1712, сентябрь, 19. Москва

Петр совсем недавно вернулся из своего весенне-летнего турне.

Посвежевшим.

Отдохнувшим.

А его окружение изрядно поредевшим. Ведь одно дело выпивать с царем в комфортных условиях. И совсем другое — мотаться с ним по рекам и озерам южного побережья Балтики. Кормить комаров. Подтирать кусочками мха. И чувствовать прочие аспекты единения с природой.

Приехал он значит. И почти что сразу, как говорится, с корабля на балл — в дела. Если быть точным, то прием поджидающего его посольства.

И какого!

В Москву заявились в гости магрибские пираты собственной персоной. Ну, формально это была торговая делегация из дружеской Османской империи, которой формально подчинялись пираты. Но фактически это была именно делегация берберских пиратов…

Со времен приема на службу капитана Реда у России складывались в целом неплохие отношения с пиратами запада. Исключая несколько неприятных инцидентов. В остальном эти пираты не трогали корабли под русским флагом. Ведь Россия являлась единственной страной так сказать цивилизованного мира, куда можно было прибыть и легализоваться для пирата. И не только самому, но и ребят своих пристроить. Главное — иметь перед ней чистую репутацию ну и хоть какой-то внятный капиталец.

И пираты ехали.

К 1712 году уже свыше полусотни экипажей решили принять российское подданство, притащив с собой очень приличный капитал. Да, специфичный контингент. Но не сложнее казаков или степняков. Или той же шляхты польско-литовской, что продолжала переходить на русскую службу. Проблемных ребят хватало. Только эти еще и деньги с собой везли. Много. Так почему нет?

Магрибские же пираты давно к России присматривались. С тех самых пор, как получили от нее по хребту оглоблей. А тут такой прекрасный повод — Османская империя вступила невольно в войну, которую не могла потянуть. Да и переселение берберов они отслеживали, имея среди иммигрантов своих людей. Для посмотреть и послушать…

— Я правильно вас понимаю? Вы хотите наладить с Россией торговлю? — спросил Алексей. — И просите, чтобы наши корабли забирали товары в ваших портах?

— Да. — кивнул глава делегации.

— Но при этом не можете сказать, чем именно вы торгуете?

— Год от года отличается, — развел руками глава делегации. — Понемногу у нас есть всякий товар Средиземного моря.

— Ясно, — кивнул царевич. — То есть, вы предлагаете нам заняться скупкой краденного.

Петр от такой прямоты сына аж поперхнулся.

— Сынок… — покачал он осуждающе головой.

Делегация же напряглась.

— Они же грабят наших врагов. Это благостное дело. Я бы даже сказал — в чем-то богоугодное. Да и что такого? Вон Рюриковичи не считали зазорным перепродавать награбленное викингами во Франции и Англии. А Византия, Персия и Халифат не чурались это все скупать. Мне просто приятнее говорить прямо и называть все своими именами. Не люблю лицемерие.

— Приятная черта характера, — улыбнулся глава делегации.

— А вы людей захватываете?

— Женщины из Италии, Франции и Испании очень востребованы на рынках Африки. Вас интересуют особы с какими-то внешними данными?

— Что, вот так можно заказать любую и вы привезете?

— Если сможем найти потребную вам. У всего есть свои пределы.

— Хм. Интересно. Давненько я уже горничных себе не заводил новых…

— Побойся Бога! — вместо сально улыбнувшегося Петра, воскликнул Ромодановский. — Жена же непраздна! А характер у нее что порох. Еще дитя лишится с такими шутками.

— Действительно, — словно очнулся царь. — Выжди хотя бы до родов.

— Ну нет, так нет. — развел руками царевич и обращаясь к улыбающейся делегации продолжил. — Женщины — это чудесно, но я о другом хотел спросить изначально. Если, допустим, я закажу у вас тысячу ткачей, добудете?

— Смотря сколько за них заплатят.

— То есть, все упирается в плату и никой проблемы в этом нет?

— Да.

— Ты что задумал? — несколько напряженно спросил отец.

