Перед алхимией появился честно прогулявший обе пары боевой Свен. С бутербродами и термосом с чаем.

Альба воспряла духом. Как и Жан с Амири, тоже решившие повременить со столовой.

— Ну что — было очень интересно или просто интересно? — Свен без вопросов раздал бутерброды и разлил чай в заботливо принесенные стаканчики.

— Лекция как лекция, — пожала плечами Амири.

— И что вы из нее вынесли? Что если тебя бьют огненным потоком, то отвечать надо им же с такой же силой, и плевать что ты целитель или некромант? — хмыкнул рыжий. — Знаю я все эти концепции ограничения, и они…

— Работают, — совершенно спокойно отозвался подошедший к ним Ганс. Староста был один, что удивляло. — Я и вам тоже скажу — не рвитесь в бой. Теория — значит теория. А Квадрат кровью и потом выстроен был.

Ганс сложил руки на груди.

— А ты никак научился не оскорблять окружающих хотя бы десять минут, — склонил голову Свен.

— Я пересмотрел свои взгляды. И извинился.

— И думаешь что все, тема закрыта?

— А ты все еще стремишься вызывать меня на дуэль? — в вопросе старосты был искренний интерес.

— А если и да?

— Ну у меня нет возможности отказать тебе, — чуть пожал плечами Ганс. — Где и когда?

— Нигде и никогда, — отрезала Альба. — Никаких дуэлей.

Ганс поднял бровь.

— Ты нам запрещаешь?

— Именно.

Недобоевик неожиданно улыбнулся. Коротко, но искренние. И обратился к Свену:

— У твоей подруги немало мудрости. Наверное, смерть и правда меняет людей к лучшему.

И, не дав никому ничего ответить, староста ушел к своим товарищам.

— Это было внезапно, надо признать, — Жан уплетал бутерброд как ни в чем не бывало. — Кто этот юноша и куда он дел Ганса ван Хатена?

Свен поморщился.

— Это все одна видимость. Волк не станет кроткой овечкой, знаешь ли.

— Ты все еще помнишь те глупые слова, когда он нас задеть по глупости пытался, — полюбопытствовала Амири, — несмотря на сражение с Ткачом? Он ведь жизни своей почти лишился тогда, нас защищая.

— Все истории о том что все, мол, за Гансом пошли помогать некромантом — ерунда. Он просто хотел вернуть власть, и не хотел чтобы его в смерти чьей-то обвинили потом, — мотнул головой Свен.

— Тебя там не было.

— Не было. Но люди, Ами, не меняются. Ван Хатенов растят как хозяев жизни, обещая, что они, как верные лизоблюды, будут уничтожать ненужных короне магов, на которых им укажут. И этого не изменить.

— Не изменить даже тем, что, по сути, Ганс больше не ван Хатен, а теперь вполне себе де Стен? — усмехнулся Жан.

— Связь возрождения ничего не решает, — отмахнулся Свен. — Кровь не водица, я это уже вчера говорил.

— Ладно, давайте заканчивать сплетни, — Альбе порядком надоело видеть кипятящегося без повода Свена, который, кажется, за лето только запутал отношения со своей семьей, и теперь отстаивал «честь рода» даже тогда, когда ее никто не задевал, — лучше скажите — кто-то понял что за «квадрат»?

— Это четыре принципа боевой магии, — Амири достала из сумки свиток с конспектом. — Ну вот эти «зеркальность, одноуровневость, целенаправленность, отменяемость», которые гарантируют неподсудность самообороны.

— Ну да, я же говорю, — бей природника лозой, даже если сам — стихийный маг и плетениями природы просто не владеешь, — усмехнулся Свен, — и при том следи за вложением силы. Не приведи боги переборщишь — и пойдешь под суд тут же.

Альба вздохнула про себя. Ей насколько хорошо дозировать силу чтобы зеркалить что-то в бою точно не светило.

— Квадрат не жизнеспособен, — продолжил рыжий. — Хотя бы потому что зеркальность или прямое разрушение вроде Слома не всегда возможно, а жить хочется. Законы говорят, что бить негатором можно или там военным с Гончими, или если тебя самого ударить им попытались, но это бред. Если ты хочешь защитить себя и тех кто рядом — будешь использовать все и сразу. И неважно, кто на тебя напал — хоть менталист, хоть алхимик.

