Капон, замешкавшись всего на мгновение, пожал его ладонь. И мотнул головой на приятеля:

– А это Васюта. Как бы и имя, и все остальное в одном пакете.

Лом обменялся рукопожатием и с Васютой. Затем собрался представить новым знакомым кибера, но только теперь заметил, что тот отошел в сторону и заинтересованно смотрит вдаль.

– Это мой напарник Зан, – сказал взломщик, обращаясь к Васюте, поскольку Капону он уже о нем говорил. – Интересно, что он там увидел?

– Наверное, Мончегорском любуется, – ответил двойник. – Оттуда уже, наверное, видно.

– Каким еще Мончегорском? – нахмурился Лом. – Мончетундровском, наверное?

– Придуриваешься? – Капон тоже свел брови. – Или вы и правда шпионы?

– Они же не могли от самой Норвегии подземный ход прорыть… – с сомнением проговорил Васюта.

– Да придуривается он, – усмехнулся все-таки Капон, но посмотрел при этом на Лома: – Так ведь?

Взломщик почувствовал себя неуютно. Что-то здесь было явно не так. Непонятно как выведший наружу ведущий в глубь горы ход, явно давно заброшенный, но которым заинтересовались эти двое… Сами эти двое тоже очень странные, особенно Капон, похожий на него как две капли воды… Странные вопросы насчет «Никелей», о которых даже детвора знает… Теперь еще Мончегорск какой-то… Это что, какая-то проверка? Если даже нет, все равно следует быть осторожней с высказываниями. Лучше пока соглашаться с этим Капоном, а там видно будет.

И он растянул губы в улыбке:

– Конечно, придуриваюсь. А то что-то скучно стало. Пойду и я на Монче… горск посмотрю.

Он решительным шагом направился к Зану, намереваясь обговорить с тем дальнейший план действий и вообще манеру поведения с новыми знакомыми. Хотя его, говоря откровенно, смущало и поведение самого кибера. Что за ерунду он там молол про какую-то революцию, коммунистов, Лунина со Стулиным или как их там?..

Но Капон и Васюта тоже пошли с ним, причем последний даже его обогнал, так что он вновь оказался наедине с двойником.

– Ты вообще родом-то откуда? – вполне дружелюбно поинтересовался Капон.

– Из Лапландии, – решил без особых причин не врать Лом. – Но потом родители переехали в…

– Так ведь и я из Лапландии! – воскликнул, перебив его, Капон. – И тоже потом переехали, как раз в Мончегорск вот. – Тут двойник задумался и выдал заговорщицким шепотом: – Слу-ушай! А нас в роддоме не разделили? – И тут же засмеялся: – Не, у меня родители добрые, порядочные, они бы так ни за что не поступили. Веришь? И я им точно родной – на батю стопудово похож, да и от матери много чего досталось.

– Они что, живы еще? – поднял на него глаза взломщик.

– Ну да. А твои?.. О, извини, дружище, – замотал головой Капон, поняв все по взгляду Лома, – не хотел тебя задеть. Сочувствую.

– Да чего там, – отмахнулся тот. – Их уже давно нет, я свыкся.

Тут они как раз подошли к своим воодушевленно о чем-то разговаривающим напарникам. При этом оба тыкали куда-то вдаль пальцами.

– Да, это и есть площадь Революции[322], – активно кивал Васюта. – Ты что, сверху город никогда не видел, что ли?

– Революции… – проговорил, словно пробуя слово на вкус, Зан. – А памятник на ней кому стоит?

– Ясен пень, Ленину, – удивился Васюта. – За полдня вряд ли сменить успели.

– Ленину, – как прилежный ученик повторил за ним кибер. – На площади Революции установлен памятник Ленину. Логично. Отсюда делаем не менее логичный вывод, что…

– Еще один решил попридуриваться! – перебил его Капон. – Как ты отсюда памятник-то сумел рассмотреть, чудик?

– Я могу менять фокусное расстояние глаз в широких пределах, – определенно думая о чем-то своем, проговорил Зан и, видимо, приняв какое-то решение, уже совсем другим, уверенным тоном сказал, обращаясь к Васюте: – Как твоя голова? Болит?

– Побаливает, – ответил тот. – Но уже ничего, терпимо.

