– Да-да, всё так. Она вам не сказала в чём суть? – взгляд профессора скользнул по моему лицу, потом ушёл на Полякову и через секунду вернулся обратно ко мне.

– Нет, Павел Вальдемарович, – отрицательно покачала та головой. – Я решила, что у вас получится лучше.

– Ага, ну тогда вот что хочу предложить вам, господин Рекдог…а давайте перестанем «выкать» и перейдёт на имена для удобства и сохранения времени? Если вы сами не против, молодой человек. Лично я ничуть не обижусь, если меня станете Павлом.

– Зовите тогда… зови меня Санлисом, Павел, – легко перешёл я на предложенную манеру общения. По правде говоря, реальная разница в возрасте между нами не такая уж и большая, чтобы я чувствовал стеснение, обращаясь к этому взрослому мужчине на «ты». – Так о чём речь?

– А речь пойдёт об испытании новейшего оружия и снаряжения в одном чемодане, которого практически нет ни у кого! – пафосно заявил собеседник. – Мощь и скорость боевой машины пехоты, совмещенная с маневренностью и малой заметностью пехотинца! Защита в виде электромагнитного поля, используемого механоидами! Один из типов оружия – боевой лазер, которому не нужны боеприпасы, занимающие излишне много места в любой технике!..

Я с выражением живого интереса на лице терпеливо ждал, когда тот закончит разливаться соловьём, нахваливая своё «ноу-хао» в области вооружения, попутно деля его слова на десять, так как слишком всё фантастично звучало.

Если кратко, то получалось вот что. В одном из НИИ, где занимал высокое положение разработчик и конструктор особого оружия Мышкин Павел Вальдемарович, им же был создан костюм для пехоты, больше похожим на футуристический доспех рыцаря двадцать первого века. В костюме использовались лучшие сплавы и материалы, которые только доступны человечеству, чтобы соединить прочность и лёгкость воедино. С первым всё было выше всяческих похвал, а вот со вторым немного не задалось. Человеческие технологии гармонично лились с научными достижениями механоидов (к слову, не без моей помощи, так как только от меня поступали тела мехов без единого повреждения, со всеми работающими узлами и электронными цепями). Миниреактор на рудилии питал сервоприводы, электронику костюма. Дополнительно подавал энергию на боевой лазер и силовой щит, защищающий от вражеских пуль и снарядов. Вот только немного учёны просчитались. Уж так у них вышло, что обычный человек, даже используя усилители костюма, не мог им полноценно пользоваться. Влезая в него, любой боец без Дара (да и Дар не каждый помогал) двигался со скоростью и грацией заржавелого Железного Дровосека. И только эхорам с уклоном в физическую силу костюм открывал все свои возможности.

Но и тут не обошлось без ложки дёгтя в мёде, так как стоимость разработки была настолько высока, что вручать её в руки слабосилков даже не стоило и думать. Разработано было шесть моделей по числу рангов, но собирать начали сразу с четвёртой, закончив на пятой. По тому, как пройдут испытания, будет менять проектный план прочих моделей. Уже на первых испытаниях стало ясно, что третий ранг слишком слаб, чтобы носить на себе более трёхсот килограмм композитной брони, электроники, реактора с батареями, вооружения и генератора силового поля, чтобы на все сто раскрыть возможности бронекостюма. Уменьшить же вес, сохранив при этом полезные качества, не удавалось никак.

Часть испытаний провели с эхорами-силовика четвёртого ранга из отрядов силовых структур. А потом Мышкина осенило посетить африканские Дикие земли, где есть русская (почему-то, меня многие принимают за ставленника России, как я понял из речи профа) база с кучей эхоров нужной специальности. Там (то есть, тут) не действуют законы, если не сильно афишировать их нарушение. Есть не только пилоты (это так их Павел Вальдемарович назвал) костюмов, но и те, на ком можно провести проверку в реальных боевых условиях: бандиты, мародёры, «чёрные» наёмники и механоиды. Последний пункт был самым важным, так как бронекостюм в основном проектировался для боёв с ними. Ведь для уничтожения друг друга люди уже успели создать тысячи эффективных устройств.

