В ответ Хабора громко рассмеялась, потом разорвала верёвки на последнем пленнике и приказала тому:

— Иди за мной и без глупостей.

К этому моменту деревенские уже успели выскоблить добела в доме пол, стены и даже потолок, развесить по углам букетики цветов и поставить в центре самую большую бадью, которая только нашлась в деревне. Войдя в него с пленником, демоница стала разоблачаться, убирая части доспеха и одежду с оружием в инвентарь. Оставшись голой, она села на стол, широко развела ноги, без какого-либо смущения показывая свою чисто выбритую промежность и влажное розовое лоно, и сказала пленнику:

— Ты сейчас должен очень хорошо постараться, чтобы доставить мне удовольствие. А не сумеешь, так третий кол получит твою задницу.

— И кто тут у нас такой красивый? — поинтересовался стражник у городских ворот, останавливая меня и Нимфадору, с трудом ковыляющую с моей помощью и костыля, сделанного из толстой ветки с развилкой.

— Авантюристы, — прошипела нэка. — Ослеп?

— А жетоны где? Или скажешь, что потеряли?

Девушка вытащила из-под драной кирасы медную овальную пластинку с выбитыми на ней светящими зелёными рунами.

— А у тебя?

— Вот, — я протянул пять медных монет.

Авантюристка недовольно пробубнила что-то себе под нос. Наверное, не понравилось, что я решил заплатить, а не сказаться её коллегой, потерявшим гильдийский жетон. Именно об этом мы вроде как договорились, пока шли к воротам. Именно что — вроде как. Я не хотел зависеть даже в такой малости от нее. Не хотел начинать жизнь в городе с обмана. Выслушал её предложение, кивнул и сделал по-другому. Ведь именно так говорится в одной очень верной пословице.

— Вот зачем ты заплатил им? — проворчала нэко, когда мы оказались в городе и отошли от ворот. — И так бы пропустили, не в первый раз.

— Мне не жалко этой меди. Зато не потеряли время в споре, а то ещё пришлось бы ночевать за воротами, — ответил ей. — Так куда тебя вести?

— Туда, — махнула спутница рукой на узкую улочку справа.

Спустя несколько минут она указала на низкую дверцу, ведущую в полуподвальное помещение. Рядом с дверью на стене висела медная начищенная пластина с изображением колбы и пара непонятных рун.

— Поздно уже, закрыта лавка! — раздалось с другой стороны двери, когда я несколько раз ударил по ней кулаком.

— Мастер Окжен, это я, Нимфадора! — крикнула в ответ авантюристка. — Мне ваша помощь нужна.

Через несколько секунд лязгнул засов, и дверь приоткрылась. Сквозь щель я увидел узкое лицо, которое тут же навеяло ассоциацию «крысиная мордочка». В первое мгновение даже подумал, что это один из местных зверолюдов. Но оказалось, что в лавке торчал обычный человек. Просто с внешностью ему не повезло.

— Нимфадора? Заходи, — дверь раскрылась полностью. — Он с тобой?

— Ага, это Санёк. Мы с ним сегодня с гоблами столкнулись в лесу.

— Серьёзно ранили? — поинтересовался Окжен, указывая на деревянную широкую лавку сбоку от двери.

— Не, не ранили. Я споткнулась и ногу сломала.

— Опять нога, — хмыкнул владелец — или кто он тут? — лавки. — Тебе точно надо сходить в какой-нибудь храм и провериться насчёт проклятья. Ведь подозрительно то, как часто у тебя с ногами неприятности случаются.

— И отдать этим шарлатанам и бездельникам кучу золота? — ахнула нэка. — И не так уж часто я оступаюсь.

— Ну да, ну да, — похмыкал её собеседник. — Через раз на задании то вывихнешь ногу, то сломаешь, то наступишь на шип.

— Вылечи, а? — вздохнула та, не став дальше продолжать спор. — Я семь часов уже хромаю. Если бы не мой друг Санёк, то не знаю, как бы до Бояфа добралась.

— Ты лекарь? — поинтересовался он у меня, водя над пострадавшей конечностью девушки ладонями, с которых слетали иногда яркие искры.

— Только учусь, ещё нет опыта и заклинания слабые, — ответил я не став вдаваться в подробности.

— Ты хорошо справился с работой, — поцокал он языком. — Кость вправлена, осколки рассосались, внутренние травмы небольшие и вовсю заживают. Пару дней подождать и всё само срослось бы.

