А еще то, что из моря постоянно лезут химеры.

Просто – постоянно. Два-три раза в день это обязательно. Народ уже зароптал, пришлось выпустить фирман и приказать разнести его по городам.

Только пользы-то с того!

Ну, написал Селим, что химеры посланы принцу Баязету за его грех отцеубийства. Даже и не соврал, кстати. Но…

Людям не это нужно!

Люди тебе скажут в ответ: Баязет неизвестно где. А химеры-то ползут! А когда все это кончится? Завтра? Через месяц?

Когда?

Не он же на троне, а ты! Почему страна страдает?

Почему-почему?!

Потому что химерам наплевать на правителя! Два раза слизью! Они почуяли силу Аласты, они к ней ползут! А на трон вы можете хоть тора посадить, хоть обезьяну, они разницы не заметят. Они неграмотные!

– Благодарю, ваше величество. То есть высочество.

Селим махнул рукой:

– Без чинов, Хавьер.

– Хорошо… Селим.

– Посмотрите на внутреннюю сторону камня, друг мой.

– Печать и письмена.

– Да. Вы можете предъявить ее любому знатному человеку в Санторине. Любому градоправителю, любому сотнику – и вам не откажут в помощи. Да и простые люди наслышаны о таком.

– Не подделывают?

– Последнего, кто рискнул так поступить, сварили живьем в кипящем масле. По частям, за несколько дней, – улыбка Селима была чуточку брезгливой. Ему такое не нравилось, но необходимость он осознавал.

Власть не может быть мягкой на переходе. Только жесткость, только жестокость. Или…

Или – пропасть. Так что Селим потерпит. Лучше ему будет плохо, чем всему Санторину.

Хотя Санторину и так будет не слишком хорошо.

Уже начато восстановление застав, уже объявлено о награде за помощь драконариям, уже прозвучали слова о дружбе с Равеном…

А химеры ползут.

И драконарии устают. Они тоже не стальные, они обычные люди.

Вылет в день – уже много. Два вылета? Тяжело.

Три? На такое способны единицы. А по два боевых вылета каждый день? Боевых, не тренировочных, это когда тебя и ранить могут, и друзей ты теряешь, и плохо тебе по-настоящему…

Меняться?

Их не хватает. Их просто не хватает!

Подкрепления все ждали, словно чуда чудесного.

Не дождались. Глухо забил колокол на маяке. Раз, второй, третий…

Хавьер молча надел перстень на палец.

– Простите, ваше величество. Нам пора.

Селим молча кивнул.

А что тут скажешь?

Вы нас защищаете от последствий нашей же глупости?

Замечательно! Драконариям от этого настолько легче! Плохо другое… их сейчас в столице человек двадцать, остальные разлетелись по приказам. На заставы, патрулировать побережье – химеры же ползут везде, вот драконарии и летают.

Остается надеяться, что химер не слишком много…

Только вот колокол продолжал бить и бить.

И у Селима что-то нехорошо шевельнулось под ложечкой. Хуже смерти, чем быть съеденным химерой, он не представлял. Но город он не оставит. Пока тут есть хоть один живой человек…

– Разан! На башню! Смотри, сколько их…

Брат кивнул и помчался наверх. На башню, с которой некогда торы наблюдали за звездами.

Глухо стукнула дверь.

Хавьеру как раз это было неважно. Сколько химер… да хоть бы сколько! Бить их надо!

Работа такая!

Бить – и точка.

Разан взлетал на башню, прыгая через две-три ступеньки. Винтовая лестница словно сама ложилась под ноги. Мужчина даже не запыхался, когда вылетел на площадку. Подскочил к парапету, и…

– …!!!

Химер было не просто много.

От них кипело море, словно суп.

Они были везде.

Большие и маленькие, серые и черные, со щупальцами и плавниками, жуткие и омерзительные…

Разан невольно сглотнул.

Кажется, они не отобьются.

Рядом с дворцом поднимались на крыло драконы. Разан точно знал, сколько их.

Двадцать два дракона. Еще четыре ранены, сейчас ни на что не способны. Какие им сражения, они крылья не поднимут толком!

Кажется, они не справятся.

Пришла пора умирать?

