмурился я.

— Нет, Павел Филиппович. Вовсе не призрак. Настоящий дух, которые рисуют на гербах важных семей. Это был огромный зверь с рогами оленя и крыльями орла. Он был полупрозрачный, но видимый для живых. И нас, призраков, он тоже видел, как я понял. Потому как он остановил свой взгляд на каждом из нас. И даже на всех мертвых, которым некуда было деться. Все мы застыли на своих местах, не в силах пошевелиться.

— Впервые о таком слышу, — растерянно произнес я.

— Потому что вы не из правящей семьи, — высокомерно заявил Роман и вскинул подбородок. — У каждого аристократа есть место силы, где спят его тотемы. Но только у тех, чья кровь достаточно сильна есть миньон, который служит всей семье. Каждому посвященному члену семьи. Это может быть грифон, мантикора или дракон. Жутковатое существо, которое вероятно встретить лишь в сказках. Существо, которое семья изображает на гербе. Зверь-покровитель, который защищает семью.

— На вашем гербе есть орел и олень, — вспомнил я.

— Все верно, — кивнул Роман. — В нашем миньоне уживалось два существа. Они могли сливаться и расходиться, когда требовалось.

— Зачем князь призвал миьона? — уточнил я, догадываясь о том, что услышу в ответ.

— Чтобы тот помог занять Шуйскому место на троне, — Роман повысил голос, а потом спохватился и воровато оглянулся. — Это очевидно.

К счастью, никто не обращал на нас внимания. Призраки обсуждали предстоящий исход на другую сторону. Те немногие, кто решил остаться в этом мире, активно уговаривали родичей не уходить. Несколько духов отошли от остальных, всем своим видом давая понять, что уже определились со своей дальнейшей судьбой.

— Миньон способен был усилить каждого представителя семьи, — продолжил Роман. — Он также мог дать нам силу управлять артефактом власти. Который позволяет императору владеть словом. Ему нельзя солгать, нельзя не подчиниться, если он отдаст прямой приказ.

— Слышал о таком, — нехотя признал я.

— Вы встречались с императором? — спросил парень.

— Да, — односложно ответил я.

— И ощутили на себе силу артефакта власти? — продолжал допытываться призрак, и его глаза вспыхнули завистью.

Я кивнул.

— Этой вещицей нельзя управлять без помощи семейного миньона, — продолжил Роман отрывисто. — Но тут есть загвоздка.

«Они всегда найдется в похожих ритуалах», — подумал я, но говорить вслух подобного не стал. Вместо этого взглянул на призрака, который замолчал, выдерживая паузу. И понимая, что сам Роман не продолжит, уточнил:

— И какая же?

— Миньону нужна была жизненная сила, — понизив голос, заговорщически произнес призрак.

— Жертва? — напрягся я, и Роман гадко усмехнулся:

— Можно и так сказать. Оказалось, что этот миньон-покровитель семьи берется не из пустого места.

— Как и все миньоны, — пробормотал я.

Миньоны у одаренных, за исключением некромантов, рождались из их энергии. Именно потому молодых людей, который начинали открывать в себе талант, не принято было ограничивать. Подростки выплескивали из себя энергию, которая формировала тотемы, а следом за ними и порождала миньонов. Чем больше силы выходило наружу, тем сильнее становились помощники. У некромантов все было несколько иначе. И только малая часть моих миньонов были созданы силой. С остальными же я заключил договор. Как сделал это с Лешим, Митричем и Мининым.

— Этот миньон когда-то был человеком, — неожиданно продолжил Роман.

— Что? — опешил я.

— Точнее, его вскормил собой человек. Один из наших предков.

— Вскормил? — повторил я. — То есть, кого-то принесли в жертву?