– Че-го?

– Я… я хочу уметь защитить себя. Вот как ты! Ты же Эстебана… я его видела! У него нога в лубках, у него позвоночник поврежден, он сейчас лежит, и лежать ему долго.

Хм? Хорошая здесь медицина, у нас бы вообще не откачали. Я постаралась.

– Кстати, он на меня злится?

– Он тобой восхищается. Говорит, что ты – первая такая на его памяти.

– Тьфу ты, зараза!

Мариса уже откровенно издевалась.

– Поклонники множатся, Кордова?

– И на тебя тьфу. Два раза, – отгавкнулась я. Вот чего этим идиотам на месте не сиделось? – Ты думаешь, если мужу морду набьешь, больше любить будет?

Мариса поставила чашку с кофе. И посмотрела на меня так, что аж уши покраснели. Столько всего было в ее глазах.

– Нет. Просто… так страшно быть полностью беззащитной. Каэтана, помоги мне. Пожалуйста.

Я дура?

Вот в этом я даже и не сомневалась. Что я могла на это ответить?

Чертову прорву всего. А я… я сказала:

– Ладно.

Точно дура.

Мариса так рассиялась, что мне даже страшно стало. А в дверь душевой постучали изнутри.

– Можно?

Олинда!

Ее тут точно не хватало!

– А тебе чего? – нелюбезно буркнула я.

– Кофе, разумеется. Мне понравилось. И уроки потом под него хорошо учились, – сообщила нахалка. – О, вареньице? Абрикосовое? Ложка есть?

– А совесть есть? – поинтересовалась я, чтобы не треснуть ложкой нахалку. – Подслушивала?

– Осведомлялась. Двери тонкие, а вообще… запах кофе привел. Вот я и услышала. Не специально.

Я только вздохнула. И поставила перед Олиндой еще одну чашечку.

– Пей. И постарайся не разболтать, что здесь услышала. Сама понимаешь, Марисе такое ни к чему. У нее помолвка скоро, потом выпуск…

– Вот. А у меня не так чтобы скоро. И про Матиаса я знаю.

– Откуда? – взвыла я.

– Так это ж секрет. – Олинда оказалась девушкой с юмором. – Не сомневайся, через неделю будут знать даже драконы.

– Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! – искренне сказала я. – И что со мной тогда сделают?

– Ничего. А что с тобой можно сделать? Матиас всю вину взял на себя, ты ни при чем. Ну, сплетни пойдут, но и только…

– Допустим, – вздохнула я. – Все равно лучше помолчи. Ладно?

– Хорошо. А меня ты обороняться научишь? Тогда я тебе даже ссадины прощу.

Я схватилась за голову. Потом покосилась на дверь – и вздохнула еще громче.

– Заходите. Сейчас кофе сварю.

Второй раз приглашать не пришлось. И Фатима, и Севилла явились как из-под земли. Даже немного смущенные.

– Каэ, мы правда не подслушивали… так получилось.

– Что само случилось… – Я вздохнула, понимая, что от этого мне никуда уже не деться.

– Ну да, – подтвердила Севилла. Сейчас она выглядела вполне заинтересованной. – Да, мы услышали про Матиаса… а нас ты научишь?

Я закатила глаза.

– Девочки, вот что у вас за манера – научишь? Дело же не в ударах, поймите! Тут другое… Допустим, я вас научу, что врага надо бить в глаза. Двумя пальцами. – Я изобразила нужный жест, классическую «козу». – Вы отработаете удар, а потом к вам подойдет кто-то…

– И мы ударим? – пискнула Фатима.

– Ага, ударите. Вот представь себе, пальцы натыкаются на глазные яблоки, те упруго проминаются, потом поддаются, ты прорываешь оболочку, и пальцы погружаются внутрь…

Севилла сбледнула – и бросилась в уборную. Хорошо, что я ей кофе еще не налила.

– К-каэ! Хватит говорить гадости! – возмутилась Мариса. У нее нервы были покрепче, но это и понятно. Поживи в местном гадюшнике! Наработаешь невозмутимость!

– А что такого? Понимаешь, знать, куда и как ударить, – это даже не половина дела. Еще нужна решимость покалечить или убить человека. Не дурь, а именно решимость. А потом вам еще жить с этим.

– Ты ведь живешь?

