– Да что сказать?! – взвился Арчибальдо, как никогда в эту секунду напоминая свою мамашку. – Откуда я знаю, с кем Фло еще перевалялась?! И жениться я на ней не собираюсь, понятно же! Не могла подумать заранее о последствиях – так это будут ее проблемы! Хоть ты на площади ори, я десяток парней приведу, которые подтвердят, что ее в кустах валяли!

Флоренсия была бледной как мел.

– Даже если это будет вранье?

– А это и не будет вранье, – огрызнулся Арчибальдо. – Если разразится скандал, пойдет твоя подруга собой торговать как миленькая! Это будет… предвосхищение событий, вот!

Звук пощечины оборвал его потрясающий монолог.

– Пойдем отсюда, Каэтана. Здесь воняет.

Эсса Леви развернулась и выплыла вон.

– Ах ты!.. – завизжала ей вслед опомнившаяся мамаша.

Я машинально показала ей «от плеча»[61] и тоже вышла.

Флоренсия почти мчалась по улице, не разбирая дороги, так что перехватить ее было несложно. Даже просто – направить в нужном направлении.

Недаром я договорилась о встрече ближе к вечеру. Флоренсия и сама не поняла, как последовала за мной, потом уселась в карету – и только там позволила себе разреветься у меня на плече.

– Каэта-а-а-а-а-а-ана-а-а-а-а-а!

Я пожала плечами.

Ну, Каэтана.

Я тебя, что ли, заставляла с этим слизняком спать?

– Успокаивайся, подруга.

– Ка-а-а-а-а-а-э-э-э-э-э-э!

Флоренсия ревела у меня на плече.

Карета направлялась к выезду из города.

Остановились мы в чистом поле, я вытолкала эссу Леви из кареты, протянула извозчику оговоренный золотой, тот посмотрел странно, но монету взял, развернулся и уехал. Флоренсия огляделась.

– Каэ, мы где?

– В чистом поле, – честно ответила я.

– А что мы тут делаем?

– Смотря какие у тебя планы на жизнь. Или ее отсутствие.

– То есть?

– Если ты собираешься покончить жизнь самоубийством, это одно. Я тебе даже ножик дам. Перережешь себе сейчас вены на руках, я покажу как, сядешь и будешь кровью истекать. Это быстро и почти не больно, правда-правда. А если хочешь что-то изменить или полезное сделать – другой вопрос.

– Изменить? Полезное? Каэтана, да кому я нужна?!

– Как тебе сказать… я знаю кое-кого… и ты очень ей нужна.

– Кому? – горько спросила Флоренсия. – Родителям я нужна как товар, любимый мужчина… это вообще дрянь. Тот… жених? Смешно даже!

– Я не о них.

Уже темнело, и никто даже в пяти шагах не различил бы наши фигуры. И хорошо – некоторые вещи лучше делать без свидетелей.

– Я вот о ней.

Захлопали крылья.

Рядом с нами на землю опустилась крупная зеленая драконица.

– Ты ей очень нужна. Она тебя еще три дня назад почуяла, просто я ее отговорила приходить. Ты бы не выдержала Выбора. А сейчас она спрашивает. Ты – согласна?

Могла бы и не спрашивать.

– Миста! Каэтана, ее зовут Миста!

Я и так это преотлично знала.

Да-да, та самая зеленая Миста, которую ранило, когда мы разбирались с химерами. Именно она почуяла Флоренсию еще тогда, в пещерах, но Виола успела предупредить меня. И вместе мы отговорили Мисту делать Выбор сразу же.

После попытки самоубийства?

После такого отчаяния?

Да и Арчибальдо Бареси тоже… Флоренсия могла бы и рассказать ему про драконицу. И бросить в лицо что-то вроде: «Я УЖЕ драконарий, а ты им никогда не будешь», и… да мало ли глупостей может совершить оскорбленная женщина?

Зато сейчас все складывается замечательно.

Если Флоренсия решится на Выбор, ей будет и не до обид, и не до Арчибальдо. А к моменту, когда Бареси вернется в академию… она столько всего испытает, что и глумиться над недоумком уже не захочет. Кому он нужен, несчастный?

У него никогда не будет дракона, это более чем достаточное наказание. Даже хуже. Это приговор.

Но ни один дракон не пойдет к человеку, обидевшему драконария. Это неписаное правило.

Не понимаешь, что другому тоже больно?

