«Ты что творишь?! Опомнись!» — ахнула про себя Алена.

Горыныч хмыкнул, повертев вилкой, аккуратно стряхнул под стол испорченный кусок и насадил на вилку новый.

— Ну ты, Горыня… ну ты, того… — ошеломленно повертел головой Персиваль.

— А? Что-то случилось? — встрепенулся задремавший было Ивейн.

— Пустяки, Горыня балуется, — похлопал его по плечу Добрыня.

Гавейн даже не поднял головы со столешницы.

— Да-а… Ядреная штука, — Горыныч с жалостью взглянул на рыцарей. — Здешнее питье не про ваши глотки.

Оркестр вдруг замолчал и в возникшей тишине по залу разнесся бодрый голос вербовщика.

— А кому охота, у нас есть работа! Налетай, нанимайся, заработать старайся!

Вербовщик был краснощекий молодец с лихо закрученными усами. Вся его фигура излучала благополучие — богатый кафтан, золотые перстни на пальцах. Он зазывал публику, размахивая руками и жизнерадостно улыбаясь.

— Пять золотых в час! Сумасшедшие деньги! Год работай, и живи богатый! Новое строительство за морем! Блестящие перспективы! Поощрение инициативы!!! Впиши свое имя в великую стройку мира! Только сейчас, совершенно бесплатно, доставка на место строительства на комфортабельной галере! Подходи, налетай, пока все места не расхватали!..

Вербовщик сыпал словами, как из рога изобилия, призывно махая рукой каждому из взглянувших в его сторону посетителей кабака. Минут через пять он замолк и оглядел с ног до головы подошедших к нему людей. Их было всего четверо. Торопливо записав их имена в книжечку, вербовщик пожал каждому руку и заявил, проникновенно глядя в глаза:

— Вы сделали правильный выбор! Только у нас вы имеете шанс честно работая стать по-настоящему богатым. Распишитесь вот тут, и вот там. Это списки на получение первой зарплаты, это контракт на год, а вот тут страховка. Новая жизнь начинается для вас прямо сейчас!..

Собрав подписи, вербовщик аккуратно сложил бумажки в кожаную папку и увел всех четверых за собой, на «комфортабельную галеру».

— Что-то он больно активно рекламирует эту работу, — покачала головой Алена. — Уж нет ли тут какого подвоха?

— Слышь, человек, как тебя там? — Горыныч подозвал к себе корчмаря.

— Феликс меня зовут, — буркнул корчмарь. — Еще что заказать желаете?.. Это уж, простите, за отдельную плату. У вас и так на пять золотых на столе…

— Да я не про то, — отмахнулся Змей. — Скажи, пять золотых в час это много?

— Само собой. Очень много.

— А что ж так мало народу с ним пошло?

— Да и те, что пошли, видать, не местные, деревенские. Или совсем уж отчаянные, — усмехнулся Феликс.

— Что же, на самом деле, им таких денег не платят? — удивился Добрыня.

— Отчего же, платят. Да только, там они все и тратят. В заморском краю все дороже. А может, золото у них дешевле. Очень немногие с деньгами из-за моря приезжают. Из десяти, хорошо, если один. Так что, все их богатство заморское — видимость одна. Вот, сейчас наш, местный вербовщик подойдет, так к нему побольше народу наймется.

И действительно. Оркестр сыграл парочку залихватских мелодий м замолк. А от стойки вновь заголосили:

— А кто желает в артель, для строительства ветряных мельниц на мысе?! Работа для города. Один золотой в час. Квалифицированным столярам и каменщикам надбавки!.. А другая еще есть работа. Сплавлять для города лес. Оплата такая же, золотой в час. За скорость премиальные!

Кричал широкоплечий детина с суровым лицом. Одет он был неброско, но добротно. Потянувшихся к стойке людей местный вербовщик окинул внимательным взглядом, после чего, отойдя в сторонку, уселся с ними за отдельный столик и приступил к неспешному разговору, выясняя профессиональные навыки нанимающихся и разъясняя им особенности работы. Минут десять вокруг стола толпилась дюжина желающих наняться. Отобрав семерых, вербовщик увел их из корчмы.

