По углам квадрата — бастионы с 6-фунтовыми пушками чугунными. Тоже земляные и прикрытые тыном. А в центре каждого пролета — проездные деревянные ворота с поднимаемым мостом через ров. Высокая башня. В них и колокольня находилась, и наблюдательные посты, и прочее.

На будущий год обещали привезти сюда оборудование для производства керамического кирпича — чтобы сначала ворота переделать в камне. А потом земляной вал им выложить и тын заменить, укрепляя Ново-Архангельск на случай войны с испанцами. А их ими стращали. Даже поговаривали, что те собирались осадную артиллерию сюда притащить…

Но шошоны — не испанцы.

Вон — толпа простых идейцев с копьями, топорами и луками. Преимущественно с каменными наконечниками. Идут беспорядочно. И явного рвения к бою не проявляют. Видимо крепость их сильно деморализовала. Или они рассчитывали на иное. Или… не ясно…

Жена трепетала при виде их численности.

Союзники из числа местных племен отошли, не связываясь.

Казак же усмехался. Он был уверен — ничего они сделают. Даже осадить толком не смогут. Еды с собой они не так уж и много несли. Неделю или две — это максимум, что гости смогут тут продержаться.

Не ясно было — на что они рассчитывали…

И кто их сподвигнул сюда отправиться…

Совсем другая ситуация происходила в тоже самое время к востоку от этих мест — в Каролине.

— По коням! — рявкнул сотник, вторя своим товарищам, поднимающим реестровые полки в седло.

Все три.

Полторы тысячи всадников губернатор Каролины единым кулаком выдвинул против индейцев сиу, вторгнувшихся в пределы новых русских владений. Честно купленных у шотландцев, которым они достались по разделу наследства.

— Сотня к бою! — закричал командир, вторя полковнику. — Пики бери!

Дождался, пока вся сотня снимет свои пики с плечевых и ножных петель, перехватив должным образом. Потом скосился на полковника.

Тот огляделся.

Оценил состояние выстроенного его полка и соседей.

Обменялся кивками с другими полковниками. И только после этого дал отмашку своим сотникам. Которые практически хором рявкнули:

— В атаку! Рысью! Марш!

И казаки всех трех реестровых полков ринулись вперед. Свободной лавой. На целую армию конную индейцев сиу. Полторы тысячи на добрые пять, которые даже растерялись от такого поведения. Ведь численное неравенство слишком уж сильно бросалось в глаза.

Зазвучал горн.

У каждой сотни свой.

Казаки на рысях молча скакали вперед.

Индейцы, тоже стали втягиваться навстречу. Но не так организованно. Все-таки в отличие от реестровых казаков они такой атаке не учились, равно как и хоть как-то организованному бою. Просто воспринимали это все как вызов и не собирались просто так сдаваться.

Конные массы начали стремительно сближаться.

Тысяча шагов.

Пятьсот.

Двести.

И вот — горны затихли, подавая тем особый сигнал.

И вся эта лава в полторы тысячи всадников пришпорив коней перешла на галоп, опустив при этом пики, зажимая их под мышкой. И что было мочи заорала:

— Ура-а-а-а-а-а!

Оглушительно. Неожиданно. И в чем-то даже пугающе.

Секунд десять.

И сшибка.

У сиу тоже были копья. И видя такой порыв они не стали затевать перестрелку с луками, а, пользуясь численным превосходством, пошли натиском. Но копьем они били с руки. И оно было существенно короче пики. Отчего преимущества при сшибке не давала. Да и не у всех оно имелось. Большинство в ближнем бою довольствовались томагавком.

Казаки смогли за буквально несколько секунд, пока сходились лавы, выбить свыше тысячи неприятелей. Пика их тела пробивала даже не заметив. Словно букашек протыкая булавкой.

Раз.

И всадник неприятеля, надетый глубоко на древко пики, начинал ее выворачивать.

Казаки бросали пику.

