– Вы забыли, кому рвали платье? Вы не узнаете работу своих рук? – девушка приподняла бровь и одновременно с этим провела пальцем по шву на платье.

Я почувствовал, что краснею.

– Извини, я тебе обещал новое, и оно будет, только подождать надо немного.

– Я ваша новая рабыня, господин. Сегодня ночью виконт подарил вам меня за какую-то статуэтку из стекла, которая была похожа на его герб, – сухо сказала девушка. – Зовут меня Лианель. Я обязана делать все, что вы пожелаете, озвучите или просто необходимо телу, например, дать вашему уру излить семя.

– Новая? У меня и старой еще не было, – буркнул я, не зная, что и сказать. Черт, как-то непривычно себя ощущать в роли рабовладельца. – А что за ур… а, понял, можешь не…

– Он у вас в штанах.

– Извини, Лае… Лианеаль.

– Лианель, господин.

– Лина! Так могу я к тебе обращаться?

– Конечно.

Тон мне не понравился, но… да и черт с ним!

– А ты не рада, что оказалась у меня? Может, мне попросить виконта, чтобы он оставил тебя у себя?

– Мне все равно, господин. Но не советую, если не желаете оскорбить сэра Ла Дагра. Я у него одна из самых дорогих вещей… была раньше, правда. И если он подарил, то обратно не примет, только обиду затаит.

– Хорошо, как пожелаешь, – махнул я рукой, потом попросил: – Отведи меня к виконту, а то боюсь, что сам не найду его в лагере. Хочу узнать, когда обратно собирается уезжать со своими архаровцами.

Виконт со своим отрядом пробыл в баронстве три дня, в течение которых шла нескончаемая пьянка. Практически все запасы алкоголя, которые Терешков оставил у меня на представительские нужды, были опустошены. Десять коров в деревне нашли кончину под ножом мясника, чтобы мне не ударить в грязь лицом и показать себя щедрым хозяином. На второй день в шатре оказался и Колька, но уже ночью он удрал назад в наш лагерь, не выдержав алкогольного марафона.

Сергей, как и я, стал рабовладельцем, когда в пьяном угаре сменял свою карабелу на двух молодых рабынь, завороживших его своими гибкими телами и крупной грудью.

В моменты, когда тело уже не принимало крепкие напитки и страдало от похмелья, я торговал с гостями. Так я стал владельцем пяти телег и двух фургонов, десяти здоровых и молодых тягловых лошадей, среди которых была троица мохнатых могучих тяжеловозов. Пятнадцать комплектов кожаной брони с костяными бляшками для большей защиты, два десятка копий, пять тяжелых крепостных самострелов с двумя бочками стрел, у которых древко было толщиной с мой большой палец. Несколько новых палаток и два шатра, тара в виде бочек разного размера, кувшины и бутыли.

А свой кунг и по совместительству дом продал магу за крошечную магическую шкатулку, которая могла копировать небольшие и легкие предметы.

Обе стороны – я и гости – считали, что оказались в наваре и надули партнера. Я скинул большую часть маленьких зеркал и кое-что из стеклянной посуды и бижутерии. Они – животных и товар, который в любой лавке или базаре можно приобрети без проблем.

Теперь я мог немного улучшить снаряжение деревенского ополчения. Появился табун нормальных лошадей, а не тех кляч, которым по возрасту уже пора в колбасный цех. Я отдал хлам, а получил полезные вещи, и плевать, что недавние гости думают с точностью наоборот.

К слову сказать, виконт собрал большой отряд воинов в надежде поживиться на останках от нашей экспедиции. Даже одна коробочка со стеклянными игрушками или бижутерией окупила бы несколько раз все расходы на найм. Как и металл от машин.

По поводу шкатулки, магического аналога 3D-принтера. Вещь невероятно полезная, как и дорогая в обслуживании. Основное в ней – это особые кристаллы, которые необходимо было заряжать и менять, и заряжать мог не каждый маг. Эвлектин, наверное, сейчас ржет над глупым бароном, которому сбагрил такую вещь. До определенного момента и я был готов считать себя глупцом, пока не убедился, что кристаллы легко заряжаются от моей крови. Сто пятьдесят граммов крови – и они заполнены маной до краев. Одно плохо, пока что работала только моя чистая кровь. Попытка смешать ее с другой и зарядить кристаллы провалилась. Надеюсь, дело просто не в той крови, и однажды я отыщу ту тварь, которая поможет мне в этом вопросе.