– Нет-нет-нет! – строго потряс пальцем кибер. – С головой шутить нельзя. Это чрезвычайно важный орган. Без головы ты бы не смог дышать, есть, пить, говорить, видеть, слышать, нюхать…

– И думать, – подсказал Лом. – Что не мешает иногда делать и тебе. Я уже всерьез беспокоюсь о состоянии твоих блоков. Веришь? Давай-ка вернемся за твоим рюкзаком, я тебя хотя бы моей «игрушкой» протестирую.

– Нет! – почти выкрикнул Зан. – Это я сейчас вернусь за рюкзаком! Там, кроме твоей «игрушки», есть и кое-что по медицине, с помощью чего я протестирую… проверю функциональную целостность головы товарища Васюты. А ты должен оставаться с ним и не спускать с него глаз! Если ему станет плохо, немедленно окажи ему первую медицинскую помощь!

Кибер резко повернулся и помчался в сторону ведущей в глубь сопки двери.

– Плохо сейчас станет мне… – пробормотал взломщик, который тоже наконец-то посмотрел на открывшийся с сопки город. – Это же не Мончетундровск!

Капон и Васюта уставились на Лома.

– Уже не смешно, – сказал Капон. – Мне надоели твои дурацкие игры. И бред твоего явно спятившего дружка – тем более. Давай двигай тоже за ним, полезайте назад в свою Норвегию или куда там еще, а мы с Васютой домой пойдем. Пошли, Васюта! – мотнул он головой приятелю.

– Стой! – ухватил его за рукав взломщик. – Я вовсе не шучу и не играю! Мне… мне страшно… – закончил он почти шепотом.

Видать, что-то в его взгляде и голосе было такое, что Капон потерял былую решительность.

– Чего же там страшного, чудик? – будто с маленьким ребенком, заговорил он. – Там только город, леса, озера… Хибины, вон, справа виднеются, слева комбинат дымит.

– Почему он дымит? – все так же очень тихо спросил Лом. – Он же… она же… фабрика… заброшена давно.

– Не фабрика, а комбинат, – поправил его совсем уже сбитый с толку Капон. – И никто его не забрасывал. Веришь?

– Может, он тоже войну вспомнил? – вмешался в разговор Васюта. – Но комбинат и тогда не забросили. Эвакуировали только. Но потом вернули, восстановили. А! Или ты плавильный цех имеешь в виду? Его да, закрыли, трубу, вон, даже ополовинили.

– Я все это имею в виду!.. – повел перед собой рукой взломщик. – Я не узнаю этот город! И комбинат этот ваш не узнаю! И работать он никак не может, а город тоже никак не может быть таким целым и красивым. По нему, вон, машины вовсю ездят!

– Дружище, – положил ему на плечо руку Капон. – Ты меня прости, но с тобой, как и с твоим напарником, точно не все в порядке. Наверное, вы там, под землей, чем-то надышались… Что вы там, кстати, все-таки делали?

– Лично я только помогал Зану, – постарался взять себя в руки Лом и вспомнил, что решил быть с этими людьми не слишком откровенным. – А зачем туда полез он, вы у него сами и спросите.

– Вернется – спросим, – кивнул двойник. – Но что-то он не сильно рвется возвращаться. Где там у него этот рюкзак, очень далеко лежит?

– Да нет, – пожал плечами взломщик, – шагах в пяти от двери.

– А вдруг там и правда какой-нибудь газ из-под земли сочится? – свел брови Васюта. – Зан им еще сильней надышался и вырубился. Надо идти спасать его, наверное…

– Зан не может ничем надышаться, – помотал головой Лом, – потому что он в принципе не дышит. Он ведь кибер, я уже говорил.

– Опять бредит, – шепнул Васюта Капону, но взломщик услышал. И взвился:

– Да что за дела?! Что вы меня за идиота держите?! Что это у вас вообще такое?! Где Мончетундровск, где фабрика?!.. – Тут он вдруг осекся: – Или это… последствия Помутнения?.. Это, наверное, тот самый «туман» так все искажает.

– В голове у тебя туман – это точно, – проворчал Капон.

– И помутнение, – добавил Васюта.

– И помутнение, – согласился с ним приятель. – Теперь я почти уверен, что вы надышались. Но ответь мне еще на один вопрос, но только хорошенько сосредоточься, прежде чем отвечать.

– Я готов… – пробормотал взломщик.

– Автоматы вам зачем? Допустим, ты не знал, зачем твой напарник полез под землю. Может, это какая-то коммерческая тайна – золотую жилу он там искал или еще что… Но оружие? Против кого? Против конкурентов?