— Алхимикам не нужно ни на кого нападать, адепт, — раздался совсем рядом голос подошедшей к своему кабинету ла Старт, — достаточно подмешать нужно зелье тому, что плохо усвоил простейшие проявительные плетения.

Свен покраснел. Этот вопрос он на прошлой сессии завалил, с трудом получив удовлетворительно по основам алхимии.

— Проходите в кабинет, господа воители.

Был ли в этом намек на лето или просто след услышанного магистром алхимии обсуждения — Альба так и не поняла.

Впрочем, сама по себе алхимия не принесла сюрпризов. Ну если не считать устроенной магистром на второй паре контрольной по курсу прошлого года — вместо практического занятия. Альба, откровенно говоря, предпочла бы практику. Попросила бы Ами помочь с перегонкой или каким-то еще вложением магии, а остальное сама бы сделала. Но Альбу никто не о форме проведения пары спрашивал, так что пришлось спешно собирать знания в кучу и отвечать на довольно заковыристые вопросы.

Потом была, наконец-то, столовая. И библиотека, в которую пришел промокший и весьма грязный Хамл. Альба со вздохом попрощалась с друзьями и, подхватив запачкавшееся создание, отправилась к себе, мыть протестующего висла, стирать его «одежку»…

В итоге на первое занятие группы менталистов, которое должно было состояться в одной из больших аудиторий основного корпуса, Альба шла уже порядком уставшая и поцарапанная, и с недовольным нелюдем на плече.

Около аудитории, находившейся, для разнообразия, относительно недалеко от входа, так что даже не пришлось блуждать по этажам, как в прошлый раз, уже сидело, наверное, два десятка адептов. Были тут и знакомые Альбе парни и девушки из ее группы, и студенты постарше, с самых разных, если судить по канту мантии, факультетов.

Драйх, разительно выделявшаяся среди остальных как единственная чернокожая, при виде Альбы извинилась перед собравшейся около нее небольшой компанией и подошла к Пришедшей, на ходу ставя полог неслышимости.

— Хэй! Тебе не сильно досталось за понедельник?

Альба покачала головой. В голосе Драйх было искреннее участие, словно это из-за нее они полезли в этот дом.

— Да нет. Буду проводить в библиотеки воскресенья. Впрочем — как всегда.

Любопытный Хамл после короткого раздумья перепрыгнул на плечо магистрантки и, чуть впиваясь когтями, занял наблюдательную позицию.

— Ты как себя чувствуешь?

Альба с удивлением посмотрела на Драйх.

— Я… В общем я написала отцу. Сказала, что мне для работы в университете надо, — принялась объяснять южанка, — ну, насчет золотистых нитей, Огня. Он, разумеется, никогда сам ничего такого не встречал. Но говорит, что в самых далеких племенах ходят легенды о тех, кто мог справиться с любыми порождениями бокоров одним желанием. И что, ну, в общем, некоторые из них в итоге умирали сами вместе с нежитью. Я не знаю, то это или нет, но то, что ты и остальные описывали, похоже.

— Ну я умирать не собираюсь, — отшутилась Альба. — И если не искать еще приключений, то все нормально будет. Правда.

— Хорошо. Ты, в общем, говори если что. Я попробую у отца еще что-нибудь вызнать, но наших-то в Алисии мало очень, просто так не найдешь нужного знания. Ладно, извини что я так, просто — Дитя Огня, вот это все…

— Ага, я исключительная со всех сторон, — хмыкнула Альба. — Истощение свое получила, да и все. Ну и отповедь.

— Ну все хорошо, что хорошо кончается, — улыбнулась Драйх. Потом посерьезнела: — но больше мы никуда не полезем.

— Боюсь, больше нас и с территории-то не выпустят.

Драйх отмахнулась.

— Это временно. К тому же надо найти Обращенного, если…

По коридору к ним приближались архимаг Данн, магистр Теор и какой-то незнакомый Альбе пожилой сухопарый мужчина, неожиданно смуглокожий, с черными с проседью волосами и весьма примечательного размера носом.

Драйх разбила плетение несколько суетным движением. Альба могла побиться об заклад, что южанка уже познакомилась с архимагом довольно близко, и теперь старалась в ее присутствии не делать ничего лишнего.