В шкатулке можно было клепать хоть золотые монеты, хоть украшения, главное, чтобы те были без драгоценных камней. Одно плохо, стоимость монеты выходила по количеству затрачиваемой энергии выше, чем она имела покупательную способность. О серебре и вовсе молчу. Спасло бы копирование драгкамней, но, увы, артефакт с ними не работал совсем. И первое, о чем я подумал – патроны.

Заряженные кровью кристаллы выдали всего двадцать автоматных патронов до полной разрядки. Вторая попытка была с пистолетными, и их получилось синтезировать двадцать восемь.

– Да хоть столько, Вить, и то хорошо, – успокаивающе похлопал меня по плечу Колька. – Полтора стакана крови за полтора рожка патронов – это нормально. Палыч за такую вещь с себя штаны последние снимет.

– Штанов у него просто море, потому и снимет, – вздохнул я. – Ладно, ты прав, в принципе. Вот только после десятой зарядки придется покупать новые кристаллы, а стоят они немало, если верить Эвлектину.

– Пока мегаполис стоит на месте и твари остаются прежними, стоимость практически всех товаров в этом мире нам по карману в любом количестве, – усмехнулся второй мой товарищ.

После продажи своего железного дома я перебрался от пруда у деревни к подножию заросшего холма с развалинами замка. Здесь поставил себе шатер из купленных недавно, големы окружили лагерь рвом и валом, кольями и рогатками. Вместе со мной сюда перешли несколько деревенских для тех работ, которые големам никак были не под силу. Про Серегу с Колькой молчу – они со мной по умолчанию. Один из них выпросил себе второй большой шатер, где поселился со своими рабынями… бывшими рабынями, уточню. Первым же делом он их освободил и предложил стать наложницами. Статус жен давать девчонкам из-за каких-то своих тайных фобий отказался наотрез.

Второй заселился в палатке, где тосковал, глядя на меня и своего друга, окруженного женским вниманием. Стоит сказать, что наслаждался теплом красивых тел только Сергей, у меня с Линой секс был только раз – в той самой палатке в первую ночь грандиозной пьянки. И больше ни-ни. Я просто не знал, чем руководствуется эльфийка – своим желанием или рабскими чарами подчинения. Освободить ее от рабства я не мог, так как Лианель была так называемой вечной рабыней. Широкое кольцо с чеканкой являлось аналогом рабского ошейника. Избавиться от него, отрубив палец, можно, но рана начинала гноиться и чаще всего у бывшего раба или рабыни приходилось ампутировать руку. Такие уродства не поддавались излечению, и лишь самые отчаявшиеся невольники расставались с конечностью ради призрачной свободы. Кольца или браслет, вот чем чаще всего награждали рабов. Ошейники были в ходу крайне редко.

Так что, предложи я согреть свою кровать девушке, и она с видимой радостью согласится и будет так стараться доставить удовольствие, как не всякая содержанка за статусную машину или квартиру в Москве. Вот только по сути это не сильно от насилия отличаться будет.

«Пьяная скотина», – подумал я в очередной раз, когда мысли зашли о Лине. Таким эпитетом я постоянно себя награждал, вспоминая секс с ней. Тогда-то думал, что она сама желает, все ее действия, слова, стоны и подмахивания об этом кричали. А сейчас практически уверен в обратном.

В данный момент девушка отвечала за обустройство лагеря, командуя деревенскими помощниками, знакомыми мальчишками, которые чуть ли не поселились в лагере, и парой Серегиных наложниц. Эти две девчонки было взбрыкнули первоначально. Как же, ими, свободными людьми и практически женами правой руки барона, будет помыкать какая-то рабыня. В итоге все закончилось трепкой – физической со стороны Лины и моральной от меня и их мужа.

В ожидании отряда из земного поселка с друидкой и семенами я готовил несколько полей под посадку огородных культур. Рядом с болотом, совсем недалеко от границы баронства, големы расчистили несколько гектаров земли от бурьяна, кустарников и низких корявых деревьев. Ничего другого на истощенной почве в том месте не росло.