— Они себе позволяют убивать у нас рабочих. И не только. Вон — на Кирилла уже покушались. При этом всячески мешают вербовать работников для переезда. Полагаю нам нужно показать Парижу и Вене, что эту игру можно играть вдвоем.

— Ты хочешь у них тоже рабочих убивать? — не понял царь.

— Зачем. Это не рационально. К тому же мы, в отличие от наших западных партнеров, приличные люди. Кроме того, нам остро не хватает рабочих рук. Поэтому я считаю вполне разумным заказывать нашим берберским друзьям взятие в добычу всякого рода мастеровых в землях Бурбонов и Габсбургов. Сразу семья. Но ровно для того, чтобы мы, как честные христиане, выкупали их на свободу после. И только исключительно через заключение десятилетнего или даже пятнадцатилетнего контракта с переселением. В качестве отработки.

Пираты оскалились в многообещающих улыбках.

Рынок симпатичных девушек для сексуальных утех был прибыльным и интересным, но небольшим. Очень уж дорогой товар. А тут такой простор. Сколько можно продать рабынь в гаремы? Ну тысячу. Ну две. Выгодно, но размаха нет. Их просто больше не нужно. Да и действительно красивых юных особ найти не так уж и просто. Это редкий, ценный товар. Тут же все упирается в кошелек русского царя. А он, по расхожему мнению, считал в это время бездонным. Во всяком случае тридцать-сорок миллионов талеров у него там точно имелось. На черный день…

Петр же промолчал.

Перспектива переселить в Россию несколько десятков тысяч европейских рабочих ему очень пришлась по душе. Да — не красиво. Но ради того, чтобы привезти сюда еще кусочек Европы он был готов и на такое. Тем более, что эта поездка немного отрезвила его. Он ведь Стокгольм и Копенгаген успел посетить. Сравнил их с Москвой. И старые его комплексы как-то ослабли… на контрасте впечатлений. А «ответочку» за проказы действительно пора уже было им дать.

Поняв, что отец не против царевич перешел к обсуждению схемы сотрудничества. Пиратам требовались поставки русского оружия и боеприпасов. Включая артиллерию. Они очень хотели получить те самые 6-дюймовые карронады, слава о которых уже гремела по миру. Да и длинные 6-дюймовые пушки, хорошо отработавшие во время обороны Керчи, тоже их интересовали, наравне с 3,5-дюймовыми. Но уже для укрепления обороны собственных крепостей.

Они не мельчили.

И сразу выкатывали «хотелки» на очень большие объемы поставок. Одних только карронад 6-дюймовых они желали получить пятьсот штук. Или, к примеру, мушкетонов тридцать тысяч.

Аппетиты дай боже!

Любому на зависть!

А главное — им было чем за это заплатить. По данным Голицына в той же Италии, как наиболее уязвимой для берберских пиратов стране, население оценивалось в районе 12–13 миллионов человек. И от пяти до десяти процентов из них являлось ремесленниками и мастеровым людом. В Испании и Франции ситуация была похуже в этом плане. Однако где-то в районе четырех-пяти миллионов рабочих «в профессии» так сказать, на весь регион имелось. Даже десятую часть от них отщипнуть — уже четыреста-пятьсот тысяч. А самые крупные предприятия в России: Пермский и Каширский заводы насчитывали по пятнадцать тысяч работников. Включая всякие артели. Если же усреднять, то это позволяло едва ли не удвоить промышленные мощности России.

Как это вывозить? Вот вопрос.

Этим вопросом и задались.

На одном галеоне «двухтысячнике» от Магриба до Балтики можно человек пятьсот за раз перевезти. Мало. Слишком мало и долго. Да и французский и испанский флоты без всякого сомнения попытаются воспрепятствовать всем этим вынужденным миграциям…

Прием делегации плавно перешел в переговоры. А те затянулись на добрых пять часов, завершившись совместным обедом. Найденное взаимопонимание радовало. Однако требовалось время, чтобы все обдумать. Слишком сложные логистические задачи стояли перед новыми союзниками…