— Поможешь? — нервно спросил меня возница. — Или нам конец. Сейчас эти вернутся и добьют.

— Попытаюсь. Почему они ещё на ногах с такими дырками? — произнёс я.

— Из-за моего поддерживающего таланта, — буркнул тот. Как речь зашла о личных способностях, так он вновь стал нелюдимым и малоразговорчивым.

Потеряв к нему интерес, я подошёл к первой лошади и положил обе ладони на её бок рядом с ранами. Та чуть переступила на месте, но больше волнения не выказала. Сразу после применения лечащей способности дырки в лошадиной туше прямо на глазах стали зарастать. Примерно через три минуты только кровь на шкуре и на дороге напоминала о недавних ранениях. Резерва ушло удивительно мало. Процентов пятнадцать, не больше. А ведь для лечения Киры — да и себя самого после изучения Синхронизации — энергии требовалось раз в пять-шесть больше.

Не беря передышку, я занялся второй лошадью.

— Иван, машины вышли из леса! — раздался тревожный крик Киры.

— Проклятье, — заволновался возница. — Слушай, ты можешь быстрее? Нас же сейчас убьют.

— Не лезь под руку, — сквозь зубы ответил я ему, держа сосредоточенность на таланте. — Или мы уйдём, как ты и хотел.

Тот смолк. Даже не стал ничего говорить в ответ.

Лечение второй животины заняло столько же времени, как и для первой. Как только рана на её шее закрылась, я бегом бросился в фургон. По пути бросил мужику:

— Гони!

Оказавшись в повозке, я приник к бойнице, которая смотрела на рощу, где укрывались разумные машины. Сейчас все они вышли на открытое пространство. Но не стали отходить далеко от опушки. Один из бронированных гигантов поднял руку и вытянул её в нашу сторону. Приближенное зрение показало, что эта конечность заканчивалась какой-то пушкой. Через несколько секунд с неё сорвался крошечный оранжевый сгусток.

— Стой! — заорал я. — Тормози лошадей!

К счастью, возница меня послушал без раздумий. Раздался его громкий окрик лошадям и фургон резко сбросил скорость.

Вовремя.

Плазменный или какой там у машин заряд пролетел в паре метрах перед лошадиными мордами.

— А теперь гони опять! — крикнул я.

Враги ещё дважды стреляли по нам. Но их единственное дальнобойное оружие, стреляющее на сотни метров, имело существенный минус в скорости полёта заряда. До нас он летел секунды полторы-две-три, что с моей реакцией было чрезвычайно много. Я успевал заметить выстрел и предупредить возницу. А тот правильно и своевременно отреагировать. Человеческая сверхреакция победила технологии. Правда, не уступай мне машины в ступенях Возвышения, то всё могло пойти совсем по иному пути. Плюс, конечно, сказывалось и то, что мы смещались относительно них в сторону и на удаление, с каждой секундой увеличивая дистанцию, если так можно сказать, по диагонали.

Как только стало ясно, что от врагов мы окончательно оторвались, племянник возницы бесхитростно попросил:

— Меня тоже подлечи.

И указал несколько ссадин, синяков, пару неглубоких порезов на руках и большую шишку на затылке.

— Энергии нет. Всё потратил на лошадей, — отказал я ему. Это была моя маленькая месть за тот страх, который он мне обеспечил своей рукожопостью в бою. Да и как-то он мне не понравился с первого взгляда. И со второго — когда начал требовать лечения — тоже.

Посёлок оказался не очень большим. Примерно пять сотен метров на три с половиной в виде неровного четырёхугольника. С двух сторон его окружали заливные луга, примыкавшие к небольшой и неглубокой речке. Позже узнал, что только весной и во время редких летних и осенних дождей она разливается и становится больше в несколько раз, заливая всё вокруг на сотни метров.

Здесь я впервые увидел защитный периметр, который был построен от и до с нуля руками местных жителей, а не оказался поставлен на древние постройки и фундаменты. Главный оборонительный рубеж представлял из себя многометровый широкий вал, перед которым зиял внушительный ров. На вершине вала стоял мощный частокол из толстенных брёвен, обмазанных толстым слоем из смеси ила, песка, глины, животного помёта и каких-то местных «секретных» добавок, превращающих эту обмазку в нечто бетоноподобное с удивительной адгезией к древесине. По любому без особых талантов тут не обошлось.