Вот и ни к чему тебе дракон! Перебьешься!

Несмотря на размеры и броню, драконы тоже очень уязвимы. Просто не все это понимают. А некоторых и по голове надо стукнуть…

Но Флоренсия, кажется, справилась и без ударов.

Она обнимала за шею свою Мисту, и плевать ей было на мелкие царапинки. Я поглядела на Виолу, которая опустилась рядом.

– У тебя вещи с собой?

– Да.

– Отлично. Фло, надевай.

– Что?

– Куртку, штаны… ты как поедешь на драконе?

– Я?! На драконе?!

– Ну да. Вам надо еще довести Выбор до конца, а это время. Короче – слушайся, ладно? Я тебе все объясню минут через двадцать, не на дороге, а в подходящем укромном месте.

Довод был признан веским, и Флоренсия послушно натянула кожаную одежду. А верхом она ездить умела…

Драконицы не спеша двинулись к заранее присмотренной укромной ложбинке. Сейчас Флоренсия и Миста попробуют кровь друг друга – и будут ночевать там. И день там проведут. Виола постережет их. И Эстанс, которую попросила Мариса.

А завтра вечером я вернусь за Флоренсией. Поедем в академию.

И я подозреваю, что наш маленький отряд увеличится на одного человека. И мне это нравится.

Я интриганка?

Да. И это мне тоже нравится!

Раэн Риос поправил прическу, погляделся в зеркало.

Красавец!

Картинка!

Букет из скромных полевых цветов тоже смотрелся очень элегантно. Это вам не вульгарные и пошлые розы. И не вонючие лилии.

И стоит дешевле, что тоже немаловажно.

Что ж. Сейчас уже вечер, можно и на приступ пойти. Постучаться в номер к эссе Кордове, пригласить ее на ужин… Да, у нее номер совместный с подругой, но у него-то отдельный! Есть куда после ужина отвести девушку, есть где остаться на ночь. Вряд ли Каэтана сможет противостоять такому мужчине, как он. А если даже и попробует…

Заветная скляночка грела нагрудный карман.

Эх… что уж себе врать! С возрастом прыть в некоторых вещах пригасает. Нет-нет, опыт тоже важен. Но и напор иногда нужен. А иногда и совершенно добровольное согласие женщины. Пара капель в ЕЕ вино – и любая будет готова на все.

Пара капель в ЕГО вино – и у них будет прекрасная ночь, исполненная страсти. Жаль, что слишком часто такое не попользуешь: сердце подсаживается. Но иногда можно и нужно.

Вот как сейчас.

А после совместной ночи Каэтане и деваться будет некуда. А вдруг ребенок? Мало ли что?

Выйдет она замуж за него как миленькая.

Сначала поговорить? Попробовать по-хорошему? Бонифацио думал об этом. Но за время путешествия понял свою ошибку. Опытный мужчина всегда распознает, когда он нравится женщине, а когда – нет. По сотням и тысячам сигналов, которые она подает, даже незаметно для себя самой. Поворот головы, улыбка, язык тела, который не спрячешь, не утаишь…

Даже если разум диктует оставаться равнодушной, тело – ответит.

Так вот. В этот раз не было ничего подобного. В экипаже оказались три полностью равнодушные к раэну женщины. Эсса Магали – ну та, кроме мужа, никого не видит. Флоренсия – у той явно какая-то трагедия. И Каэтана.

Но вот как раз Каэтана и была к нему полностью равнодушна.

Вот мужчина. А вот дверь. И подушка… подушке – внимание, мужчине – ноль. Разве что вежливость для галочки. И внутреннее безразличие, которое Каэтана даже и не особенно прятала.

И ощущение это, кстати, для раэна Бонифацио, который привык ко всеобщему восхищению, оказалось новым и неприятным.

Как так?

Это – ОН! От его улыбки симпатичные девушки чуть ли не хором ахают, за ним бегают, в него влюбляются… Да он записочки, которые получает от юных эсс, может на деревья развешивать вместо листьев! Если в зелененький покрасить – там на рощу хватит.

Только вот ТЕ девушки ему не нужны. А Каэтана, которая нужна, к нему полностью равнодушна.

Вот как так бывает?

Ладно-ладно, Каэтана просто не представляет, что теряет. А после ночи любви с таким мужчиной, как он… Да она за ним собачонкой бегать будет! И никак иначе!