— А вам чего тут понадобилось? — спросил я.

— Узнать хотел, отчего Василий не торопится сообщить, что вы проснулись, — невозмутимо заявил библиотекарь и поменял местами тома книг. Затем отошел на пару шагов и покачал головой. — Неполное собрание. Надо добрать. Я составлю список литературы, которую вам стоит приобрести.

— Покиньте мою комнату, пожалуйста, — твердо потребовал я.

— И одежду вам не приготовить? — удивленно уточнил Ярослав, просунувший голову сквозь стену.

— Пошли вон! — выкрикнул я, закрываясь в небольшой смежной комнате.

Взглянул в зеркало, чтобы оценить свой не самый здоровый вид. Того и гляди бабушка решит, что я занемог и нуждаюсь в супчиках, которые мастерски готовил ее личный повар. С нее станется притащить сюда половину штата своей прислуги. Или того хуже — решить, что мне стоит переехать к ней. На время, конечно.

Я застонал, прикрыв глаза. А потом плеснул в лицо прохладную воду. Умывшись, я все же решился обернуться к зеркалу, чтобы оценить полученные шрамы. На светлой коже отметины выглядели на редкость красочно. Они и впрямь походили на разрезы консервного ножа, оставленные на мягком металле. Две борозды образовывали линии от верхушек лопаток до самой поясницы. Думаю, что со временем они станут не настолько жуткими на вид., но сейчас выглядели неприятно.

Я вдруг осознал, что похожие отметины были у отца. Именно их я увидел в загородной резиденции, когда Филипп рубил дрова.

— Может у нас это семейное, — произнес я вслух и покосился на дверь, за которой раздавались подозрительные шорохи.

Я толкнул створку и недовольно заявил:

— Что непонятного во фразе «пошли вон»? Неужто я не могу остаться наедине…

Я замолк на полуслове, увидев Арину Родионовну, которая держала в руках чехол с одеждой.

— Простите, — смутился я и попытался прикрыть дверь.

Девушка оказалась быстрее и очутилась рядом со мной спустя мгновение. Ее глаза стали янтарными, зрачки вытянулись.

— Что это? — прошипела она, глядя в зеркало за моей спиной.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, о чем она спрашивала. Отражение показало мои раны во всей красе.

— Я не хотел вас пугать… — начал я.

— Кто тебя ранил? — прорычала Арина, обхватив мое лицо и заставив взглянуть на нее. — Кто сделал это с тобой? Кто посмел тронуть…

Именно в этот момент я осознал, что передо мной был не человек. Отчетливо понял, что Нечаева всегда была и будет кем-то большим. Вокруг нее качнулось марево сияющей силы. Той, для которой не требовалось тотемов или щелчков пальцев. Густая, вязкая, дурманящая — она окружила нас коконом, и я зажмурился. Кожу омыло мятной прохладой, боль сошла на нет, словно ее и не было вовсе. Я едва сдержался, чтобы не застонать от облегчения.

— Он сделал это? — почти ласково спросила моя невеста. — Император?

— Нет, — я пьяно мотнул головой. — Это у меня прорезались крылья.

— Какие? — настороженно уточнила девушка и погладила меня по щеке.

— Темные, — улыбнулся я, понимая, что с такими методами допроса у меня нет шансов сохранить хоть какие-то тайны от Арины.

Девушка шумно выдохнула, словно до того задерживала дыхание. И медленно попятилась. Я невольно качнулся за ней следом. Но вовремя понял, что одет лишь в пижамные штаны.

— Извините, что ворвалась к вам, Павел Филиппович, — чопорно проговорила Нечаева, и поправила волосы дрожащими пальцами. Каждый из них венчал длинный острый коготь.

— Из чистки доставили одежду, — продолжила девушка. — Я решила, что вам нужна свежая для того, чтобы отправиться на заседание. Надеялась, что вы в это время будете заняты. Полагаю, что заседание надо отменить?

— Ничего отменять не нужно, — торопливо попросил я, прикрывая дверь. — Никто не должен догадаться, что я немного… утомлен.

Некоторое время я стоял, уткнувшись лбом в дверь, точно зная, что за ней стоит Арина и точно также прижимается щекой к деревянной поверхности. Я ощущал это всем сердцем.