И начинали то тут, то там раздаваться выстрелы из седельных пистолетов. Картечью. Если не в упор, то накоротке. С каждым мгновением все больше и больше выстрелов, превращаясь в своего рода перестук. Словно палкой по плетню стучат. Только громче. Сильно громче.

При этом казаки продолжали продвигаться через лаву.

Не задерживаясь.

Не замедляясь.

Проскочили.

Разъехались.

Сиу были явно шокированы таким натиском. За какие-то минуту или даже меньше у них оказались убиты или ранены свыше двух с половиной тысячи человек. Добрая половина.

Шок!

Сокрушительный шок!

Просто оглушительный!

Они замедлились и растерянно озирались по сторонам и пытались сообразить, что случилось. А вокруг бегали лошади без всадников. Их лошади. Хорошо узнаваемые.

Казаки же, повинуясь короткому сигналу горнов, остановились.

Развернулись.

Достали карабины.

И легкой рысью сблизившись с индейцами шагов на двадцать, дали залп. После чего, уронив карабины на плечевых ремнях к бедру, выхватили палаши и, пришпорив коней, ринулись в собачью свалку. Со свистом и улюлюканьем…

Конвой из пяти русских галеонов шел мимо Филиппин. Испанских.

С местной администрацией отношения у них складывались… неоднозначно. Те явно выслуживались перед Мадридом, скованные по рукам и ногам инструкциями. А потому не позволяли использовать эти острова в качестве промежуточной базы по пути в Ново-Архангельск. Однако иногда «по братски» просили кого-то подбросить в Европу. Завозя таких гастролеров небольшим посыльным судном. А там, у Канарских островов, к конвою регулярно выходил аналогичный кораблик, чтобы таких гостей принять.

Небольшие маленькие услуги, которые облегчали жизнь на местах. И конвоям, и испанцам, живущим на Филиппинах. Которых не очень-то и жаловала метрополия.

И вот, проходя мимо привычных мест, русские галеоны вновь заприметили посыльное испанское судно. Оно сблизилось. И, вместо того чтобы запросить конец каната для пересадки гостя, с него стали кричать, чтобы русские отворачивали.

— Что случилось? — спросили с корабля.

— Дальше враги. Цин! Много!

Адмирал, которому доложили об этом, не поверил. Что тут, в такой дали от берегов, делать флоту Цин? Да еще и с засадой.

Махнул рукой.

Вздор.

Наверное, эти испанцы что-то напутали. Или переводчик.

Прошли дальше.

Первый остров. Ничего.

Второй. Тоже.

— Я же говорил, — усмехнулся адмирал. И пошел в каюту.

Однако, когда конвой проходил через группу небольших островов, появился он… флот Цин. Не пираты, а нормальные, большие боевые джонки. Которые от сигнальщиков загодя получили отмашки и подняли паруса. Вываливаясь из-за островов.

Со всех сторон.

Всего двадцать два вымпела. И водоизмещением не маленьким. Династия Цин, как и те, что правили до нее, умели и строили довольные крупные корабли. Вот на конвой и вывалили здоровенные пятимачтовые джонки по двадцать сажень длинной[217].

И в бой.

На сближение.

На абордаж.

Отсекая всякие возможности для прорыва. Куда не поверни — всюду галеоны оказывались на пересекающихся курсах с крупными кораблями неприятеля.

— К бою! — рявкнул капитан.

Адмирал это услышал быстрее, чем до него добежал вестовой.

Минуту спустя прозвучали первые пристрелочные выстрелы. 6-дюймовые карронады ударили дальней картечью, которой можно было вполне портить рангоут и такелаж этим джонкам. Ну и плетеные паруса.

Еще минута.

И конвой окутался дымами. А стрельба стала весьма частой.

Отчаянной.

Темп держался. И карронады стали даже поливать уксусом загодя, не давая перегреться раньше времени.

Однако неприятель сближался.

Хуже того — явно шел на таран, стараясь любой ценой обездвижить галеоны.

— Пять румбов влево! — закричал адмирал.