Их поставили к столбам для сожжения, раба Угера, кузнеца Мариса и деву Глену. Судейский претор объявил им: «Если вы принесёте жертвы богам во имя консулов-правителей и растопчете цветы ириса, наградой вам будет жизнь»…
Никто из них не изменил истинной вере и не топтал цветы Радуги.
Когда время милости истекло, центурион велел знаменному воину зажечь костры.
Даже читать боязно. Не так давно Лара сама была привязана к столбу, а в десяти шагах стояли в ряд жандармы с карабинами, готовые стрелять. Сложись иначе – и зарыли б в одну яму с Бези и Удавчиком. Две меры длина и глубина, а ширина две с половиной…
Но если ты за правду, бог спасает, верно?
Лара заглянула на страницу раньше, чтобы не сразу о спасении прочесть. Здесь тоже говорилось о жестоком.
…а третьей была Глена, дочь Димана и Колации, искавшая венца молний и пути по радуге, учившая людей всякого звания духовной чистоте. Её лишили чести, ибо закон запрещал казнить девственниц.
А воин, сволочь, ещё толкал её торцом копья, чтоб заговорила. Ну, она и сказала ему, смелая: «Прощаю тебе, как неразумному брату, по слепоте своей свершающему зло». И он раскаялся, стал человеком и святым. Вот какая сила была в Глене.
Тогда взошёл на Пепельную Высь некто неведомый, в длинной хламиде с капюшоном, выше самого рослого воина, а лик его был как железный со златым узором. И толпа расступилась пред ним в страхе и смятении.
Десятник спросил его: «Кто ты?» И странник рёк: «Я Ветер-Воитель, посланец громового неба. Я ищу деву, которая привела в равнины дождь и напоила землю. Её убили люди, носящие знак медного дракона. Я мститель за неё. Молись идолам, в которых веришь, ибо время твоё на земле истекло».
И приказал центурион схватить его как мятежника.
А Воитель велел мирным людям уйти с места казни. И они кинулись прочь, не дожидаясь, когда зазвенят мечи.
Тогда Воитель простёр десницу. От него изошла сила Отца Небесного и смела воинов как буря. Кровь их обагрила Высь, омочила прах мучеников и напоила его вином отмщения, слаще которого лишь мёд прощения.
Воин же, стоявший у столбов, именем Аргас, ополчился на Воителя, метнул в него копьё, а затем заслонился щитом и обнажил меч, изготовившись к схватке.
«На что ты надеешься? – рёк Воитель, – или не видишь, что стало с твоими?»
«Вижу, – отвечал Аргас, – и верю, что ты из вышних, но я воин, и мой долг сражаться, пока живу».
«Воля сильнее смерти, – сказал Воитель. – Встань справа, будь моим мечом, таково отныне твоё имя».
И звали его с тех пор Эгимар, что значит «меч вышнего».
«Наши – такие, – втайне гордилась Лара. – С виду иногда полные свиньи, разные приказы исполняют, а когда дойдёт до края, тут в них душа и покажется. Вроде Сарго или Тикена…»
Она хотела ещё прочесть, как архангел деву Глену наградил и нарёк Увангой, но тут кавалер закрыл свою тетрадь:
– Ну-с, ан Ларита, приступим к великому делу! Тут нам помех не будет.
Торжественным широким жестом он снял клетчатый платок с подноса, и Ларе открылись две части ключа, лежавшие вплотную, словно предмет и его отражение в зеркале. Теперь заметно было, что они – как бы фрагменты одного кольца. На одной части знакомая Ларите гравировка в виде рыбы, на другой – в виде черепа.
– Они соединились? – встав, Лара с живым интересом подошла к столу.
– Нет, – досадливо вздохнул Карамо. – Я их просто приставил друг к другу. Почему-то они не смыкаются… Впрочем, и ожидать не стоило – чтобы собрать ключ воедино, надо исполнить завет.
– Да? а какой? – склонившись, Лара разглядывала части, едва не касаясь их носом. Изделия из небесного металла слабо отблёскивали в свете ламп; тайна была замкнута в них.