И в первую очередь Мышкин облизывался на мою жену, на Сури. По его данным (устаревшим уже) венесуэлка имела пятый ранг и идеально подходила для испытаний в качестве пилота.

Сам я думаю, что дело не только в вышеперечисленных пунктах. Например, НИИ патронируется родом Поляковой, которому хочется держать некоторые секреты подальше от земляков. Я со своей базой на другой стороне планеты в самом недружелюбном для человека (а белого человек – так вдвойне) месте Африки.

– Санлис, тебе нужно просто согласиться, и тогдастанешь первым нашим покупателем, – проникновенно произнёс Мышкин. – Десять костюмов получишь по цене изготовления, за их техобеспечение заплатишь сущие копейки. Зато представь, какие возможности у тебя открываются! Десять бойцов, оснащенных так, что даже танк механоидов не сумеет справиться один на один! Я гарантирую, что расходники и боеприпасы будут отпускаться по первой же заявке и в минимальный срок…

В общем, он меня уговорил…почти. Последнее слово всё равно было за Сури, решать за девушку я не собирался.

Сури в костюме «Скиф-5» (именно так назвал своё детище Мышкин) смотрелась рыцарем почти двухметрового роста в футуристических латах. Чем-то она была похожа на Хищника из одноимённого фильма с моей родной Земли. Здесь-то такого кино не сняли. Схожесть же заключалась в лазерной турели на левом плече, программируемой по условиям боя голосом или им же управляемой напрямую. Силовой щит так же ставился по голосовой команде.

Наворотов, так сказать, в изделии российского НИИ было столько, что Сури пришлось несколько дней учить только самые основные функции бронекостюма, чтобы сдать самый первый тест на полигоне.

Девушка ухватилась за возможность обзавестись «Скифом» руками и ногами, едва услышав предложение Мышкина и разобравшись в его сути. Этот костюм позволял ей встать на один уровень по боевым возможностям с Рустой и Мирой. Кроме того, к лазеру шла в комплекте укороченная двадцатимиллиметровая пушка, управляемая правой рукой и до перевода в боевое положение расположенная за спиной. Напоминать о любви моей жены к крупным калибрам, думаю, не стоит.

Сама по себе Сури могла легко выдержать очередь из ручного пулемёта в упор. Калибр крупнее уже мог ей повредить, а под выстрелы из 2А42, стоящие на наших БМП, ей лучше не стоило попадать. Зато в «Скифе» очередь из автоматической пушки боевой машины была для неё что семечки. Десятикилограммовый фугас, подорванный в восьми метрах от моей жены в костюме, даже не сбил с ног. Подрыв направленной мины МОН-50 окатил девушку фонтаном шариков без какого-либо ущерба. Теоретически силовое поле мог продавить ПТУР из последнего поколения или прямое попадание снаряда из САУ калибром от 152-мм с последующим нанесением урона.

Даже танковая подкалиберная «болванка», вылетевшая из стола со скоростью около тысячи метров секунду всего лишь заставила просесть почти до нуля силовое поле и бессильно ударила в грудную пластину, заставив девушку слегка качнуться назад, после чего помятый и расколовшийся снаряд упал ей под ноги. В принципе, при одновременном попадании малокалиберной пушки и танковой в защитное поле «Скифа» был шанс, что костюм получит повреждения. Но кто сказал, что его пилот будет стоять на месте и изображать мишень?

– Пошла! – азартно крикнул в микрофон Мышкин и всей ладонью нажал на крупную кнопку, активирующую систему мини-полигона, созданного для тестирования бронекостюма, ну или экзокостюма. Минные поля, автоматические пулемётные и пушечные турели, расчёт миномётчиков в километре от него, посылающий из «василька» мины по приходящим по связи координатам. А ещё мишени, мишени и мишени!

Количество тротила, свинца, стали, смертоносной электроники на не так уж и большой площади просто зашкаливало! И заставляло меня сильно волноваться за жену, которой предстояло пройти сквозь них, попутно уничтожая цели.