Ему такое и в голову не пришло, что вы!

Ясно же, его просто убьют. Впрочем, его и так убьют, когда дядя перестанет быть нужен. И дядю убьют, пусть не обольщается. В лавке покупателю тоже золотые горы обещают, а как до дела дойдет, то шелк гнилой, то нитки рвутся… это мы знаем, это отец объяснял.

Дяде просто жажда крови рассудок туманит, а Али не такой, он на все смотрит трезво, и дядю слушаться не приучен, и смотреть на него снизу вверх – тоже. А еще Али не в Гильдии Палачей, его прикрыть некому.

Да и гильдейских… Али побеседовал с подручными других палачей. Тут слово, там два – в торговле это быстро выучишь, к кому и как подходить, и узнал, что все палачи здесь вроде дяди Касема. Которыми собратья по ремеслу брезгуют. А подручные их… а у них просто выбора другого нет. Беднота и нищета, другие-то нечасто в такую гильдию приходят.

И Али решился.

Он сбежит.

Вот возьмет и сбежит, пока еще не поздно, потому что потом… потом будет большая беда. Его просто убьют вместе со всеми, убьют, когда они перестанут быть нужными, и гильдия не заступится.

Убьют, потому что никто свидетелей ТАКОГО в живых не оставит.

И дядю убьют, и остальных палачей убьют… они этого не понимают? Они привыкли, что их защитит гильдия?

Они привыкли, что умирают другие, не они?

Али не собирался думать об этом, он просто хотел жить. И когда их опять привезли, и когда на поляну выплеснулась волна химер, решился. Так легко было сделать шаг в сторону, и кто его там увидит в темноте?

Да, считай, никто. Он нарочно надел на себя черные штаны, да и в плащ завернуться – секунда. В теплый, черный, еще отцом купленный… и словно папины руки обняли, словно бабушка подтолкнула.

Мол, не сомневайся, малыш.

И Али белкой взлетел на дерево, присмотренное им, еще когда он отходил по нужде. Высокое, разлапистое.

Там и сидел, закрыв глаза и заткнув уши, привязавшись поясом к дереву и молясь про себя Сантору.

Бог войны? Не услышит?

А разве сейчас Али не сражается за свою жизнь? Нет?

То-то и оно…

И сражается, и ждет, и молится, чтобы быстрее настало утро, чтобы ушли химеры… и они – ушли. Правда, для этого на дереве мальчишке пришлось просидеть почти двое суток. Почти без еды – лепешка не в счет, он уже забыл, когда ее съел. Почти без воды – много ли запасешь в одной небольшой фляге? В испакощенных штанах – можно бы справить нужду с дерева, но мальчишка и этого боялся. А вдруг почуют? Придут по следу? Поползут мимо и увидят?

Сидел на дереве, дрожал, молился, ну и напрягал то руки, то ноги. То мышцы разминал, то суставы, чтобы не закостенеть и не свалиться. А то сломает себе что-то – и тогда точно конец.

Так и просидел, пока не убедился, что химеры ушли и даже запах их выветрился.

Али спустился с дерева, почти упал, кое-как растер руки-ноги, а потом отправился искать воду. И – наткнулся на пятно, которое осталось от вчерашней поляны.

Тут-то у него силы и кончились. Совсем.

Когда он увидел, ЧТО остается от людей после нападения химер.

Слизь, осколки костей и запах… главное – этот жуткий запах, от которого мальчишку сначала просто вывернуло наизнанку, а потом принялось рвать сухими желчными спазмами, до головокружения, до падения на землю…

До тихого и жалобного скулежа.

Вот он сейчас просто умрет.

Просто тут и умрет, и встать не сможет, и куда только силы делись, и вообще… убивайте его, кто хотите, а он…

Куда что и делось, когда на поляну упала тень?

Али почти взлетел на ноги. Даже рвать его перестало, мальчишка рысью метнулся к кустам, затаился… Над поляной, на которой проводился ритуал, парили ДРАКОНЫ!

Легко ли сверху найти место, указанное на карте?

Это как сказать…

Санторин хоть и пустыня большей своей частью, но есть там и леса, и скалы тоже есть. Да и пустыня – штука коварная и с характером.

Поднимается ветер, засыпает песок, переползают с места на место барханы… еще вчера там было что-то, а сегодня уже ничего. И только лениво перекатываются песчинки, скрывая следы равно как геройств, так и злодеяний.

