— Верно, мало ли что этот Фэн потребует, — подхватил Добрыня. — Что же нам, самим нести под нож буйны головы?
— Пойду я, — вздохнул Муромец, — Надо с Фэном мне побеседовать…
— Не ходи, Илья, — взял его за плечо Горыныч. — Чую я, не отпустит он никого. Такие не отпускают… Он ведь просто убить тебя хочет, Илья.
— Я про то, Горыныч, знаю, ведаю. Только я ведь слово дал ему, проклятому. Я, ты помнишь ли, к нему на службу нанялся. Я ведь взял кораблик не по честному. Виноват я перед ним, люди добрые.
— Перед кем, Илья, ты вздумал каяться? — возмущено взмахнул руками Добрыня. — Он же душегубец, дрянь последняя! Ты, нарушив слово, сделал дело доброе!
— Мы то ведь не воры, не разбойники! В том ли, брат, повадка богатырская, чтобы слово не держать самим же данное? Вы отдайте им кораблик летающий. Больше он уже нам не надобен. Я же сам пойду к Фэну проклятому. Вы уж, братцы, никого тут не трогайте. Пожалейте жен, да малых детушек.
Илья стряхнул с плеча руку Змея и шагнул к борту.
— Эй там! — крикнул он столпившимся на причале пиратам. — Швартуйте нас!
Илья кинул пиратам конец швартовочного троса. Разбойники, схватив его, принялись дружно тянуть. Через полминуты летучий корабль был накрепко пришвартован к причалу. Сложив в одну заплечную котомку все свое имущество: доспехи, лук и меч, Илья отдал котомку Добрыне, обнялся с ним, с Алешей и Аленой, поясно поклонился остальным.
— Ну, не поминайте лихом, — он сошел с корабля и пошел к пиратам. Морские разбойники опасливо расступились перед ним, несколько человек пошли следом за богатырем, но большинство осталось на причале.
— Нет, негоже выдавать нам Ильюшеньку. Уж пойдемте вместе с ним, товарищи, — Алеша тряхнул головой и двинулся следом за Муромцем. Тут же в его грудь, так и не прикрытую кольчугой, уперлись пиратские клинки.
— Стой!
— Велено больше никого не пускать!
— Да я вас сейчас, племя басурманское, — богатырь замахнулся рукой на разбойников, и те испуганно отпрянули на шаг, готовясь к бою.
— Не надо, Алешенька, — Илья обернулся и покачал головой. — Я тебя очень прошу. Не надо. И кораблик пиратам отдайте.
Алеша растеряно глянул на Илью, оглянулся на стоявших за спиной товарищей и, опустив руки, отступил назад. Муромец, видя, что его послушались, развернулся и неторопливым шагом направился к крепостной стене. Пиратский конвой, не опуская обнаженных мечей и сабель, двинулся следом за ним. По каменной лестнице поднявшись на стену, Илья и его конвой двинулись вдоль мола, к маяку.
Не глядя друг на друга, друзья принялись собирать вещи. Алена украдкой утирала слезы. Горыныч стоял у борта, склонив голову, и словно внимательно прислушивался к чему-то. Алеша с Добрыней, наконец, одели доспехи. Увязав котомки, друзья сошли с корабля на причал.
— Все, — обратился к пиратам Горыныч, — забирайте свой летучий корабль.
Осторожно обойдя богатырей и рыцарей по краю причала, двое пиратов запрыгнули на борт. Один из них тут же нырнул в трюм. Выбравшись оттуда, он, глядя на маяк, замахал руками и закричал:
— Все в порядке. Турбина исправна. Течи нигде нет.
Илья, тем временем, пройдя вдоль всего мола по крепостной стене, уже зашел внутрь маяка. Поняв, что войны пока не ожидается, пираты, большей частью, отправились на свой корабль. Друзей на причале никто не задерживал. На всякий случай они подобрались поближе к маяку: забрались на крепостную стену и прошли по молу. Однако, в двухстах метрах от маяка, на крепостной стене, дорогу им преградил отряд из десятка пиратов. Друзья остановились в полусотне шагов от них, на стене, напряженно наблюдая за маяком и открывшейся перед ними, как на ладони, бухтой.
— Да все с ним в порядке… пока, — «утешил» их Горыныч.
— Покажи нам, как он там, — потрясла Змея за руку Алена.
— А я что, могу? — удивился он.
— Конечно, можешь. Помнишь, ты мне показывал…
Девушка глянула на рыцарей и продолжила мысленно:
«Ты мне даже на одежде своей, как на экране все показывал, когда Добрыню искали».
— Сейчас попробую, — Горыныч оглядел себя и, отряхнув от пыли, аккуратно разгладил полу кафтана. — Смотрите.
