– Время – это еще полбеды, – мотнул головой Лом. – Но разделяться я все равно считаю плохой идеей. На фабрике наверняка полно оказий, тот же «туман» никто еще не отменял, да и «капли-мозгоеды» тоже. Могут быть и какие-нибудь твари, а также просто враждебно настроенные люди – это мы уже с вами проходили. А у нас на всех три патрона в одном автомате. Еще нужны еда и вода. Поесть бы и сейчас уже не мешало, а если мы будем долго ходить по фабрике в поисках энергоцеха, то проголодаемся окончательно. И даже если найдем горючее быстро, как мы уже и говорили, перед дорогой обязательно нужно будет подкрепиться.

– Обидно то, – сказал Капон, – что и еда, и патроны у нас буквально под боком. Ведь летуны это как раз и привезли. Но трубников слишком много, нечего и думать, чтобы на них напасть.

– Трубников уже, наверное, стало мало, – проговорил вдруг Зан. – Я не успел вам рассказать все, что услышал. Они говорили как раз о том, что канталахтинцы улетели слишком быстро, не закончив до конца разгрузку. Поэтому товаров сейчас меньше, чем было заказано. Это, конечно же, вызовет недовольство у скупщиков, а в итоге и у всех жителей Мончетундровска. С учетом того еще, что следующая поставка ожидается не раньше чем через три месяца. Если бы все было штатно, то скупщики за товаром должны были прийти завтра утром. Теперь же трубники решили их не ждать, а самим пойти в город, где организовать встречу с участием как скупщиков, так и представителей основных городских группировок. Им ведь нужно теперь обсудить сообща, что делать дальше.

– То есть они все сейчас уйдут, а товар здесь оставят? – обрадовался Васюта.

– Разумеется, нет. Возьмут с собой, сколько смогут унести. Остальное – да, будет пока лежать тут. Но трубники уйдут не все. Охранять товар и сам подъемник останутся три человека.

– Нам и с троими не справиться, – махнул рукой Капон.

– А если… украсть? – подал вдруг голос и Васюта. – Лом, ты же вор!

– Я вор, да, – нахмурился Лом, – но не грабитель. Могу открыть самый хитрый замок, взломать сейф… Я даже «Твердыню» ломал, веришь? Но здесь-то никаких запоров нет, зато есть живые охранники. И я не готов нападать на людей, убивать их при этом, чтобы добыть пару банок тушенки. К тому же Капон прав, их трое, и они вооружены.

– А если они тебя не будут видеть? – с загадочной ноткой в голосе спросил Васюта. И сам же пояснил: – У нас же есть «незряш».

– Ты ничего не забыл? – посмотрел на него взломщик. Точнее, на то место, откуда слышался голос, фонарь Зана светил в другую сторону. – Ты же сам испытал на себе его действие. Да, мы тебя не видели, но ты сам-то много при этом видел? И как я буду что-то воровать вслепую? Я очень хороший вор, но не настолько же.

– Нужно не воровать, – сказал Капон. – Нужно купить.

– У трубников? – ахнул Васюта. – Да они нас сразу прикончат, как только увидят.

– Меня не прикончат, – произнес Зан. – Могу я попробовать купить у них патроны и еду.

– Вот тебе-то, – хмыкнул Лом, – из-за которого, считай, все и случилось, они точно ничего не продадут.

– А что, если мы им во всем честно признаемся? – предложил вдруг Капон. – Ну, не совсем во всем, а в том, что мы стали случайными виновниками всего этого, но что мы же и хотим все исправить – собираемся поехать в Кандалакшу и покаяться перед летунами в нашем косяке, попросить их простить мончегорцев. И для этого нам нужно немного еды и патронов, за которые мы, конечно, заплатим артефактом. Это ведь может сработать, как считаете?

– А ведь может!.. – недолго подумав, восхищенно произнес Лом. – Ты, брат, голова! – И даже от избытка чувств пошутил: – Не зря ты мой двойник – почти такой же умный, как и я. Веришь?

– А то, – заулыбался Капон. – Так что, идем каяться и торговаться?

– Может быть, все-таки я один схожу? – не унимался Зан. – Я виноват, я и буду каяться.

