Орландо только вздохнул.

– Ладно. Пусть. Командиром десятка, я так понимаю, все равно будет Каэтана?

– Никого другого девочки не примут.

– Вот и пусть. А у вас хватит ума, чтобы прислушиваться к Эдгардо и делать все, что он скажет. Тренироваться, взлетать, садиться, атаковать по команде… те же команды – понятно?

Я кивнула.

– Вполне. Сделаем. Только он сейчас на каникулах.

– Вот приедет – и займется.

Я кивнула.

– Мы будем слушаться. Эс ректор, мы правда не хотели. Оно само как-то так получилось, что Виола меня выбрала. Ну и… результат.

Орландо горестно вздохнул.

– Ладно. Еще дней двадцать есть, как раз, Хавьер, успеешь и слетать, и вернуться, и девушки пока…

– Каэтана летит со мной.

– Отлично! – Судя по голосу ректора, ничего хорошего в этом не было. – Твои родные будут счастливы.

– Мне плевать, – огрызнулся Хавьер. – Как деньги у меня брать, так все нормально, а как про уважение вспомнить, так визг начинается. Перебьются!

Я хмыкнула. Да, так часто бывает. Но кто ж уважает кошелек? Уважают капкан, который может дать тебе по пальцам.

– Каэтана?

Мариса пришла как нельзя более вовремя. Я ухватила Хавьера за руку.

– Нам срочно надо выйти, поговорить о поездке. Вы не возражаете?

Никто не возражал. И, уже закрывая за собой дверь, я услышала:

– Орландо, я могу вернуть тебе браслет.

– Даже и не надейся…

Почему-то мне кажется, что у нас будет эсса Мариса Чавез.

Оно и неплохо. Орландо достаточно умный, чтобы оценить, какое сокровище ему досталось, достаточно богат, чтобы ее содержать. И папочку Марисы он построить сможет. Это сложнее будет, чем с Матиасом, но Орландо справится. Я даже не сомневаюсь.

Дверь закрылась, и я поглядела на Хавьера.

– Думаешь, сладится?

– Уверен. Я Орландо сколько лет знаю… Он мог бы решить проблему другими методами. И не жениться. А тут… пусть у них все будет хорошо.

Я тихонько улыбнулась.

Вот это мне и понравилось в Хавьере.

Он не злой, не завистливый, не подлый.

Пусть у них все будет хорошо. Не сложилось у меня – пусть у них все сложится. Это же здорово…

Пусть все будет хорошо.

Не было сейчас на свете человека грустнее Матиаса Лиеза.

Все, ВСЕ было плохо.

Вот и можно бы придумать, чтобы хуже, а некуда! Привыкнув шантажировать и пакостничать сам, Матиас впервые оказался на месте шантажируемого, и ему это ожидаемо не понравилось. А все остальное?

Ладно еще, эс Чавез выкрутил бедному Матиасу руки, почти в буквальном смысле.

Ну… было у Матиаса несколько нарушений. И что?

Кто не был молодым, кто не шалил?

Но угрожать – вот так?

Орландо бить балбеса не стал. Приволок к себе в кабинет и вежливо, с доброй людоедской улыбочкой, разъяснил, что с ним будет дальше.

А будет скандал.

Вылетишь ты из академии, да не просто так, а под вопли «Мужеложец!». Не нравится? А плевать.

Вам этого еще не хватало до кучи? Так будет! Лиезы уже едва не породнились с сумасшедшим, вот ему сестру отдать можно, а мне – нельзя? Ах, там ты лично для себя получал что-то хорошее, а тут не получишь. Пинка, например, не получишь. Из академии не вылетишь…

Не боишься исключения?

Ну и прекрасно, завтра же подаю его величеству личное прошение, в котором объясняю, что таким среди нормальных людей не место.

Поэтому сейчас ты напишешь отцу. И Марисе скажешь, что ее брак одобряешь.

А еще твоему отцу напишу я. Кое-что о тех транспортных компаниях, услугами которых он пользуется. Лиезы, конечно, богаты, но вы – выскочки и нувориши. А старые связи кое-что еще значат в этом мире, равно как и старые семьи. Поэтому я найду чем вас прижать.

Вы у меня разоритесь в три года, может, и раньше. И ваши дружки это одобрят. Еще и рвать вас на части помогут, чтобы им тоже куски мяса достались!