Впрочем, смерти санторинец не боялся. И обратно слетел еще быстрее, чем поднялся наверх. Едва шею себе не свернул на последних ступеньках, хорошо – сгруппировался, прокатился кубарем. Вскочил и опрометью кинулся к брату.

– Все плохо!

– Насколько?

– Решительно. Их там – все море, насколько глаз видит. Надо эвакуировать город!

Селим потемнел лицом:

– Как ты себе это представляешь?

– Не знаю. Но мы не отобьемся, – уверенно сказал Разан.

Селим подумал пару минут.

– Бей тревогу. Всех, кто может держать оружие, – на берег. Остальным – женщинам, детям, старикам – бежать из города. Лучше в восточном направлении, там ворота шире, дорога… когда пройдут химеры, они вернутся. Этим тварям имущество не нужно.

Разан кивнул.

Глупых вопросов он не задавал. И так ясно, что Селим не побежит. Никуда.

Никогда.

– Я с тобой, брат. Сейчас все сделаем.

Мужчины встретились взглядами. И вспомнилось им одно и то же.

Вот они, совсем еще мальчишки.

Вот гиена – страшная, жуткая даже…

– Беги!

– Сам беги!

– Не дождешься!

– Тогда… нападаем!

И напали.

И победили.

Пора повторить подвиг. Даже если хочется жить – они будут драться. Сбежать-то можно, и выжить, и уцелеть. А вот смотреть потом на себя в зеркало – уже нельзя. Не мужчина. Не человек даже.

Лучше умереть сражаясь, чем выжить трусом и предателем. Иногда это не просто красивые слова.

Разан исчез за дверью. Колокол продолжал звонить мрачно и глухо, и люди по всей столице выходили из домов и слушали.

Сначала колокол, а потом и стражу, которая шла по городу и кричала женщинам уходить, а мужчинам хватать что поострее и потяжелее – и на берег, драться. Чтобы у женщин, стариков и детей были лишние минуты. Чтобы точно ушли…

Кто-то из женщин все равно не послушается и останется. Кто-то из мужчин наоборот – удерет и не придет сражаться.

Что ж.

Это их право и их выбор.

Селим мрачно подумал, что у трона опять сменится хозяин. Интересно, на кого теперь?

А, какая разница! Неважно, кто на троне Санторина, важно, чтобы Санторин жил! Жил, процветал, радовался жизни… а не был съеден химерами!

А ради этого…

Тором больше, тором меньше.

Где тут кольчуга? Полный доспех не нужен, снизит подвижность. А вот кольчуга, шлем – это подойдет. Да и штаны на ноги хорошо бы потолще надеть, Хавьер говорил, что некоторые химеры обжигают, словно ядовитые медузы.

И приказать раздавать всем оружие. Прямо на берегу, открыть арсенал и раздавать. И так есть, конечно, да лишним не будет.

И костры развести.

И…

И все равно ничего не поможет.

Зато погибнут они львами, а не баранами. А это тоже чего-то да стоит!

Хавьер смотрел с высоты.

– Сколько ж их тут…

– Много. – Сварт считать не собирался. – Мы столько не сожрем.

Море до горизонта напоминало кипящий суп. Численность?

Сантор их знает! Много!

Размер?

Тоже не ясно. Пока они в море, видны только спины. А там… от мелочи, размером с кулак, до туш вроде драконьих. Сколько угодно и чего угодно. Не угадаешь…

Два десятка драконов с ними не справятся.

Никак.

Только вот…

– Сварт, улететь мы можем в любой момент, но за нашей спиной столица. Там женщины, дети… хотя бы время им дадим, чтобы успели сбежать.

Сварт мерно взмахивал крыльями, неся хозяина к морю. Да что там и нести-то было? Пара минут.

– А кто собирается улететь?

– Ты можешь.

– Не могу. И никто не улетит.

Хавьер не умел плакать. А вот сейчас почувствовал на веках что-то теплое.

Друг…

Настоящий и единственный.

– Что ж. Тогда в бой!

Про Каэтану он сейчас не вспомнил. Война – ревнива и жестока, она не признает мыслей о другой женщине.

Сварт на ответы и размениваться не стал. Просто ушел в крутое пике над морем – и накрыл первые ряды, вылезающие на берег, волной огня.