— Правда? — вскинулась девушка. — Я тогда…

— Не дёргайся, — строго сказал ей мужчина. — Я уже почти всё сделал…вот, готово!

Девушка с мрачной миной опустила ногу на пол и чуть-чуть пристукнула ей, потом сильнее, после этого встала с лавки и несколько раз присела.

— Сколько с меня?

— Золотой.

— Сколько?! Ты же сам сказал, что перелом почти уже зарос!

— За срочность. И сил я потратил столько же, сколько ушло бы на незалеченный перелом, — спокойно ответил он ей. — Я же предупредил, что лавка закрыта, но ты настояла на сеансе лечения.

Та надулась, покраснела, как помидор, потом протянула ему монету.

— Спасибо, заходи ещё, если нужна будет помощь, — улыбнулся он ей, пряча золото.

— Деньги закончились. Буду искать кого подешевле и поопытнее, — заявила ему девушка и шагнула к двери. — Санёк, пошли отсюда.

Я даже глазом не повёл.

— Санёк? — она остановилась и с удивлением посмотрела на меня.

— Ты иди. А я хочу переговорить с мастером кое о каких делах. Финансово выгодных для нас обоих.

— Ах так?! Ну и ладно! — вдруг заявила она и почти бегом выскочила на улицу.

Мы с Окженом проводили её взглядом, в один голос хмыкнули и посмотрели друг на друга.

— Почём берёшь кристаллы, мастер Окжен? — поинтересовался я.

— Смотря какие.

— От гоблинов второго и третьего уровней.

— По десять медяков дам. За очень хорошие подкину одну… ну, две монеты, — произнёс он, потом прищурился и добавил. — Но это смотреть надо…

Когда я спустя полчаса вышел из лавки Окжена, то увидел, что нэко никуда не делась. Стояла в нескольких метрах от двери, прислонившись к стене дома, и меланхолично смотрела куда-то вдаль отсутствующим взглядом. Лишь бешено мотающийся хвост выдавал её настоящие эмоции.

— Переоделся? Небось, этот старый хрыч слупил двойную цену за этот наряд, — недовольным тоном произнесла девушка. — Я бы тебе показала место куда как лучше.

— Меня устраивает. И вообще, чего ты его ругаешь? Он тебе в помощи не отказал поздним вечером, а ты его грязью поливаешь.

— Так и надо, а то он совсем возгордится и станет ломить несусветную цену. Нет, ты видел? Целый золотой за мелкую болячку, — скрипнула зубами Нимфадора.

— А много целителей в городе?

— Хватает.

— А сколько сейчас тебя могут принять?

Та не ответила, сердито посмотрела на меня и хмуро сказала:

— А ты что его защищаешь?

— Мужская солидарность, — ухмыльнулся я. — Если женщина ругает мужика, то другому мужику обязательно стоит встать на его защиту.

— Все вы… — она плюнула на брусчатку. Хвост буквально взбесился, выписывая вензеля.

— Слушай, а ты чего не ушла?

— Тебя ждала. Ты же в Бояфе впервые, ещё заблудишься в городе.

— Тю, город. Видал песочницы и поменьше, но нечасто. Мне мастер всё подробно описал, куда идти. Предложил поселиться у неких Ро и Ми, троллей.

— У кого? Да они цены ломят безбожно и еда у них плохая.

— Плохая? — переспросил я и нахмурился. — Экжен сказал, что они никогда тухлятину или гниль не подадут к столу, готовят не из объедков.

— Ну-у, — протянула девушка, — продукты они свежие покупают, это верно, но готовить совсем не умеют. Простого цыплёнка то пережарят, то полусырым подадут, каши подгорелые, супы пересоленные.

— А по поводу защиты, правда?

— Правда, — кивком подтвердила девушка. — Никто в здравом уме не сунется к семейству троллей. Сами на территории гостиницы поддерживают порядок, не дают бушевать постояльцам. Хоть кошелёк с золотом брось на стол в общем зале — не украдут. А украдут, так хозяева возместят, а потом найдут воришку и выбьют с него всё с процентами.

— Мне большего и не надо. Поесть я могу и в другом месте, — успокоился я.

— Ладно, пошли к троллям.

— Пошли? Ты разве со мной? — уточнил я.

— Провожу, чтобы не заблудился. А там… ну, там видно будет.