— Это дело, выходит, поприбыльней, чем за морем деньгу заколачивать, — крякнул Илья. — А когда же третий появится? Мне ведь надо наниматься к третьему?

— Мы давай сговоримся заранее, как тебе выбираться, Ильюшенька, — спохватился вдруг Добрыня. — Ты корабль без Черномора не выведешь, для того возьми с собой блюдо медное…

— Не буду, — покачал головой Илья. — А вдруг оно вам пригодится?.. Уж я как-нибудь, на веслах, да на парусе доведу кораблик до города, будь он хоть сто раз заколдованный. Ну, а тут меня вы заметите, Черномора позовете, порасспросите.

— Да в Мореграде кораблей полная гавань! — всплеснул руками Добрыня. — Как же мы отличим, на котором ты?

— А пусть Илья какой-нибудь знак на мачте поднимет, — предложила Алена.

— Точно, — кивнул богатырь. — Плащ свой привяжу на самой маковке. Плащик у меня приметный, серенький, на плече заплатка зеленая. Как увидите, други, на кораблике, вместо флага плащ серый, штопанный, значит я плыву, наработался.

В зале вдруг повисла гробовая тишина, словно все звуки ножом отрезало. У стойки стоял, повелительно подняв руку, невысокого роста желтолицый человек в черном шелковом халате. Воротник халата был обшит блестками, вроде бисера. На черной ткани переливался вышитый золотным швом замысловатый узор из переплетенных трав и зверей.

— Ох, не бисер это у него по вороту, — покачал головой Горыныч, разглядывая третьего вербовщика. — Ой не бисер… Каждый камень как яхонт светится. Не думал я, что люди умеют делать такое.

Желтолицый, тем временем, опустил руку и отчетливо, хотя и с легким акцентом, заговорил.

— Господина Фэн ищет работника. Честного, да смышленого, спокойного, да надежного. Будет год служить. Еда хозяйская. Жилье хозяйское. Защита хозяйская. Хозяйна добрый, слуг верных много жалует. Плохой, непослушный, глупый, неверный слуга убит будет. Хороший слуга через год отпущен будет. Хозяйна Фэн за год верной служба любой желанья ему исполняет! Мастер Фэн великий волшебник, большой человек. Любой желанья может исполнить. Год служить, любой желанья исполнять!.. Кому охота, подходи!

— Ну, пошел я. Счастливо, братцы, — встал со стула Илья.

— Удачи! — чуть не хором пожелали ему богатыри и Горыныч.

Старый козак стал пробираться меж столиков. Один из сидевших напротив стойки забулдыг, решительно встав, тоже двинулся было к желтолицему вербовщику, но Илья, проходя мимо, положил ему руку на плечо и усадил обратно на стул. Подойдя к вербовщику Илья поклонился ему. Они обменялись парой фраз и желтолицый, радостно заулыбавшись, вместе с богатырем вышел из корчмы.

— Ну, вот и все. Теперь на Илью у нас вся надежа, — вздохнул Алеша и потянулся к кружке пива. — Надо выпить за то, чтоб ему повезло там.

— На троих выпьем, — кивнул Добрыня. — Алена не пьет, а рыцарей, вон, уже развезло… Кстати, Горыныч, подвинь Гавейна, а то мордой он прямо на разлитом пиве лежит. Захлебнется еще.

— Ничего, — глумливо ухмыльнулся Змей. — Мордой в пиве лежать полезно. Особенно для благородных рыцарей.

— Кхе-кхе. Можно присесть? — к их столику подошел давешний старик.

— Туда, — указал Горыныч на освободившийся после ухода Ильи стул.

— С чем снова пожаловал? — поинтересовался у старичка Добрыня.

— А много у тебя серебряных монеток? — шепотом спросил старичок.

— Достаточно, — самодовольно улыбнулся Добрыня Никитич. — А что, ты опять поменять желаешь?

— Да что я… Человек я небогатый. Ну, одну, две еще поменяю. Тут вот люди интересуются всю партию взять… Ох, нехорошо, что мы в людном месте о таких делах говорим, чужестранец. Тут ведь всюду уши, всюду глаза жадные, — боязливо огляделся старичок.

— Ну, пойдем, на улице поговорим, — пожал плечами Добрыня и они со стариком направились к выходу.