— Играть в игру… В смысле?

— Свен, Беатрикс нужен кто-то, с кем она будет соревноваться. Враг нужен, понимаешь? Ну она и выбрала меня как, со слов архимага, самую знающую из всех в группе. Конкурировать с Теором ей пока не по силам, а вот с теми, у кого хоть что-то получается — пожалуйста. Винс показывает свою начитанность — она тут же спорит. У Клемента что-то выходит — ей тут же надо показать, что умеет лучше. Про себя я молчу. Вот только какой смысл становиться на место, которое мне подготовили? У меня свое есть.

— Так и будешь молчать что ли? — нахмурился Свен.

— Буду сохранять достоинство. Как умею, — отрезала Альба. — Я не нанималась никому ничего доказывать. Если Беатрикс надо — пускай изгаляется. Говорят болтливая жаба от своего же яда и погибает.

— Нет такой поговорки, — отмахнулся Свен.

— У вас нет. А у нас…

Виск резко мявкнул. Альба сбилась с шага — и в ту же секунду что-то мощное врезалось в ветки ближайшего дерева и начало с шумом скользить вниз.

Лови!

Приказ-крик от Хамла резанул по вискам. Альба на одном инстинкте рванула на себя прозрачные нити — и подхватила камнем падавшую вниз птицу. Притянула к себе, опуская на землю.

Это был ястреб. Знакомый ястреб.

Оба его крыла были сломаны, а вокруг тела словно бы вилась незнакомая и очень нехорошая на вид пульсирующая дымка. Птица рвана клекотала, дрожа всем телом.

Альба растерялась — на секунду. Тут регенерацией не обойтись. Был бы человек — можно было бы диагностику использовать, потом помощь оказать. Но — птица… Обращенный ведь. Но — птица.

Вокруг не было никого из преподавателей. Лекарский корпус на отшибе, да и как его транспортировать? Левитацией нельзя ведь без диагностики, сместиться еще чего-нибудь…

Альба, кляня все на свете за свои скудные познания в природной магии, сделала то, что у нее хотя бы получалось — установила контакт с сознанием Теора. Менталист откликнулся с вниманием, и, получив образ, откликнулся коротко: «Сейчас приду».

Помоги. Помоги ему. Помоги.

Хамл, кажется, был готов своими лапами буквально обнимать птицу — если бы это могло что-то улучшить.

Альба, стараясь не поддаваться эмоциям, еще раз взглянула на плетение черных нитей, опутывающее тело пернатого хищника.

— Он проклят, — с удивлением заметил Свен. — Зачем кому-то проклинать птицу?

— Снять сможешь?

Рыжий покачал головой.

Тогда оставался самый последний вариант.

— Обращенному можно энергию передавать?

Эту информацию из прошлого года Альба, увы, не вынесла.

— Да вроде, да, а… — Свен задумался, пока Альба сплетала нужный узор, аккуратно прикоснувшись к груди летающего хищника.

Поганый из нее целитель. Вот правда.

Руки тряслись, по спине тек пот. Верещал Хамл, прося что-то сделать.

На третий раз Альба все же сумела зацепиться плетением как нужно — и постаралась передать энергию, как учил магистр Фаве. Проклятие так не снимет, но хоть жизнь в птице, которая не птице, поддержит.

— Подожди, ты думаешь что это человек?

— Не я. Но сработало же.

— Для птицы бы сработало тоже. Наверное. Или…

Ястреб дернулся. Открыл глаза — и отыскал мутным взглядом Альбу. Та почувствовала прикосновение к разуму. Далекое, смазанное, истончающиеся с каждой секундой. Без уверенности, на одних инстинктах, она сама приблизилась к чужому сознанию, сейчас не имевшему вообще никакой защиты. Ястреб хотел что-то показать…

Важно. Крыша дома. Письмо. Важно. Время. В каком-то подвале или подземелье стоял огромный квадратный каменный куб, внутри которого находилась маленькая черная чаша, накрытая такой же черной крышкой. Важно.

Вместе с образами обрушились эмоции. Нетерпение. Страх. Боязнь что все пропало. Важность, огромная важность — скоро то, что в чаше, пробудится, и к чаше должен прикоснуться наследник, и никак иначе. Еще страх. Боль. Побег. Попытка найти адресата — тут, в университете.