— Крылья появились не просто так? — тихо спросила она из-за створки. — Вам грозило…

Девушка не договорился, но я понял, что она имеет в виду.

— Да, — ответил я, решив не врать.

— Вам придется все рассказать. Одевайтесь и выходите к остальным. Мы ждем вас.

— Арина… Родионовна, — позвал я ее.

— Да?

— Я просто хочу, чтобы вы знали…

— Я знаю, — перебила меня она и добавила, — но вам придется говорить о важных вещах, глядя мне в глаза. А не через дверь. Мы оба заслуживаем этого.

— Договорились, — улыбнулся я и дождался, пока девушка выйдет из комнаты. И только когда хлопнула входная дверь, я решился покинуть маленькую комнату.

Невольно заметил, что на деревянной поверхности двери в ванную виднелись четыре неглубокие царапины от когтей. Подошел к кровати, на которой лежал костюм, оставленный Ариной Родионовной.

— Личные границы, — хмыкнул я, быстро одеваясь.

Затем я наскоро расчесался и вышел наконец в гостиную.

На столе лежала газета, которую, судя по всему, специально оставили мне для ознакомления. Я взял ее, с интересом рассматривая новости. На первой полосе расположилась статья с громким названием «Новый отдел жандармерии на страже Империи». Мутный снимок, который сопровождал написанное, был явно сделан издалека. На фотокарточке с превеликим трудом можно было рассмотреть фигуры людей, среди которых выделялся один человек высокого роста. Но угадать в нем Фому никто бы не смог. Полагаю, что это было сделано нарочно, чтобы отметить заслуги шаманов, но их самих оставить неузнанными.

— Не помню, чтобы на территории были репортеры, — задумчиво произнес я, рассматривая фото. — Выходит, кто-то снимал посещение особняка из-за ограды. Но откуда они знали, что в резиденции состоится собрание, на котором будут шаманы?

Из кухни донесся напряженный смех, который прервал мои размышления. Я бросил газету в кресло и направился к гостям.

За кухонным столом собралась вся семья, за исключением разве что Маргариты Ивановны. При виде меня бабушка резко схватила супруга за руку. Тот сразу же поднялся на ноги и шагнул ко мне.

— Доброе утро, Павел Филиппович, — произнес он отрывисто. — Как спалось?

— Без сновидений, — ответил я, пожимая протянутую ладонь.

— Как в гробу, — буркнул отец и хлопнул меня по плечу. — Гордость семьи. Один отправился в резиденцию императора…

— Я был с Фомой и парой жандармов, — начал было я, но бабушка меня перебила:

— Не надо третировать ребенка, — сурово оборвала Софья Яковлевна разгорающийся спор и, отодвинув Морозова, обняла меня. — Я запру тебя в склепе на пару лет.

— Паршивая шутка, — скривился Александр Васильевич.

— Я всем вам рад, — провозгласил я, надеясь разрядить обстановку.

— Ты зачем поперся туда без разведки? — не поддался на мою уловку отец.

— Чаю? — пискнула Иришка, привлекая к себе внимание.

— А ваш девичник не должен был продлиться дольше? — невинно поинтересовался я.

— Вот с тобой поболтаем и продолжим отдыхать, — фыркнула княгиня.

Все расселись за столом. Передо мной появилась чашка с крепким настоем, судя по аромату, Морозовским.

— Питерскому выдали распоряжение — проверить резиденцию, — начал я рассказ. — И это была не просьба. Император с домашними покинул здание, чтобы его осмотрели и зачистили при необходимости.

— Я читал отчет, — подал голос Зимин, который стоял у окна, спиной к нам. — Вы пошли в закрытое крыло без поддержки. В этом была необходимость?

Он обернулся и внимательно взглянул на меня, ожидая ответа.

— Надо было отвлечь мертвых. К нашему прибытию в здании находился штат прислуги, который необходимо было эвакуировать. Я не мог оставить живых в опасности. Тем более, большинство встреченных призраков были лояльны к визиту некроманта.

Александр вздохнул:

— Народный адвокат, который жертвует собой ради простого люда. Если про это узнают репортеры, вы неделю будете на первых полосах всех газет Империи. И это кратно прибавит вам очков.