— Ваши дурацкие подозрения ничем не обоснованы, — жёстко напирал Сато. — Одни выдумки! То, на чем вы настаиваете, заставляет усомниться в вашем психическом здоровье...
— Меня допустили к полёту.
— ...У вас галлюцинации!
«Были, — согласился Форт, — но совсем не те, о каких ты думаешь».
— ...и я зря трачу время, говоря с вами. Умалишённые некритично относятся к своему состоянию; вся ваша настойчивость — продукт бредового сознания.
— И все аварии мне померещились? И тем, кто устранял их — тоже?
— Во всяком случае, вы не могли вести переговоры с кем-то на борту, поскольку там нет никого, кроме вас троих. Все ваши домыслы — фикция. Ноль! Сейчас же составьте письмо с опровержением предыдущего. Трупов НЕТ. Вы их НЕ ВИДЕЛИ.
— «Не видели» не означает «нет». Майлер БЭМа поддерживает связь с кем-то, находящимся в одном из...
— БЭМ неисправен! у него программный сбой!
— Спасибо за подсказку.
Сато был готов откусить себе язык, но слова вылетели — не вернёшь.
— Вероятно, — развивал его ляп Кермак, — вы предвидели такую возможность. Не может же полноценный, проверенный и опломбированный БЭМ разлететься от обычного скачка, верно? И вы, как сведущий специалист, подтвердили, что он мог сойти с рельсов на первом же повороте. То есть изначально был дефектным. А нас отправили с ним в рейс... Кто-то за это будет отвечать, не так ли? И вот ещё вам темочка для размышлений — вы не сообщили нам характер груза. Полагаем, кое-какие наши заморочки связаны именно с ним. СК с интересом выслушает мой доклад. Тут и трупы, и феноменальные ящики, и корабль, непригодный к полёту... Хотя, по здравому разумению, хватило бы и чего-то одного. Пока не знаю, что мне выбрать для отчёта. А теперь извините, что отключаюсь — у нас очень сложная обстановка.
СЕАНС ПРЯМОЙ СВЯЗИ ОКОНЧЕН, — глумливо подмигнул Сато экран. И почти сразу же его разорвало строкой — СРОЧНОЕ СОЕДИНЕНИЕ!
— Господин комиссар! — начальник станции дышал гневом. — Как вы объясните появление возмутительных слухов о том, что...
— Подлая провокация! — не растерялся Сато. — Я вплотную занимаюсь этим!
— Надеюсь, у вас есть что сказать репортёрам. Через полчаса экстренная пресс-конференция on-line, где нам предстоит отвечать на неприятные вопросы. Будьте любезны немедленно явиться ко мне для согласования позиций.
— Я определила... причину неисправности, — речь Эш прерывалась печальным стоном. — Капитан, мы не сможем заправить челнок.
— Что такое?
— Проводящие кабели... — Эш еле справилась с подступившим к горлу комком. — Из них вынуты сегменты по три метра... от штекерных гнёзд до коммутатора питания, как при консервации.
Эш по пояс погрузилась в расчищенный доступ к кабелям; блоки изоляции и снятые фрагменты переборок лежали грудой, захламляя узкий служебный проход надпалубного пространства. Она ощупывала пустые разъёмы в надежде, что всё это ей только снится, а на самом деле толстые кабели стоят на месте, и энергия с торнаков «Сервитера» перетекает к ёмкостям челнока. Нет, это не сон. Челнок не оживёт. Запаса в батареях второго ряда надёжно хватит на освещение, поддержку системы жизнеобеспечения и БЭМа да на пару манёвров. При этом датчик в рубке уверяет: «заправка 100%»!..
— Масштабная ошибка? — спросила Далан, словно не вникнув в смысл слов бортинженера.
— Скорее что-то похуже. Продолжай расчёт, — поднявшись из кресла, Форт поспешил к переходнику.
Все дружно заботились о том, чтобы полёт закончился похоронами. Учитель, своими духовными экспериментами разбудивший силу, что неисчислимое множество лет покоилась, замкнутая в камне. Техники, снарядившие в рейс полугнилое судно с бесполезным кораблём-эвакуатором. Сато... он тоже здесь руку приложил, сомнений нет. Если б не перепроверка систем, они загрузились бы в челнок, который даже звёздную систему не покинет... да что там, еле-еле сможет встать на орбиту Нортии в ожидании спасателей. И не исключено, что Сато сам вызовет на них кого следует — федеральных безопасников. Или они уже на подходе. К заседанию ситуационной комиссии все показания будут приглажены и выправлены. Далан с почётом передадут бохрокцам — что ей два существа из младших миров? распрощается и забудет.
