— Да уж, — Добрыня довольно подкрутил усы, — город хоть и меньше Киева, мед там и красавицы отменные. Хоть мы к Черномору торопилися, на денек, да ночку задержалися.

— А потом уже быстренько поехали. Утром выезжали из Чернигова, были уже к вечеру в Неаполе. А тут слухи, слухи все недобрые, мол, приехал богатырь с девицею. Так дерется — стены пробиваются, да людишки битые валяются. Сразу я подумал про Алешеньку, — Илья глянул на Алешу Поповича. Тот все сидел с куриной ногой в руке и вообще не слушал, о чем рассказывают богатыри.

— Ну а что Алеша так печалится? Сватовство что ль было неудачное? — в пол-голоса поинтересовался у Алены Дорбрыня.

И Алена стала рассказывать.

К обеду следующего дня они уже были дома, на богатырской заставе. Пока богатыри парились с дороги в бане, Алена быстро переоделась, умылась и направилась в лес. Искать Лебедь, чтобы поговорить с ней по-душам.

Оказалось, что если знаешь дорогу, то от богатырской заставы до озерца не так уж и долго — чуть больше часа ходьбы быстрым шагом. Крупная белая птица плавала по неширокой водной глади, как обычно ходят по комнате — из стороны в сторону. Доплыв до одного берега, она резко разворачивалась и плыла к другому, самоуглубленно глядя перед собой и ничего не замечая вокруг.

— Привет! — Алена помахала ей рукой.

Птица остановилась посреди пруда и стала удивленно ее разглядывать.

— Интересно, может ли Лебедь говорить? — сама у себя спросила Алена. — Что ж я раньше об этом не подумала? Если не может, то, выходит, я зря сюда битый час добиралась… Эй! Ответь мне что-нибудь! Ты говорить можешь?

— А о чем нам с тобой говорить? — Лебедь подплыла поближе. — Я тебя в первый раз вижу.

Клюв птицы при этом не открывался. Слова возникали у Алены прямо в голове.

— Об Алеше Поповиче. Я его названная сестра.

— Вот как? — в тоне Лебеди послышалось удивление. — Мне он о тебе не рассказывал.

— Зато мне про тебя все уши прожужжал. Ты его любишь?

— Тебе-то зачем это знать, красна девица? — в голосе Лебеди просквозил холодок.

— Он ездил к Черномору.

Лебедь довольно выгнула шею.

— И я ездила вместе с ним. Ты — дочь Морского Царя. Почему не сказала ему об этом?

Алене показалось, что Лебедь улыбается. Хотя, как птица могла улыбаться?

— Он ведь все равно узнал.

— Да. Мы с ним спускались в море и ездили к твоему отцу во дворец. Алеша просил у него твоей руки, — внимательно следившая за реакцией Лебеди, Алена заметила, как птица напряглась. — Царь ответил, что не возражает против вашего брака, однако проклятие снять отказался.

Лебедь взъерошила перья и макнула голову в воду. Вынырнула.

— Отказался… Это не удивительно. Но обидно. До сих пор не забыл.

— Что за колечко ты у него украла? Из-за чего весь сыр-бор?

Лебедь отряхнулась и выбралась на сушу.

— Вы, стало быть, вернулись из похода?

— Да, — кивнула Алена.

— Все вернулись? — птица целеустремленно направилась по тропинке в глубину леса.

— Да, — Алена была вынуждена последовать за ней. Пруд уже скрылся за поворотом, когда Лебедь соизволила остановиться.

— А где же Алеша Попович?

— Не знаю. Наверное, пытается что-то очень важное решить для себя. Всю обратную дорогу он ни с кем не разговаривал, даже не улыбнулся ни разу. Чего ты добиваешься? Чтобы он вступил в бой с Морским Царем? Он ведь не смирится с тем, что ты оборачиваешься человеком лишь на одни сутки в году.

— На четырнадцать часов и двадцать две минуты в год, в среднем, — с горечью произнесла Лебедь.

— И как давно? — Алена устыдилсь своего обвинительного тона.

— Двенадцать лет… — по клюву Лебеди скатилась слеза. — Да, конечно, я кругом сама виновата. Виновата в том, что хочу быть счастливой, в том, что пытаюсь хоть как-то вырваться из этого заколдованного круга…

— Отдай кольцо отцу. Это все, чего он просит. Отдай кольцо, и он снимет проклятие, он обещал.

— Он и мне обещал. С самого начала, — Лебедь покачала головой. — Не отдам.

— Но почему?!

— Это кольцо его убьет. На него наложены чары, и я… Горько признавать свое бессилие и глупость, но я не могу эти чары уничтожить. Да и кольцо, к счастью, отдать не могу.

— Так скажи ему, что кольцо зачаровано!

— Он мне не верит. Ему нужны веские доказательства, а я не могу их предоставить. Мне просто не дадут этого сделать. Не дали, когда я еще была в полной силе, теперь и подавно не дадут, — Лебедь нервно дернула крылом, пытаясь поудобнее устроиться между придорожными кустами. Вздрогнула от боли — несколько перышек повисли на колючей ветке.

