– Мы нашли следы хуманов, госпожа, – склонился в низком поклоне разведчик перед Пятым Листом Мелорна. – И дошли до места, где они провели ночь. Они оставили две маленьких палатки и военное ограждение.

– Как давно они ушли? – спросила его Аль’Боаннэ.

– С самым рассветом.

«Хуманы», – презрительно подумала двухсотлетняя эльфийка, рассматривая оставленный лагерь врагов. Если бы её отряд добрался до них ночью, то даже втрое меньшим числом легко разгромили их. Лагерь, окружённый рогатками и шипами, стал бы ловушкой для людей. А тряпочные или кожаные стенки палаток не смогли бы укрыть их от смертоносных стрел воинов отряда и магии их предводительницы. Аль’Боаннэ не просто так носила титул Пятого Листа Мелорна. Уже более ста лет она изучала и оттачивала магию своего народа и без ложной скромности готова признать, что достигла на этом поприще огромных успехов. К сожалению, на Осколках её личная сила многократно слабела. Демонская Система заставляла полагаться на её дары, а не на то, к чему женщина стремилась всю свою жизнь. Будто в качестве издевки Система даровала ей класс огненного мага! Ту самую магию, изучение которой неофициально находится под запретом на всей территории Лесной Империи, а рядом некоторых Домов запрещена официально.

За то время, что она находилась на Осколке, её отряд и она лично уже уничтожила восемнадцать хуманов. Те, полагаясь на дары Системы, не могли ничего противопоставить эльфам, что с юного возраста тренируются с луками и учатся понимать лес. Даже несколько человек, у которых оказались странные громыхающие технические устройства, не смогли спастись. Да, они убили трёх эльфов и ранили ещё четырёх. И даже смогли пробить травяной щит самой Аль’Боаннэ. Но и только. Лишь усугубили свою судьбу и получили многочасовую мучительную смерть Живых Корней. Жаль, что эльфийка не смогла все эти часы наблюдать за их корчами, слушать их крики и мольбы подарить лёгкую смерть.

Вновь презрительной усмешки удостоились враги, когда разведчики обнаружили шипы в траве вокруг периметра. Даже ночью эльфы не пропустили бы их. Единение с природой помогало чувствовать среди травы чуждые вещи, тем более, если это была холодная сталь.

Зачем-то враги расставили перед рогатками таблички с непонятными письменами. Это было не системное письмо, скорее всего, их варварский язык. Возможно, несколькими словами «МИНЫ! MINES!» эти хуманы давали понять другим своим сородичам куда двинулись дальше. Стоило бы иметь пленного на такие случаи. Но, боги, подстраиваться под шаг варвара? Это слишком унизительно.

По её команде девять лучников выпустили свои стрелы в палатки, пристроившиеся на краю покинутого бивуака. Если там пряталась засада, то сейчас её не стало.

– Вперёд! – повелительно махнула она рукой.

Пять воинов положили свои луки на траву, сняли со спины короткие копья с широкими листовидными наконечниками, висевшие там в специальных петлях, и двинулись вперёд. Они ловко проскочили мимо шипов и рогаток. Казалось, даже не смотрели под ноги. Возле палаток они замерли перед последним рывком и…

Ужасный многократный взрыв оглушил Аль’Боаннэ. По всем чувствам ударило системной магией, сырой землёй, льдом и железистым ароматом свежей крови, перемешанной с вонью потрохов. Магический щит, в который раз не выдержал и лопнул. В результате этого женщину швырнуло на землю, где она обзавелась множеством ссадин ушибов.

Когда она поднялась на ноги и оценила урон, то едва ли не впервые с момента, как стала Игроком, издала длинное грязное ругательство. Пятёрка разведчиков у палаток была разорвана на куски магией льда и земли. Одновременно со срабатыванием ловушек на месте хуманского лагеря, активировались несколько таких же рядом с основным отрядом эльфов. Если бы магесса не пошла на поводу у осторожности, впитавшейся в кровь за две сотни лет, и остановилась в удобном месте, откуда отлично просматривалась бы поляна с палатками, и одновременно было не видно наблюдателей, то от неё и её воинов сейчас бы остались только три дозорных, что прикрывали отряд с разных сторон в сотне метрах.