– Нет, идти нужно всем, – твердо произнес Капон. – Их трое, а нас четверо. Даже если они вооружены, а мы почти нет – ведь они-то не знают, что у нас почти не осталось патронов. И вообще, когда против троих стоит один, пусть и с оружием – это одно, а когда четверо – другое. Считаю, так будет куда проще договориться. А на нет – и суда нет. Если завяжется драчка, подеремся, что делать. Здесь в любом случае опасности на каждом шагу, лучше уж от пули в схватке погибнуть, чем какие-нибудь «капли» мозг высосут.

– Но сначала нужно убедиться, что трубников осталось только трое, – соглашаясь с двойником, сказал Лом. И тут же, немного помолчав, будто задумавшись, кивнул: – Да, их трое, я чувствую в том направлении ментальную энергию только трех человек.

– Тогда идем, – сказал Капон, – тянуть нечего. Медок в беде, мы должны как можно скорее за ним поехать. Только вот что… Давайте без лишней суеты, спокойно, чтобы не провоцировать трубников. И говорит пусть кто-то один. Могу я, но я буду путаться с местными названиями. То же самое – Васюта. Зан слишком зану… дотошный. Так что считаю, лучше всего с этим справится Лом.

– Я не против, – кивнул взломщик, – но если появятся к нам вопросы, будем придерживаться прежней версии, что мы из Романова-на-Мурмане и Лапландии, что нам захотелось приключений, вот мы сюда и приперлись. Ну а дальше… Будем косить под полудурков. Мол, на фабрику пошли по незнанию, думали, что здесь могут быть гостинцы. Когда увидели дирижабль, стало интересно, подошли ближе. А наша собака заскочила на подъемник и оказалась у летунов. Мы растерялись, не знали, как ее выручить, вот Зан и поднял переполох, чтобы отвлечь трубников. Стрелял он исключительно вверх, никого убивать не собирался. Ну а насчет правил, что делать это в присутствии дирижабля нельзя, конечно, не знал. Потом мы нашли вездеход и решили на нем поехать в Канталахти, чтобы спасти нашу собаку и объясниться с летунами. Вот, как-то так. Нормально ведь?

– О том, что Зан – кибер, будем говорить? – спросил Васюта.

– Специально не надо, зачем лишние непонятки и подозрения, – сказал Капон. – Но если начнут догадываться и спросят напрямую, то врать насчет этого, думаю, не стоит. Можно сказать, если что, что Лом подобрал где-то на свалке списанного, без блоков памяти, кибера и починил.

– Мне бы не хотелось, чтобы меня подбирали на свалке, даже чисто теоретически, – подал голос Зан. – Можно сказать, что я просто бродяжничал, не помня, кто я и откуда.

– Годится, – согласился взломщик. – А теперь идем.

Автомат у Зана был закинут за плечи – чтобы излишне не нервировать трубников, да и патронов в нем все равно не было. Капон свой водомет тоже держал за спиной – если не присматриваться, тоже можно принять за оружие. Миноискатель он отдал Васюте – хоть в данном случае эта вещь и была бесполезной, но если бы дело дошло до драки, можно воспользоваться хотя бы как дубинкой. Единственный, у кого было реально боеспособное оружие, пусть и всего на три выстрела, это Лом с «Никелем», который он оставил висящим на груди, но руками за него не держался – тоже чтобы и лишней нервозности не вызывать, но и схватить, если что, чтобы удалось без промедлений.

Когда выбрались из пролома в стене наружу, Лом и пошел впереди всей процессии. Не спеша, но уверенно. Разумеется, троица трубников, сортировавшая коробки и ящики с товарами, заметила их сразу. Это были уже знакомые сталкерам Мамонт, Подуха и Хмурый. Разумеется, они сразу схватились за винтовки и навели их на нежданных гостей:

– А ну, стоять! Кто такие?

И тут, указывая на Зана, завопил Подуха:

– Вот! Это же тот самый гад, который стрелял в дирижабль! Хватай его, ребята!

– Стоп! – поднял руки и громко, но не агрессивно, выкрикнул Лом. – Не надо никого хватать. Мы ведь пришли к вам сами. Как раз чтобы извиниться за то, что мы по недоразумению натворили, но главное – чтобы рассказать вам, как мы хотим это исправить. Правда, нам будет нужна ваша помощь.

– Исправить? – насупился плотный, темноволосый, заросший густой черной щетиной Мамонт. – Как вы теперь это исправите? Будете сами в Канталахти и обратно бегать, гостинцы и товары таскать? – И повернулся к своим: – Ну так как? Сразу их в расход пустим или сперва наших дождемся?