Альба попыталась зацепиться за последний образ.

Адресат. Кто?

Вновь обрывки мыслей.

Не-знание. Ученик. Идущий по пути могущества. Способный говорить так же, как и она. Должен найти. Смог бы найти разум. Должен найти. Должен…

В этот момент сознание просто исчезло из разума Альбы. Она моргнула — и поняла, что глаза ястреба закрылись.

Черная дымка взвилась, уплотняясь, окутывая тело птицы. Прикасаясь льдом, черным льдом к руке Альбы. Боль пронзила кисть. Пришедшая дернулась, разрывая передачу силы. Прижала к себе пострадавшую руку, попыталась другой потянуться — но тут ястреба охватили бирюзовые нити, очертившее его силуэт. Дымка замерла, словно не решаясь стать еще плотнее.

Альба повернулась, подняла голову. Рядом стоял Теор. Рука магистра была вытянута вперед, к птице. От пальцев менталиста и шло бирюзовое плетение. Альба решила было повторить попытку и вновь передавать энергию, но Теор, замерший в напряженной позе, коротко бросил:

— Не лезь.

Пришедшая не знала, сколько сидела на осенней земле в ожидании. Не знала и в какой момент поймала руку Свена — или он ее? — и не отпустила. Словно это что-то могло изменить. Да, она видела-то эту не то птицу, не то человека, всего раз до того, но все же…

Хамл жался к ее ноге, дрожа всем телом, и, кажется, плакал… Если вислы умели плакать.

Болезненно напряженное ожидание прервало появление двух мужчин с бирюзовыми повязками на руках.

— Обращенный, — коротко бросил им менталист, — «Черное слово» на распаде и травмы формы.

— Работаем, — кивнул ему старший из мужчин и принялся скороговоркой давать указания своему помощнику, вытаскивающему зелья из рюкзака.

Теор мягким жестом распустил плетение — и тут же обзор Альбе загородила спина присевших на колени около птицы мужчин.

— Идемте, — обратился Теор к ним двоим, — большего мы тут сделать не сможем. Только, Альба, руку сначала покажи.

Пришедшая поднялась на ноги и протянула ладонь, с которой давно ушли уже даже воспоминания о боли. Менталист провел над кожей кончиками пальцев, к чему-то прислушиваясь, потом кивнул сам себе и окончательно расслабился.

Вблизи Альба видела, насколько вымотанным казался преподаватель, еще недавно спокойно проводивший практику.

— Чисто. Идем, надолго не задержу.

Альба подхватила на руки все еще дрожащего висла.

Менталист же перед тем как идти, достал флягу с пояса и сделал несколько хороших глотков. Перехватил растерянный взгляд Альбы, чьи эмоции были еще слишком яркими, и только покачал головой.

— Стазис затратен на Обращенном так же, как на человеке, а я не практикующий целитель. И вообще не целитель.

— Стазис? — с недоверием отозвался Свен.

Менталист только усмехнулся, ведя их к корпусу общих факультетов.

— Да. Моя прошлая работа, скажем так, предполагала необходимость быть готовым к самым разным происшествиям. Увы, «Слово», к тому же ушедшее в распад, мне не снять, не говоря уже о том чтобы делать это на Обращенном, чья энергетика отличается от обычной в разы.

Про то, получится ли это у целителей, Альба спрашивать не стала. Боялась ответа.

Висл, как самый обычный кот, прижался к ней и требовал-просил чтобы его гладили. Просил, между прочим, до самого кабинета Теора, где менталист просто выдал всем, и Хамлу в том числе, печенья, конфеты (их нелюдю уже не досталось) и чай. Без зелий, что Альбу даже немного удивило.

— Могу дать успокоительное, — предложил менталит.

Не то прочел мысли, не то с самого начала предполагал возможность выбора.

Альба головой покачала. Чай грел, успокоившийся более-менее Хамл мурчал на коленях.

О ястребе позаботятся. Наверняка.

— Расскажите, что произошло.

Скрывать было нечего,да и рассказ занял минуту. Менталист же по его итогу задумался, сведя вместе кончики пальцев.

Первым не выдержал Свен.

— А вы этого, чья жизнь была ложью, не хотите найти?