Из шестнадцати эльфов в живых остались только семь, включая саму эльфийку. И ещё те самые дозорные. Мало того, взрыв ловушек снёс палатки и разбросал то, что они скрывали. Это содержимое долетело и до наблюдателей.

Когда Аль’Боаннэ осознала, в чём измазана, то у неё едва сердце не остановилось от дикой злобы. Отныне командир отряда людей стал её злейшим врагом. О-о, он сумел унизить её так, как никто из недругов в её родном мире.

– Ты умрёшь страшной смертью, хуман! Будешь молить о ней, как о самом прекрасном и желанном благодеянии во всех мирах! – прохрипела женщина, стиснув кулаки и непроизвольно активировав свою магию. Из-за этого вокруг неё поднялись вверх ползучие травы, словно многометровые уродливые змеи, а прочие травинки сейчас могли рассечь живую плоть, как это сделала бы самая острая бритва. – Клянусь своим именем и Домом!

Специальным кличем она созвала к себе всех воинов, кто оставался на ногах, включая дозорных. А потом убила их, чтобы весть о её позоре не разнеслась между сородичей. После добила раненых. Ещё час у неё ушёл на то, чтобы собрать части тел пострадавших от магических взрывов. Это нужно было для ритуала погребения. Пусть эльфийка сама их убила, но оставить на поживу лесным зверям и птицам – это было выше её сил.

Новые дроны спустя полтора часа пути, наконец-то, показали нам цель. Левее выбранного нами маршрута в нескольких километрах от нас на небольшом холме стояла крепость.

– Что-то не похоже на место, за которое нужно сражаться двум мирам, – со скепсисом заметила Магда.

В самом деле, постройка выглядела крайне бедно. Четырёхугольник стен примерно пятьдесят на сто метров с одной башней. Шатра не было, только зубцы. В центре возвышался донжон с плоской крышей, тоже окружённой зубцами. В стене донжона торчали крестообразные бойницы. Высота стен метров девять, донжона пятнадцать-шестнадцать. Всё было построено из грубо отёсанных крупных серый камней. На месте ворот зияла дыра. Если там была решётка или воротища из дерева, то они сгнили давным-давно.

Сам холм порос деревьями и густым кустарником. Но сейчас вместо листвы их голые ветки были затянуты густой паутиной.

– Думаю, это какой-то форпост, – предположил я.

– Обойдём? – спросил меня Изяслав.

Я раздумывал всего пару секунд, после чего отрицательно помотал головой:

– Нет. Есть шанс, что внутри найдём какую-нибудь карту или знак, где искать главную крепость.

– Спалить бы эту паутину к чертям собачьим, – предложил Димон. – В ней же армия может спрятаться.

– Даже не вздумай. Мало ли кто крутится поблизости, – предостерёг я его. – Дым будет виден за несколько километров. Всеми силами мы тут не останемся, а крошечный гарнизон будет уязвим для атак эльфов.

– Ага, понял, – кивнул он. – Не дурак же. Был бы дурак – не понял.

Я только покачал головой на его экзерсисы. Хорошо быть таким человеком, чтобы иметь настроение страдать дурью даже в такой ситуации.

Дроны кружили в двадцати метрах над смотровой площадкой донжона. Она также была в сгустках паутины, как и часть стены и площадка башни. Но больше всего этой грязно-бело-серой субстанции было во дворе крепости. Там паутина лежала сугробами, как снег. А ещё ходили пауки.

– Фьють! – присвистнул Димон, оценив размеры тварей. – Да тут никакой дихлофос не поможет. Только тапок. Великанский тапок.

Пауки варьировались размерами от кошки до Сашкиных псов. И это только их тела. Из-за длинных высоких ног они казались ещё крупнее.

– Дим, завязывай со своими шутками, – попросил я его.

Тот замолчал, но сделал в своей манере: провёл пальцами по губам, словно застёгивал «молнию», а затем махнул рукой, как если бы выбросил ключ подальше.

– Суок, опять тебе придётся поработать, – перестав обращать внимания на друга, я посмотрел на тифлингессу. – Нужно сделать всё тихо.