«А нас будут обрабатывать, пока не заговорим как надо, — просквозила Форта мысль, когда он завидел Эш. — Эх, Ящерка, и влипли мы с тобой!..»
Набрать номер. Пусть прилетит «флэш».
Отстранив бортинженера с его горестным безмолвием, Форт сам втиснулся в нишу. Так и есть. Заправка нереальна. Заменить недостающие сегменты, сняв токопроводы с «Сервитера»? оно хорошо в теории — практически же придётся вынимать их на уровне торнаков 3-5, в зоне влияния облака, и времени понадобится больше, чем позволят продержаться гранаты. Одиночка в защитном скафе провозится суток двое; неизвестно, что за это время сумеет натворить феномен.
— Всё отменяется, — выбравшись, Форт отряхнул полётный костюм, хотя пыли на нём не прибавилось. — Мы возвращаемся на «Сервитере».
Эш порывисто кивнула. Да! да! что угодно — скачок, гаснущие лампы, плазмоиды — лишь бы вернуться! Там люди, там помогут!
— ...если не найдём каких-то неустранимых повреждений. Тогда просигналим SOS и будем ждать спасателей.
— Нет, — раздался искусственный голос динамика. — Ни то ни другое.
— Учитель, я вас не спрашивал.
— Не делайте так. Он не должен вернуться в мир людей. Он растёт. Будет уничтожать болезнями безумием. Сколько сможет охватить. Будет подчинять. Его понятия иные. Ни жалости ни сострадания. Не знает что есть общество. Одиночество эгоизм. Он мыслит себя единственным. Остальные ничто.
— Хватит паниковать, Учитель, положение не так плохо. Нас он не убил и не подчинил.
— Вы незнакомы ему. Непривычны. Он поражает знакомое. Людей. Однородное которое запечатлелось. Технику. Она проще живого. Постепенно будет познавать вас. Найдёт слабые места Дело времени. Изучает. Пробует. Как дети. Познание через разрушение. Анализ значит расчленение.
— Да будет вам запугивать! Ему не дадут долго заниматься этим. Есть кериленовые бомбы, Дегейтеры — разок шарахнуть, разнесут на атомы.
— Нет. Он образовался. Собрать ядро дело времени. Уже собирает. Стирает изоляцию. Хочет скорей. Разнос частей ядра врозь замедлит не отменит. Охват будет большой. Планета система и больше.
— Идём, Эш, — позвал Форт. — Не время слушать лекции.
Голос не отставал, он преследовал их.
— Много жертв. Пока научится повелевать будет губить. Цель неизвестна. Возможно только разрушение. Власть это агрессия. Он непредсказуем. Может выбрать анализ как вид удовольствия. Как маньяк. Сотни мертвы. Будут тысячи. И больше.
— Далан, изменяем курс. Вычисляй скачок к «Скайленду».
— Подумайте о других людях. Вы обрекаете их на смерть.
— Нас самих обрекли, даже не спросив согласия.
— От вас зависят судьбы. Множество судеб. Помогите мне завершить миссию.
— Капитан, мы не можем вернуться, — сказала Далан. — Это чёрное расширяется. Если Учитель прав...
— Ну и что, если он прав?! — вскипел Форт. — Ты хочешь увидеть свой Бохрок?! А ты? Эш, тебе жить охота?
— Чёрное доберётся до нашего здоровья, — твердила Далан. — До ума почти добралось. Оно вмешивается в нашу технику. Подслушивает, я уверена. Сотрёт самописец, обнулит нам память. Мы даже не сможем рассказать, чем оно грозит. Ваши специалисты по изучению феноменов столкнутся с неизвестной опасностью и тоже пострадают. Затем остальные. Потом исчезнет Учитель, и некому будет сдерживать облако. Капитан, мы должны ему помочь. Если мы струсим, и об этом узнают — домой можно не являться. Мне не позволит стыд. Я могла — и не сделала. Я уроню престиж своей цивилизации, это совершенно непростительно.
«Вот это я понимаю — гонор!.. — против воли восхитился Форт. — Своя жизнь — ничто, а престиж Бохрока — всё!..»
— Эш? твоё мнение.