– И дальше буду. Те четверо меня не плюшками шли угощать. Они бы меня искалечили, изуродовали и откупились деньгами. А мне это не нравится, – отрезала я. – Так что нет. Я не сожалею. Но это я. И переходя дальше к теории. Надо знать, куда и когда ударить. Надо рассчитать, кого ударить. Если бы я покалечила кого-то из двух других… как их?

– Джусто Соуза и Арчибальдо Бареси, – подсказала Мариса. – Нет, Матиас просто заставил бы тебя за это заплатить.

– Вот. Знать – как. Знать – кого. Не испытывать сомнений, нападая первой. Не испытывать угрызений совести после драки. И это еще далеко не весь список. Вы к этому готовы?

Девушки переглядывались. И правильно, скажи хоть одна из них, что готова, вылетела бы из комнаты вперед своего визга.

Не готовы они к этому. Как и я не была готова много лет тому назад. Я тренировалась, я бывала в опасности, я знаю, что такое угроза жизни. Потому я и готова бить первой. А девочкам еще долго с собой бороться. И может быть, такое умение придет, только когда будут угрожать их жизни или их близким. Или когда им серьезно достанется в драке… да, и такое бывает.

Но то психологическая готовность. Ее я могу дать разве что в основах. А вот знание болевых точек и поставленные удары – это проще. Это физическое воздействие, это можно наработать.

– А еще надо уметь терпеть боль. И осознавать, что, когда вы лезете в драку, вас так же могут убить, покалечить… это понятно?

Это озвучено. Понимание – это немного другое. Потому речь я решила подытожить.

– Даю вам три дня. Подумайте сами, готовы вы на такое пойти или нет. Это долго, трудно, болезненно, и не факт, что вам пригодится. К тому же даром я учить не буду. Вот с Марисой у нас договор. Она мне, я ей. Так еще куда ни шло. А что вы мне можете предложить? Денег не надо.

Девушки задумчиво переглянулись еще раз.

– Вот. Поэтому пейте кофе – и пойдем делать уроки. Завтра математика, а у меня еще дракон не валялся.

– Ты можешь математику и вовсе не делать, – завистливо вздохнула Фатима. – Раэн Ледесма в тебе души не чает.

Я только головой покачала.

– Именно потому и надо ее делать.

С раэном Ледесмой мы действительно нашли друг друга.

Он подкидывал задачки мне, я ему. Математику здесь знали, но не всю. К примеру, о том, что такое квадрат, знали, но таблицу квадратов не составили.

Формулы сокращенного умножения здесь были, но далеко не все. Тервер развивали, а вот с логарифмами – швах. А еще я думала о шахматах.

Сделать их несложно, написать правила и подарить раэну Ледесме. Вот уж где раздолье будет! Ну или с шашек начать. Здесь их тоже не знают.

Останавливает только одна мысль. За мои личные идеи это никак не выдашь, а рассекречиваться неохота. Ладно еще математика. Хотя и тут осторожность соблюдать приходится. Но что-то большее?

Не стоит.

Девушки разошлись.

Я подошла к окну, посмотрела на небо.

С моря летели драконы. Клином.

Какие же они красивые! Я вот еще немного почитаю про драконов, а там и знакомиться пойду. Интересно же! И плевать на все приличия. Это – ДРАКОНЫ!

– И кто это вас так отделал, молодой человек? Может, все же расскажете правду? Без этих глупостей о драке.

Эс Хавьер т-Альего смотрел крайне ехидно. Матиас сощурился.

– Мы с другом подрались. Да, Гил?

– Да, – прогудел здоровяк с соседней кровати. – Это… бывает!

– Бывает, – милейшим тоном согласился эс Хавьер. – И лечить будем. В этом году о драконах можете забыть. Решительно.

– Это не вам решать! – вспыхнул Матиас.

– Мне в том числе. А я уже поставил в известность ректора. Мне такие идиоты не нужны. И сами покалечитесь, и драконов угробите. Мы – крыло. И действовать придется в единой связке. А вы что устроили? Так что драконы только на следующий год.

Парни мрачно переглянулись.

Эс Хавьер еще немного поулыбался и ушел.

– Полукровка. Ублюдок, – прошипел Матиас, когда за ним закрылась дверь.

Эстебан только фыркнул.

– Да ну его…

И принялся разминать мышцы, как показали. Лежать ему предстояло достаточно долго, и если бездействовать, и руки, и ноги поусохнут. А не хотелось. Красивого рельефа добиться сложно!