Поэтому кто его знает, что и где мы найдем?

Но начать решили с мыса Альбатросов.

И – не прогадали.

Да, нужное место мы нашли не сразу.

Пришлось полетать, пришлось посмотреть, но поляну мы все же увидели.

Белесую, словно пожухшую, поеденную кислотой.

Химеры.

Здесь проползли химеры. Куда они потом пошли?

Вот следы. Они ползли потом и вправо, и влево, но здесь их было особенно много. Просто невероятно много. И были они достаточно долго, потому что местами поляна аж до земли выжжена.

Кислотой выжжена.

Химеры… их слизь штука едкая, обжигает, растворяет… я подозревала, что еще и защищает их от воздействия кислорода.

Воздух же.

В морской воде тоже кислорода хватает, но там привычная им среда, а вытащи их на сушу – и они начинают окисляться, распадаться… не химик я. И не биолог – так, по верхам, что в институте было, то и помню. Сюда бы кого поумнее, а не меня… Если б не Виктория Львовна, я бы и математику не знала. Знания! Как же мне не хватает элементарных знаний!

Следы химер мы проследили от океана.

Действительно, они ползли ЧЕРЕЗ дворец на мысе Альбатросов до поляны, на которой сгрудились и оставались достаточно долго, а потом просто расползлись в разные стороны.

Через дворец.

Не обходя его, не минуя, а именно сквозь него. Словно их туда что-то притягивало. Или на эту поляну. Если так прикинуть, это скорее ложбинка, в низине, очень удобно, и рядом с дворцом, и увидеть, что здесь происходит, не получится. Или… или просто часть стражи была подкуплена, убрана, да мало ли что можно придумать? Теоретически, из моря к поляне – да, химеры должны были пройти через дворец. Как ни ползи, а не минуешь. Часть химер.

А те, кто миновал дворец, хм-м-м… вот я дура! Химеры поползут мимо, если препятствие непреодолимо. А если им откроют дверь?

Если их впустят внутрь?

Они медленно движутся, предатель даже уцелеет. И если часть химер впустили внутрь, а часть просто обогнула препятствие – и поползла к поляне? Могли?

Запросто! Предатель – явление обыденное.

А потом… потом они потеряли ориентир.

Все правильно, храмов Аласты тут вблизи нет. И рядом не было.

Почуять их химеры не могли, а потому поползли во все стороны, и их просто перебили по одной. Это все же Санторин, здесь у ребенка любимая игрушка – кинжал. Оружием все владеют, в той или иной мере.

Так что химерам не повезло. Но что задержало их на этой поляне?

Я подергала за кожаный ремень.

Как привлечь внимание дракона в полете?

Да практически никак. Они в полете просто балдеют. От неба, от ветра, от нашего счастья… люди ведь не летают сами, только с драконами, но это ТАК здорово! Вот драконы и воспринимают наши эмоции, раскрашивают ими свой мир долгожителей. И посылать им свои мысли просто бесполезно. Не докричишься. И орать в голос – тоже. А иногда дозваться дракона просто необходимо.

Для этого и служит сбруя. Один из ее ремней можно подергать… это не шенкеля, не удила, это вообще не причиняет боли дракону. Просто что-то шевелится в пасти… неприятно, понимаете ли. Но зато Виола отреагировала:

– Что?

И так недовольно…

– Мы сможем спуститься вниз? Посмотреть на эту поляну?

– Рядом – сможем. – Виола не корчила рожи, но в ее мыслях прямо-таки ощущалась брезгливость. Ее бы воля, она бы тут все до черной земли выжгла. Не нравятся ей химеры, разве что в качестве сытного обеда. Но пачкать в ЭТОМ лапы? Увольте!

– Передай это, пожалуйста, остальным, и давай спускаться, куда получится.

Виола фыркнула, но принялась летать кругами, высматривая подходящее место для снижения. Остальные драконицы последовали за ней. И дракон.

Да-да, Эдгардо Молина летел с нами. Мне отдали право решать, куда и зачем нам нужно, а ему – натаскивать нас на полеты, бои, взаимодействие и маневры. Правда, командовать он не сильно рвался. Предоставил нам почти полную свободу рук, а сам пока смотрел, кто на что способен, какие у нас отношения в десятке… Да, уже десятке. Вот так, нежданно-негаданно, и получается войско.