Когда мы подъехали к воротам, то я обратил внимание, что ров заполняет не вода, а грязь или ил. В принципе, неплохая альтернатива воде. В чём-то даже лучше. Тут если завяз по пояс, то придётся приложить кучу сил для того, чтобы выбраться. Без шума подобное не пройдёт точно. Вопрос только в том, а как поддерживается консистенция?

Проверка на въезде оказалась суровой. Пять человек в хороших доспехах встретили нас у ворот. Командир окинул взглядом фургон и обратился к вознице:

— Шарп, что с тобой случилось?

— Машины случились. У кленовой рощи нас поджидали, еле отбились, — ответил тот.

— А кто у тебя внутри?

— Племяш и пара охотников. Этих взял по дороге. Без меня бы они пошли на болванки машинам.

Кира рядом со мной громко хмыкнула, услышав эти слова.

— Пусть выходят, — приказал стражник.

— Эй… — возница повернулся в сторону фургона и смолк, увидев, что мы с Кирой уже стояли на утоптанной до каменной твёрдости площадке перед воротами.

— Откуда? — насел с вопросами воин. — Как зовут? К нам зачем?

— Охотники. Я Иван, она Кира, моя помощница. К вам по пути решили заглянуть. Так совпало, — спокойно стал отвечать я на вопросы.

— Лир о н Иван твой родственник?

— Нет. Иван — это моё имя.

— После проверки остановитесь на постоялом дворе у Брулла. Спросите любого и вам покажут. Или заплатите десяток марок за проводку к нему, — приказным тоном сказал воин.

Я в ответ молча пожал плечами.

Проверяли нас с помощью собак и возвышенного-сенсора, при слежке за нами ещё парой бойцов в доспехах с алебардами. Глядя на их кольчуги и шлемы прямиком из средневековья, у меня в очередной раз в голове случился взрыв от непонимания особенностей мира. Это какой же контраст на фоне их одежды и защитного снаряжения роботов! Вот почему они не перенимают от них удобные куртки, штаны, ботинки? Какое-то внутреннее противоречие представителя иной ветви развития чуть ли не на генном уровне? Правда, клановые носили одежду куда современнее, где-то примерно смесь между камзолом и карго-куртки. И остальное в том же духе. Я сам старюсь покупать именно такую из-за удобства и привычек иного мира. Хоть и обходится эта блажь в несколько раз дороже.

За этими мысли не заметил, как закончилась проверка.

— Чистые и здоровые, — вслух произнёс свой вердикт сенсор. И следом сказал уже нам с девушкой. — Проходите. Где остановиться вам уже сказали?

— Да. У некоего Брулла.

— Ага, правильно сказали, — подтвердил он.

Возницу проверяли куда дольше нас. Когда мы уже отошли от ворот, в его фургоне ещё копались стражники.

— Строго у них тут. Первый раз такую проверку вижу в столь мелком поселении, — тихо сказал я.

— Скорее всего, из-за нападений и диверсий машин. Вероятно, в городе уже побывала группа смерти из киборгов-смертников или из местных, кому выжгли мозг имплантатами, — предположила Кира. — Или же машины смогли заслать сюда небольшой отряд опытных диверсантов, которые травят продукты, колодцы и убивают самых важных людей. Их либо уже вычислили, либо нет. Вот люди и страхуются.

— Ясно.

Постоялый двор нам показал подросток лет пятнадцати за двадцать марок. Несмотря на возраст, он уже носил оружие — длинный кинжал — на поясе. При этом не бахвалился и не выпячивал своё эго, вёл себя нормально, привычно. Эдакий маленький мужичок, опора и защита семьи. За спиной он тащил корзину на ремне, который почему-то проходил не через грудь, как я сначала полагал, а лоб.

Большинство поселковых построек были из кирпича и камня. И почти все крыши имели черепицу, а не дранку и тем более солому. Скорее всего, данный выбор связан с высокой вероятностью поджога со стороны разумных машин.