– Я же вам говорил – рукопись ветхая, текст повреждён. То, что можно прочесть, звучит как «Владетелю святыни дано воссоединить её вместе для наделённых достоинствами также…» – и дальше не хватает слова или двух. Язык очень древний, пра-лацийский, без знаков препинания. Сведущие люди полагают, что завет – собрать все части в одних руках и тогда, в присутствии достойных, таинство свершится.
– Можно стянуть вместе лентой каучуковой. – Лара быстро смекала, как удержать части вместе. – Залить воском… вдавить в папье-маше, когда загустеет… в сургуч!
– Всё равно не то! – Карамо отмахнулся. – Пока достаточно будет держать их вплотную и так приложить ко лбу. Начнём?
У Лары руки чесались взяться за работу, хотя блестящие куски металла – теперь уже два! – таили в себе неведомое и словно предостерегали от проникновения в запретные пределы знания. Она помнила, что говорит часть с рыбой – а что они скажут вместе?.. Было немного жутко, но – ладони сами легли на металл, пальцы охватили грани небесных изделий, и – холод коснулся лба.
Снова щелчок. Внутрь головы полился ясный и нечеловечески спокойный женский голос, отмеряя фразу одну за другой:
– Ошибка. Устройство собрано не полностью. принцип сборки не соблюдён. Соедините все составные части устройства и повторите попытку. Ближайшая к вам составная часть недосягаема.
«Поче… почему «недосягаема»?!.. она же в фаранском посольстве! – Лара оторопела. – Куда делась? увезли, что ли?»
– Где – находится – ближайшая – часть? – быстро, раздельно и чётко спросила девчонка, зажмурившись и упираясь лучом прямо в металл.
Прижатые ко лбу части послушно открылись её внутреннему взору, как медиаторы. Она вновь оказалась среди мрака, открытая давящим волнам чёрного гула – и прерывистый, дрожащий голубой луч указывал точно на юго-запад, в неясное, зыблющееся средоточие звучащей тьмы, откуда расходились по эфиру волны, глушащие связь. На миг за тёмной пеленой Ларе открылось мимолётное видение – похожий на пещеру, еле освещённый зал с наклонными, сходящимися над головой ступенчатыми стенами, всюду причудливые барельефы из зловещих людских и звериных фигур в ожерельях и венцах из перьев, а посредине постамент – или гроб? – пред которым склонилась фигура молящегося человека. Свет шёл от крышки гроба, силуэт человека заслонял его источник – виделся лишь смутный столб сияния, стоящий над гробом как жар над светильником… и Лара готова была поклясться, что сияние течёт вниз.
Отняв части ото лба, она с треть минуты могла только дышать – даже не слышала вопросов кавалера.
– …здоровы? Вам плохо?
– Нет, я в порядке… Запишите, гере – слова отличаются от прежних. И… я больше не вижу луча на посольство.
– Значит, части там нет, – ответил Карамо, сев к столу. – Диктуйте, ан Ларита.
Когда он под диктовку Лары аккуратно занёс речь ключа в тетрадь, они вместе уставились на строки, словно надеясь прочесть в них больше, чем было написано.
– Принцип сборки… хм… – Карамо потёр пальцем нос, совсем как Хайта. – Да, всего две части. Этого мало. А луч указывает на Кивиту.
– По той же линии, которую я начертила в прошлый раз на карте, – уточнила Лара. – По-моему, она проходит чуть северней Святой Земли.
Опытный взрослый кавалер и юная девица переглянулись над тетрадью как единомышленники, с вопросительными взглядами и озабоченными лицами.
– Церковный Край? – вслух подумал Карамо.
– Но там – вы сказали, – только деревни и дремучие леса?..
– Очень гористый район. По меркам Края Святых – глушь, куда можно добраться лишь пешком или верхом.
– Я изнутри увидела какое-то строение. Вот такие стены, – показала Лара, поставив ладони домиком. – Кругом резьба по камню – страшные уроды, лица как оскаленные маски…
– Работа кивитов-язычников. Какой-то из уцелевших старых храмов. В тамошних зарослях город укроется, с башнями и площадями, не то, что одинокий храм…
