Взгляды братьев скрестились. Безмолвный поединок длился недолго. Кощей опустил взгляд на мраморный пол, невразумительно ругнулся и, вынув из кармана пульт, исчез. Морской, усевшись на трон, сразу как-то ссутулился. Тяжко вздохнул. Потом устало поднял руку, щелкнул пальцами. На стене проступило зеркало. С него на Морского смотрел бледный, как смерть, Черномор.
— Ну что? Допрыгался? Теперь уж точно ты сам во всем виноват.
— Да что же мне теперь, под Заморыша прогибаться? — взвился средний брат.
— Ультиматум ты слышал. Мое слово крепкое. Если в море упадет хоть один камушек, я вступлюсь. Ну, а нет…
Черномор безнадежно махнул рукой, и связь прервалась.
— Ну вот, — Лебедь вздохнула и взмахом руки убрала изображение с водной глади. — Жалко папочку. Эти дурни меж собой воюют, а он переживает.
— Что же дальше-то будет? — нетерпеливо спросила Алена.
— Время покажет. Посмотрим на черноморов дворец завтра в полдень. Я думаю, там все решится. До той поры и Алеша с друзьями до заставы доберутся.
«Хорошо ей — Алеша в рот глядит, любой каприз выполняет. А тут угораздило влюбиться в незнамо кого, и бегай за ним по всей сказке. Может, правда с Ягой посоветоваться? А что, сейчас и схожу, чего зря день терять?» — Алена вскочила со стула и решительно направилась в лес.
— Стой! — ухватила ее за руку подбежавшая Лебедь. — Куда это ты собралась?
— Да так… погулять — смутилась Алена. И вдруг с вызовом посмотрела на подругу. — А что? Без твоего разрешения мне нельзя уже шагу ступить?
— Ты устала, милая Аленушка, — торопливо зашептала Лебедь, положив ладонь девушке на спину, между лопаток. — Хорошенько отдохнуть тебе надобно. На пуховой периночке выспаться…
Алена попыталась что-то возразить, но по ее телу уже прокатилась неумолимой волной сонная слабость, рот сладко зевнул, и глаза закрылись сами собой.
— Ну вот. Так-то мне спокойнее будет, — облегченно вздохнула Лебедь, и, подхватив Алену поудобнее, понесла ее по тропинке к заставе. — Надо же! Собралась уже к Змею, дурочка. Ну ничего, выспится, отдохнет, пока богатыри не подъедут. А там и Бабу Ягу позову. Вправлять таким молодым дурочкам мозги — это самая что ни есть ее работа.
Проснулась Алена от солнечного света. Увидела открывающую ставни Лебедь. Непонятное чувство какой-то обиды на подругу шевельнулось в душе. Но Алена, как ни старалась, не могла вспомнить, за что обиделась.
«Последнее, что помню — как мы на Морского с Кощеем смотрели… А потом, наверное, я прямо там и уснула».
Алена удивленно посмотрела на улицу. Судя по солнцу, время шло к полудню.
— Ну ты, милая, и соня, — покачала головой царевна Лебедь. — Почитай спала сутки целые. Вставай, пойдем смотреть на бесплатное представление. Истек срок, который Кощей дал Черномору. Чую задаст ему Кощей хорошую трепку… И поделом интригану.
Алена оделась. Не в парадный сарафан, а в походный костюм, прихватив с собой и суму, в которой так и лежала, дожидаясь своего часа, оставшаяся шишечка. Лебедь неодобрительно покачала головой, но говорить ничего не стала. Вдвоем они вышли на крыльцо. Там уже ждали их богатыри. В доспехах и при оружии, верхом на конях.
— Вы чего это? — удивилась Лебедь.
— На всякий случай, — переглянулись Илья и Алеша.
— Никаких больше вам «всяких случаев»! — замахала руками царевна. — И так уже я вся извелась, глядя. Родной дядя чуть не убил мне мужа! Это виданное ли дело?!
— Да уж. Повезло мне с родней, — пробурчал Алеша.
— А ну снимайте доспехи немедленно, а не то ничего вам показывать не буду! Ишь, наловчились — придут посмотреть, а там, глядь, и в драку влезут. Нет уж, пусть-ка дядьки мои без вас меж собой разбираются.
Богатыри, переглянувшись, нехотя слезли из седел, сняли шлемы и стали стягивать кольчуги. И только Микула Селянинович, который, похоже, боевого доспеха и вовсе не имел, за ненадобностью, просто слез со своей соловой кобылки и приставил к стене терема длинное копьецо, размером мало отличающееся от того бревна, которое он расщепил вчера, сражаясь с чудищами Кощея.