На поле кафтана, как на экране появилась картинка. Просторный зал, заставленный столами с богатыми кушаньями и питьем. По стенам зала были свалены тюки с явно недавно награбленными богатствами, а за столами, радостно что-то горланя, пили пираты.
— Это зал в башне маяка под самой золотой крышей. Илью, кажется, сюда сейчас приведут, — уточнил Змей.
Добрыня с Алешей удивлено присвистнули, а рыцари, увидев изображение, стали креститься и шептать о чуде. Но тут же все примолкли. В пиршественный зал вошел Илья. Следом за ним вошли и окружили его конвоиры. Теперь их было уже два десятка — все с обнаженными клинками. Они, обступив богатыря со всех сторон, держались от него на почтительном расстоянии.
— Здравствуй, Фэн, собака, разбойная. Вот я. Сам к тебе пришел, без оружия, — богатырь развел пустыми руками. — И друзья мои людей твоих не тронули. Отпускай теперь ты жен, да малых детушек, как ты сам мне обещал да при свидетелях.
Фэн оказался самым заурядным на вид человеком восточной наружности. Невысокий, не толстый. Без особых морщин и шрамов на лице. Даже, в отличие от большинства остальных пиратов, без татуировок на теле, в самой обычной белой рубашке, заправленной в помятые серые штаны. Только на шее у него висела золотая цепь, с подвеской в форме дракона. И пальцы были унизаны золотыми перстнями с каменьями.
Увидев богатыря, Фэн привстал и напрягся, словно готовясь к прыжку.
— Связать его! Ну!
Пираты опасливо подступили к богатырю, но, после повторного окрика главаря, набросились на Илью с цепями и канатами. Илья не сопротивлялся. Связав богатыря по рукам и ногам, пираты почувствовали себя увереннее. Некоторые из них даже спрятали в ножны мечи, ножи и абордажные сабли. Илья все также стоял в центре зала. Только ноги его были теперь накрепко притянуты одна к другой, а руки крепко связаны за спиной и примотаны к телу.
Фэн подошел к Илье поближе. Обошел его со всех сторон, внимательно оглядывая веревки и цепи, и, видимо, остался доволен. Подойдя сбоку, покровительственно похлопал Илью по плечу:
— Думал я, что нанял простого деревенского мужика, а мне говорят, ты великий богатырь. Сильный. И, я вижу, наглый. Собакой меня называешь. Или не понял еще, что твоя жизнь теперь в моих руках? — заглянув снизу вверх богатырю в глаза, Фэн гадко улыбнулся.
— Кабы я вины своей не чувствовал, я бы по-другому разговаривал. Только ты прости меня, старого. Я ведь сам пришел к тебе, покаялся. И корабль отдал тебе, целехонький. Ну а ты отпусти нас по-хорошему, да не трогай жен и малых детушек.
Фэн в ответ только рассмеялся:
— Неужели ты думаешь, что я теперь оставлю тебя в живых?.. Пожалуй, за наглость твою, я тебя еще и помучаю немного.
— Лучше ты отпусти нас по-доброму. Коль убьешь меня, не быть и тебе в живых. Отомстят тебе мои товарищи.
— Вот эти что ли?
Фэн щелкнул пальцами, и к нему подлетело висящее в воздухе большое зеркало. В нем Илья увидел своих друзей, стоящих на крепостной стене над молом. Друзья напряженно глядели то на маяк, то на Горыныча.
— Да я их сейчас на одну ладошку положу, а другой прихлопну. Вот, смотри: — и Фэн, начал делать руками пассы, накручивая какие-то колдовские узлы перед зеркалом. Окружившие их плотным кольцом пираты радостно заржали.
— Ох и прав же ты был, Горынушка. Что-то не выходит по хорошему, — огорченно проворчал себе в бороду Илья.
— Смотри, смотри, как твоих друзей начнет сейчас корчить, — Фэн, нагло улыбаясь, щелкнул пальцами.
На причале Змей резко дернул к себе Алену и вскинул вверх правую руку. Прижавшаяся к нему девушка почувствовала, как Горыныч напрягся, словно сдерживая что-то тяжелое, готовое навалиться на них всех. По картинке на кафтане Горыныча пошла рябь, как по телеизображению во время грозы. Однако Алена и остальные успели увидеть, как Илья, с треском разорвав связывающие его канаты и цепи, ударил Фэна в лицо. От богатырского удара пират полетел вверх тормашками, сбив телом свое волшебное зеркало. Зеркало с треском разлетелось на сотню осколков, а Фэн вдруг исчез. Пираты с ревом набросились на срывающего путы богатыря, но тот подхватил какого-то толстяка за ногу и принялся размахивать им, отгоняя остальных.