— Почему мы ушли от озера? — Алена поневоле начала сочувствовать птице. — Тебе ведь в воде удобнее.

— Везде, где есть хоть пригоршня воды, у моего папочки есть уши.

Алена, схватившись за голову, глубоко вздохнула, и уселась прямо на тропинке, рядом с Лебедью.

— Так. Давай-ка обо всем по порядку. Если ты не расскажешь мне всего, я не смогу помочь ни тебе, ни Алеше. А вы оба нуждаетесь в помощи.

— Черномор — брат моего папочки. Папа старший, Черномор средний, а Кощей — младший брат. Все они — дети Солнышка, которое дарует нам жизнь, и Великой Змеи, которая держит на себе всю нашу землю. Они — первые разумные существа, которые появились на свет в этом мире. Веселая семейка… Я долго была любимой дочкой папы, лучшей его ученицей. Он научил меня передавать на расстояние мысли. Именно так я и с тобой сейчас говорю. Научил меня изменять форму, превращаясь в различных живых существ. Больше всего мне нравилось превращаться в белую лебедь, потому меня и стали так называть. Чему-то Папа сумел меня научить, чему-то нет. Он знает множество всяких колдовских штук. Он — самый сильный и справедливый из всех, кого я знаю.

Черномор всегда завидовал папе. Вечно второй, он в тайне мечтает стать первым. Он даже бороду отрастил и поместил в нее всю свою магию ради того, чтобы всегда иметь при себе источник силы. О, Черномор — мастер лести и подкупа, подковерной борьбы и внезапных ударов! У папы было волшебное кольцо — замечательный в своем роде инструмент, собирающий силу всех окружающих стихий, чтобы направить их в нужное русло. Он не часто пользовался этим кольцом, оно хранилось под замком, о нем и знали-то лишь самые близкие. Я в том числе. И Черномор. Он брал у папы это колечко несколько раз. Ведь папа не привык бояться, не доверять. Зачем? И так ему все покорялись, а непокорного он всегда мог стереть в порошок. Сильный всегда жалеет тех, кто слабее. Вот братец и пользовался. Двенадцать лет назад я случайно узнала, что Черномор нашел способ убить моего отца. Или, по крайней мере, лишить его рассудка. Черномору удалось наложить на кольцо какое-то страшное заклятие, направленное именно против папы. По крайней мере, такие слова я услышала случайно, когда, обернувшись чайкой, прогуливалась по крыше Черноморова дворца… Наверное, дядя делился планами с кем-то из своих близких приспешников. Не знаю с кем, но я отчетливо слышала дядин голос.

— Случайно такие вещи невозможно подслушать, — покачала головой Алена.

— Ну… да. Я за ним следила.

— Зачем?

— Неважно. Это к делу не относится, — Лебедь нервно дернула шеей. — И тут — такая удача — он рассказывает кому-то о самом страшном заговоре, какой только можно представить!

Алена скептически скривила губы.

— Да не один злодей, будучи в здравом уме и твердой памяти не станет делиться своим планами даже с самыми преданными слугами.

— Ты плохо знаешь Черномора, — на Лебеди встопорщились перья, а в голосе выразилось крайнее отвращение. — Для него весь смысл власти в том, чтобы демонстрировать власть, весь смысл силы в том, чтобы применять силу. Не может пройти и минуты, чтобы он чем-нибудь не похвастал. Может, он ни с кем и не делился. Может, это были просто его мысли вслух. Ведь он даже предположить не мог, что я слежу за ним в этот момент.

— Ну и что ты сделала?

— Украла кольцо, — Лебедь тяжко вздохнула. — Теперь-то я понимаю, что поступила глупо. Надо было пойти к папе и предупредить его, да так, чтобы Черномор не узнал. Но я очень боялась, что пока буду ждать и искать удобного случая, папа наденет кольцо. А Черномор не дал мне продохнуть и минуты. О том, что кольцо похищено, он узнал очень скоро. Я попыталась разобраться в наложенных чарах, но не сумела. Меня уже искали слуги Черномора. Времени хватило лишь на то, чтобы разбить кольцо надвое. Понимаешь, я хотела сделать так, чтобы кольцо никогда не попало к отцу. Одну половинку я отдала Кощею, а другую — Святогору. И тот и другой вмонтировали половинки в рукояти своих мечей. Так родились два меча-кладенца. Они способны разрубить все, что угодно. А потом, — голова Лебеди устало поникла, — потом я полетела к отцу. Я надеялась, что сумею все ему объяснить. Но Черномор схватил меня раньше. Меня притащили во дворец с позором, как воровку. Дядя сумел оговорить меня, папа ему поверил, а на меня наложил заклятье. Не знаю, зачем я все это тебе рассказала. Вряд ли ты сможешь мне чем-нибудь помочь. Но я не могу так больше! Нельзя долго оставаться в облике птицы. Я тупею, я забываю папины уроки, потому что не могу применить их на деле…