Матиас посмотрел в глаза эса Чавеза и понял – не шутит.

Связей у ректора хватит, влияния и характера – тоже. Этот не будет угрожать просто так, этот будет именно что рвать в клочья. И Матиас сдался.

Правда…

– А Каэтана?!

– Это тем более не твоя забота.

– Я и она… она мне невеста! Почти!

– Почти – не считается. И не рассчитывай.

– Эс Чавез, при всем уважении…

– Она тебе согласие дала?

– Н-нет. Но это…

– Вот и отлично. Даст согласие – поговорим. Не даст – перебьешься. И не лезь к ней со своими глупостями.

– Сводите ее с этим… вашим ублюдком?! – прошипел Матиас.

Орландо посмотрел на него с брезгливостью, как на плевок на дорогом паркете.

– Ублюдок в академии только один. И это не Хавьер. Сейчас пишешь письмо, потом идем вместе к Марисе. И упаси тебя Даннара испортить мне праздник или ей – настроение. Я тебе оторву все, что только можно.

Матиас понял. И сделал, как приказали. Но сейчас…

Где, ГДЕ справедливость?!

Нельзя же так! Поймите, все должно быть совсем иначе.

Матиас же всегда получал, что пожелает! Самые дорогие игрушки, самых красивых женщин, он всегда и везде был первым. А сейчас – что?!

Сейчас его просто унижают, оскорбляют… разве можно это оставить просто так?

Никогда!

Он отомстит! Матиас не знал, как именно, но обязательно отомстит!

– Величайший…

Невысокий мужчина простерся перед принцем Баязетом. Тот поднял брови и привычно поморщился на слишком пышное титулование. Санджар исправился:

– Великий!

– Санджар? Что случилось, почему ты попросил об аудиенции? Ты нашел решение задачи?

– Да, великий. Твой покорный слуга исполнил повеление своего господина.

– Замечательно. Слушаю, – заинтересовался принц.

Все же, как ни крути, Санджар – гений. А что еще приятнее, он гений, не отягощенный разными глупостями вроде чести, совести, сострадания, – зачем? Это очень ненужные в науке качества.

Только чистый разум.

Только холодное жестокое равнодушие, которое, подобно отточенному клинку, препарирует все, что попадает на стол.

Только так. И, видимо, есть результат?

– Великий, твой раб долго размышлял, считал, проводил опыты. И выяснил, что химеры ползут на силу боли и смерти.

– Боли и смерти?

– Только человеческой, великий.

– Так… и?

– Химеры поползут на близкую смерть, мучительную смерть, несколько смертей…

Баязет особенно не задумался. Рабская жизнь в Санторине дешева.

– Хорошо. Санджар, ты проведешь этот эксперимент при мне. И если все так, как ты говоришь, я щедро вознагражу тебя.

– Служение тебе, великий, – уже честь для меня.

Баязет кивнул.

Кто бы в этом попробовал сомневаться? Конечно, честь. Даже то, что он позволил этому слизняку приблизиться – уже счастье для такого, как Санджар.

– Готовься. В ближайшие несколько дней ты мне все продемонстрируешь… что тебе для этого нужно?

Санджар задумался.

– Великий… несколько рабов или преступников, чья жизнь не имеет ценности. И, наверное, корабль, на котором мы будем все это делать.

– Корабль?

– Я могу пытать недостойных на суше, но тогда с химерами придется сражаться нам. А еще могут прилететь эти мерз-с-с-с-ские чешуйчатые ящерицы.

К драконам у Санджара был свой счет. А как они смели не сдохнуть, когда он их травил? Он столько сил вложил, столько умения, а они – выжили?!

Сволочи!

– А на корабле?

– Химеры передвигаются достаточно медленно, мы сможем от них уйти. Опять же, мы сможем прекратить мучения подопытных, скинуть их на поживу химерам и так же уйти от них. Как только появятся дозоры.

Баязет задумчиво кивнул.

– Да, пожалуй.

Санджар довольно улыбнулся.

Да, он проводил опыты с мелкими химерами, которых для него поймали рабы. И когда один из рабов повредил ногу, химеры оживились.

Санджар подумал и приказал связать раба и пытать.

И химеры поползли к несчастному.