И он снова подступился к воротам. Подсунув пальцы между воротными створками и брусчаткой дороги, подхватил их снизу и со всей силы потянул вверх. Снова посыпалась штукатурка и каменная крошка, потом стали падать целые камни. Дубовые створки словно в масло вошли в каменную кладку надворотного свода. Сверху раздались панические вопли.
— Стой, Алешенька! Все же рухнет тебе на голову! — закричала Алена.
— Ничего, стена не обрушится. Я ворота сниму только с петелек… — прокряхтел богатырь.
Что-то щелкнуло слева от него, потом справа, и Алеша стал опускать уже слетевшие с петель ворота вниз. Пыль и каменная крошка посыпались сплошным потоком, и, в клубах этой пыли ворота с грохотом обрушились во внутренний дворик замка.
— Вот и все. Пошли скорей, Аленушка.
Они вошли в замок, и быстрым шагом двинулись по мощеной камнем тропинке сквозь роскошный цветущий сад к парадному входу дворца. У дверей их встретили два дюжих стражника, одетых в железные кирасы. Опустив свои алебарды, уперли их остриями в грудь белому от известковой пыли Алеше Поповичу.
Не успела Алена испугаться, как богатырь, аккуратно ухватившись за наконечники алебард, резко дернул. Крепко державшиеся за древки стражники с грохотом и лязгом упали на каменные ступени и покатились вниз. Удивленно глянув на оставшиеся у него в руках отломившиеся наконечники, богатырь кинул их вслед стражникам и взялся за ручку парадной двери. Легонько дернул. Дверь не открывалась. Недобро ухмыльнувшись, Алена пнул ее ногой, и они вошли во дворец по рухнувшей им под ноги двери.
Так, в пыли и грохоте, они прошли анфиладой парадных залов и ворвались в кабинет. У резного столика, заваленного старинными книгами и свитками, развалясь в кресле, дремал Черномор. Похоже весь шум снаружи его совсем не обеспокоил. Входя, Алеша зацепил локтем стоящую у стены на ажурном поставце огромную вазу. Поставец зашатался, и Алена едва успела подхватить вазу на руки.
— Что?.. Кому?! — Черномор взмыл под потолок, а его длиннющая борода напряженно затрепетала. Воздух в кабинете словно наэлектризовался. — Вазу мою не трожь… — прошипел он, устремив грозный, и, одновременно, умоляющий взгляд на Алену. — Осторожно, нежно поставь ее обратно. И к стеночке отодвинь, от входа подальше… Подальше куда-нибудь, а то опять локтем зацепят, не гости, так слуги, чтоб им треснуть. Вот так, — Черномор облегченно вздохнул, когда Алена поставила вазу у книжного шкафа. Тут в коридоре, ведущем в кабинет, появилась грохочущая толпа стражников с алебардами наперевес. Стекла в книжном шкафу опасно задребезжали.
— Стоя-ать! Кругом! Марш! — рыкнул Черномор, и стражники, на цыпочках, двинулись обратно.
— А сами садитесь. Садитесь в кресла, гости дорогие, — продолжил Черномор. — И ничего руками не трогайте.
Только после того, как Алеша и Алена уселись в предложенные им кресла, карлик спустился из-под потолка, аккуратно разложил бороду на шикарном персидском ковре у своих ног и умиротворенно уселся в кресло.
— Ну вот, — он взмахнул рукой, и дверь в коридор захлопнулась. — Теперь рассказывай, Алеша, зачем пожаловал. Зачем учинил в корчме разгром, зачем мне все двери выломал?
— Так-то ты гостей встречаешь, Черноморушка, — обиженно надул губы Алеша. — Мы ж тебя всегда встречаем с угощением, завсегда с открытыми воротами… Ну а ты развел тут дни приемные, да ворота крепкие дубовые, да дурную стражу бестолковую, — и Алеша стал усердно отряхивать от пыли шапку, голову и рубаху.
Черномор, поморщив нос, раздраженно щелкнул пальцами. По кабинету пронесся холодный ветерок, и вся пыль и грязь с их одежды и из воздуха куда-то исчезла.
— Что поделать, — карлик сокрушенно вздохнул. — Иначе не видать бы мне покоя от просителей. А кто это с тобой? Ее я не знаю.
— Это мне сестрица названая. Звать-то величать ее Аленушка. Мы к тебе с ней по делу приехали. Только на Руси у нас не принято, как пришел о деле сразу разговаривать.
Черномор, поняв намек, улыбнулся. Хлопнул в ладоши. Откуда-то сверху полилась нежная музыка. Дверь кабинета распахнулась. Заглянувшая в нее смуглая девица нервным взглядом окинула кабинет и внесла большой золотой поднос с блюдами, кубками и высоким кувшином. Неся поднос к столику, что у гостевых кресел, служанка обошла подвинутый к шкафу поставец с вазой по широкой дуге. Разлив вино по кубкам, она с поклоном удалилась.
— Что у вас за ваза такая, что все боятся ее уронить? — заинтересовалась Алена.
— О! — Черномор гордо раздулся. — Это реликвия, какой нет больше нигде в целом мире. Самая крупная фарфоровая ваза династии Мин. Ей две тысячи лет. Посмотрите, какая замечательная работа. Фарфор, тонкий, как бумага и очень хрупкий. Все боюсь, что кто-нибудь уронит ее и разобьет.
— Так поставьте эту вазу в чулан, раз она такая ценная, — пожала Алена плечами.
— Как в чулан?! Я за нее такие деньжищи отвалил, что… Нет! Пусть все видят и завидуют! Красота для того создана, чтобы ей любовались, — взгляд Черномора переместился на наполненный искрящимся красным вином кубок. — Да! Ну, за встречу.
Они подняли кубки. Закусывая фруктами, поговорили о последних новостях. Потом еще раз подняли кубки. Алеша с Черномором стали вспоминать о недавней совместной гулянке на богатырской заставе. Потом Черномор хлопнул в ладоши и велел принести сразу бочонок вина. Тут Алена спохватилась:
— Благодарим тебя, Черномор, за угощение. А теперь пора о деле побеседовать, — и выразительно посмотрела на Алешу.
— Ах, да… — богатырь зарделся от смущения. — У нас ведь дело к тебе, Черномор. Дело важное. Его надо решить без промедления.
— Да, я понял уже. Ты про дело-то говори, — улыбнулся Черномор.
— Да ведь я и говорю, дело срочное, мы спешили, целый день к тебе ехали, нам нельзя промедлить не минуточки… — продолжал мяться богатырь.
— Хочет он посвататься. Просит у тебя руки твоей племянницы, Лебеди, — вклинилась Алена, не надеясь уже переждать увещеваний Алеши о срочности дела.
Богатырь радостно закивал головой.
— Точно. Так оно и есть.
Черномор поперхнулся вином. Поставил кубок на стол, прокашлялся и выдавил из себя кислую улыбку.
— Свататься, конечно, дело хорошее, — карлик вытер мокрую от вина руку о салфетку. — Только я моей племяннице, царевне Лебедь, не хозяин и ни в чем не указ, — он принялся тщательно вытирать от вина свою бороду. — Она давно живет своим умом, отдельно от всей семьи. Выходит замуж за кого ей взбредет в голову, и сама, когда хочет, разводится, — и Черномор испытующе посмотрел на Алешу Поповича. — Так что, это ваше дело, сугубо добровольное. Ее я неволить не могу, и тебя не стану отговаривать.
— А как снять ее заглятье, ты объяснить можешь?
— Так она вам про Царя не рассказывала? — Черномор недобро улыбнулся. — Надо же, какая стала скрытная.
— Она говорила, что мол, заколдована, — потупился Алеша. — Раз в году приемлет образ человеческий, а потом, на все другое времечко принимает образ белой лебеди, — и он тяжело вздохнул. — Кабы знать, кто наложил заклятие, я б ему пересчитал все косточки, — рука богатыря сама собой сжалась в кулак, и Алеша Попович выразительно посмотрел на Черномора.
— Да ты что? — замахал тот руками. — Что мне с ней делить?. Это она своего отца обидела. Он ее и проклял. К нему идите, просите, сватайтесь. Может, уже отошел братец, помилует непутевую дочку.
Алеша Попович отчаянно сверкнул глазами и расправил плечи.
— А что? И схожу!.. Пусть-ка снимет он свое заклятие! Сколько можно мучить красну девицу?!
— Вот и я говорю, — закивал Черномор. — Дело-то семейное. Я вам и провожатого вам дам. Чего долго тянуть? Дворец Царя Морского от моего замка недалече.
Алеша Попович решительно встал.
— Пошли.
Они спускались вниз по длинной винтовой лестнице, высеченной прямо в гранитной скале, на которой возвышался над морем черноморов замок. Впереди переваливался на неуклюжих лапах провожатый с не то лягушачьими, не то рыбьими чертами лица. Мраморные ступени уходили прямо в воду. В свете горящих и под водой факелов лестница, на всей протяженности видная в прозрачной, как хрусталь воде, продолжалась вниз, до самого песчаного дна. Алеша и Алена на секунду замешкались, опасаясь ступать прямо в воду, но провожатый, не замедлив шага, прохлюпал по воде, скрылся в ней с головой и, как ни в чем не бывало, продолжил там движение. Богатырь решительно шагнул следом, Алена — за ним.