«Получается, богатыри могут и без твоего позволения шагнуть в озеро, и оказаться на месте событий? Так?» — мысленно спросила царевну Алена.
«Не могут. Чтобы превратить обычное магическое зеркальце в переход, нужна недюжинная сила и некоторый магический навык. А иначе не туда забросит, или вовсе не подействует. А ежели какие-то магические предметы через портал передавать, так тут дело еще сложнее. Твоя волшебная шишечка и то усложнит дело. А скатерть-самобранка, или тот же меч-кладенец — с ними вообще отдельный разговор…»
«Что же ты тогда на них напустилась?»
«А пусть заранее ни на что не рассчитывают. А то что это такое получается? Я звала их смотреть, а они подраться приехали!»
Богатыри, тем временем, разоблачились. Царевна придирчиво обвела их взглядом, и, зажав подмышкой скатерть-самобранку, возглавила шествие к озерцу. Через пару минут вся компания расположилась за столом, под навесом, который никто со вчерашнего дня не убирал. Лебедь театрально взмахнула рукой, и перед их взором предстал нависший над морем на высокой скале дворец Черномора.
— Как Кощей не уронит в море ни камушка? — удивленно пожал плечами Добрыня. — Собственными руками он дворец разбирать, что ли будет?
— А уронит, так ему мой папочка такую трепку задаст, — мечтательно улыбнулась Лебедь.
Над дворцом нервно каркая кружили вороны. Серое, покрытое белыми барашками волн море отражало такое же серое, все в низких, клубящихся тучах, небо. На стенах и башнях замка суетился народ, устанавливая какие-то хитроумные метательные машины. Белостенный город Неаполь, лежащий невдалеке от замка, словно бы вымер. На улицах не наблюдалось никакого движения. Ни одного корабля не было ни в порту, ни на море. Невдалеке от дворца клубилась туча нетопырей. Приглядевшись, Алена заметила что-то вроде паутины.
— Лебедь, глянь-ка. Что это держат слуги кощеевы?
Царевна приблизила изображение. Летучие мыши и правда держали на ниточках огромную сетку. Над сеткой, прямо в воздухе, часто и ярко, словно молния, вспыхивало. И после каждой вспышки вниз падали небольшие свертки. Маленькие, похожие на черных обезьянок существа, бегая по сетке, раскладывали упавшие свертки ровными рядами, пересыпая их каким-то серым порошком. Груда свертков росла. Близился полдень. Вдруг чуть в стороне от стаи нетопырей вспыхнуло непривычно ярко, и из вспышки в небо взмыл черный птеродактиль.
— Кощей! — хором выдохнули за столом.
— Готов ли ты, Черномор, отдать мне мой меч украденный? — прогремел над бурным морем грозный голос Кощея.
— А где сам Черномор? — спросила Алена.
— И верно, — Лебедь защелкала пальцами, пошептала что-то и взмахнула над водной гладью.
Черномор сидел по колено в воде на ступенях каменной лестницы, ведущей из его дворца в морское царство. В правой руке он сжимал меч-кладенец — тот самый, покрытый ржавчиной, с отломанным кончиком клинок, на который Святогор нацепил половинку Кольца. Под левой рукой карлика стояла драгоценная ваза эпохи Мин. Видимо, самый милый его сердцу предмет во дворце.
— Ловкий ход, — ухмыльнулся Добрыня. — Черномор теперь хотя бы сам находится в безопасности. Ведь ногами он стоит уже во владениях Морского Царя. Лично на него Кощей теперь и кирпичика уронить не посмеет.
— А где же Людмила? Неужели он оставил ее в замке? — озабоченно спросила Алена.
— Людмила разругалась с ним, как только узнала, что черноморов замок, скорее всего, уничтожит Кощей, — скривилась в презрительной усмешке царевна Лебедь. — Сейчас она, наверное, на пути к папочке. То-то Красно Солнышко обрадуется.
Черномор наблюдал за происходящим снаружи, глядя в большое, натертое до зеркального блеска медное блюдо. Уже все летучие мыши взялись за ниточки, держащие огромную сетку. Обезьяноподобные существа, уложив тысячи свертков в большую кубическую конструкцию, стали исчезать один за другим, оставляя после себя яркую вспышку. Когда исчезли все, Кощей громоподобным голосом произнес:
