Утром четвёртого дня, когда многие гости во дворце стали готовиться к отъезду, меня вновь навестил королевский глашатай. Он сообщил, что со мной завтра пожелал побеседовать кое–кто очень важный и мне не следует отказываться от этого разговора и торопиться с отъездом. Почему–то, не упомянул короля. Но кто тогда это может быть?

Всё прояснилось следующим вечером.

Королевский глашатай проводил меня в одну из башен в той части дворца, которую занимала королевская чета и самые–самые близкие и верные придворные. В комнате, куда я попал, находилось четверо человек. Троих я не знал абсолютно, а вот с четвёртым был номинально знаком.

— Ваше Высочество, — поклонился я, узнав принца.

Тот в ответ коротко кивнул и махнул рукой на круглый стол с сидящими незнакомцами:

— Присаживайтесь, граф. Вас все знают, поэтому я представлю только этих достойных людей. Королевский коннетабль герцог Ди Изиргион. Первый маршал королевства маркиз Ла Аэйкар. И второй маршал королевства граф Парван Чёрная Крыса.

Самым старым оказался граф, выглядел на все пятьдесят с большим хвостиком. Или казался таковым, так как тот коннетабль мог пользоваться большими ресурсами для поддержания своего здоровья благодаря должности, и оказаться лет на десять старше второго маршала. При этом коннетаблю (он же средневековый министр обороны) я не дал бы больше сорока пяти лет.

«Твою мать, в какую–то свою войнушку хотят затянуть», — мысленно скрипнул я зубами от досады, сообразив, к чему здесь собрана вся соль командования королевской армией.

— Я правильно понимаю, что вы рассчитываете привлечь мою дружину в каком–то серьёзном сражении? — спросил я, стараясь держать на лице непроницаемое каменное выражение. И как только задал вопрос, то тут же вспомнил происшествие с двумя деревнями, в которых бесчинствовали солдаты из Ликанона. — «Гадство, мне ещё не хватало поучаствовать в войне между государствами. Это совсем не стычка между правителями феодов, тут одним–двумя сражениями не обойтись».

— Ваше высочество, позволите? — басом сказал коннетабль, посмотрев на принца, и когда тот кивнул, перевёл взгляд на меня. — Да, граф, ты предположил правильно — твои солдаты и големы нужны королевству.

— И боевые устройства иных, с помощью которых ты одержал несколько значительных побед, уничтожив крупные силы своих врагов, и захватил трофеи, — добавил первый маршал.

— К тому же, ты уже начал войну, — сказал коннетабль, едва смолк маршал, и пытливо заглянул мне в глаза. — Припомни тех ликанонцев, которых ты убил на коронных землях. С ними нам и предстоит сражаться.

— Тем более, это твой долг вассала перед своим сюзереном и королём! — вмешался в разговор принц. И сказал настолько надменно и с нотками «ты должен по жизни, чужак, не ерепенься», что всё у меня внутри заклокотало от раздражения на отпрыска монаршей четы. А ещё его слова помогли мне настроиться на нужную тему и правильно повернуть беседу туда, куда мне нужно.

— Свой долг я честно выполняю, Ваше высочество. Я, как рубежник, закрываю границу королевства с Пустым королевством. За несколько месяцев я уничтожил три орды гоблинов и не менее сотни крупных чудовищ. Спас десятки жизней подданных Его Величества, что было им отмечено на церемонии награждения три дня назад, — спокойным тоном ответил я ему. — Я развиваю свой феод, вкладывая в него свои личные ресурсы, восстанавливаю разрушенное и развиваю пустое. А это — есть умножение налогов, которые получит казна от меня.

— Теперь нужно защитить границы в другом месте, граф, — с пафосом и едва заметным раздражением в голосе от того, что я так добротно разлился «мыслью по древу» и при этом не сказал ничего по сути ранее поднятой темы, сказал принц.

— Я не могу разорваться на несколько частей, чтобы успеть везде. А ещё я привык делать всё хорошо, но для этого необходимо сосредоточиться на чём–то одном, а не бегать взад–вперед и в спешке пытаться латать расползающееся в разных концах одеяло. Например, прикрывать королевство от тварей Пустого королевства, но не защищать разом от всех врагов.

У принца после моих слов вздулись желваки на скулах, а на лице появились красные пятна.

— Вы всего лишь вассал короны, которому я могу приказать делать то, что хочу! — повысил он голос.

На этих словах командующие королевской армией едва ли не синхронно поморщились.

— Я вассал нашего короля! — отчеканил я, сделав акцент на третьем слове, и встал из–за стола. — Только он может мне приказывать.

Спасибо тому, что я не поленился ознакомиться с дворянским уложением и прояснил свой статус владетеля феода. Благодаря этому сейчас могу вести вот так вызывающе. Не очень это правильно, учитывая тот факт, что во дворце со мной могут сделать что угодно. И ни одна живая душа потом не узнает про это. А вот в своих землях я мог бы даже застроить принца. Особенно, сейчас, когда среди соседей обладаю самым боеспособным и сильным отрядом. Повторюсь, сейчас совершаю ошибку, но таковым мой поступок может считаться только на данный момент. Да и ошибка в столь дерзком поведении незначительная, так я полагаю. Для многих местных представителей голубой крови столь вызывающее поведение и в разговоре с самим королем вполне простительно, если монарх серьезно нарушит один из пунктов дворянского уложения. Зато в дальнейшем местные аристократы лишний раз подумают: а стоит ли связываться со мной и выйдет ли нечто путное из их попыток взвалить на меня свои проблемы или использовать в личных целях? Даже если это будут родственники королевской семьи.

Сын короля потемнел лицом и стиснул кулаки. Видимо, ещё никто не разговаривал с ним вот в таком тоне. Или никто из тех, кто был сравним со мной по положению и влиянию. По сути дела, я бы сам не стал так накалять обстановку, но не сделать этого не мог. Не с этим молокососом, который до сих пор не вышел из тени своего отца. Меня бы другие дворяне не поняли (да хотя бы вот эта троица за столом) и решили бы, что я легко сгожусь на роль ломовой лошади, на которую можно взваливать и погонять.

«С таким десертом не нужно мне и основного блюда в виде графской короны, — мрачно подумал я, наблюдая за яростью, плещущейся в глазах принца. — Чёрт меня дёрнул вообще сюда ехать. Мне и виконтом неплохо жилось».

— Ваше высочество, прошу вас успокоиться, — спокойно произнёс коннетабль. — Граф во многом прав.

— Он..! — начал было говорить принц, но его мягко перебил герцог.

— Он просто не совсем правильно понял ситуацию, — продолжил коннетабль и перешёл на другой тип общения, перестав выкать принцу. — Позволь я ему поясню.

— Хорошо, дядя, — хмуро кивнул ему в ответ парень и бросил на меня косой взгляд, полный злости и досады. — Я оставлю вас.

Мужчины поднялись из–за стола и вернулись на свои места только тогда, когда за принцем закрылась дверь.

— Граф, стоило ли его злить? Чего ты добивался, выводя из себя его высочество? — поинтересовался у меня коннетабль.

— Ничего, — ответил я собеседнику. — Просто принц взял неверный тон, посчитав, что я не настолько высокороден, чтобы общаться со мной с достоинством. Для меня он лишь сын моего сюзерена, никак себя не проявивший ранее. Не более.

— Он принц, — влез в наш разговор первый маршал. — Этого достаточно.

— Мне нет, — опять полез я в бочку. — Господа, я хочу закончить этот бессмысленный разговор и вернуться к своим людям, после чего отправиться в свой феод. В столице меня больше ничего не держит, а вот дома слишком много важных дел, которые без меня никому не решить.

Коннетабль глубоко вздохнул, на пару секунд прикрыл глаза и следом сказал уже менее резко, смягчив тон.

— Разумеется, граф, тебя никто не держит в этой комнате. Но хочу напоследок рассказать тебе кое–что. Это важно.

— Хорошо, я выслушаю вас, — кивнул я и вопросительно посмотрел на герцога.

Обратная дорога из столицы в свой родной феод прошла без малейших эксцессов. Коннетабль был так любезен, что предоставил мне проводника, который провёл грузовики по более удобному пути, чем тот, которым я воспользовался по пути на бал. Не пришлось ставить под угрозу главный королевский тракт, мощённый брусчаткой, и не было потрачено время на создание пути через реки и овраги.