Амулета у меня никакого нет, тут полукровка ошиблась. Наверное, защиту мне дала моя аура полубога или какой-нибудь талант, может, навык или умение. Их у меня сотни первого уровня, вот так сходу и не разобрать, что чего даёт мне из «пассивок».

— Пиздец. Называется — почувствуй себя альфонсом, — пробормотал я, когда закончил чтение. — А эта Гамора реально ебанутая.

— Санёк, а что она там написала? — тут же навострила свои ушки нэко.

— Тебе какое дело?

— Просто интересно стало. Извини, что влезла, — отвела она взгляд, а её уши немного поникли.

— Интересно… не насмотрелась в щёлочку за мной и вашей гильдейской казначейшей? — буркнул я, вспомнив, как чуть не снёс её сидящую на корточках перед замочной скважиной, когда вылетел из кабинета Гаморы, оставив ту лежащую на столе со спущенными штанами и зияющей дырой разработанного мной ануса.

Та опять покраснела, как маков цвет.

— Я не специально. Просто услышала странные крики, решила посмотреть что происходит, вдруг придётся звать Грымза на помощь, — пробормотала она, явно привирая.

— Ага, прямо каждый день из комнаты Гаморы вот такие крики слышатся, что сначала нужно уточнить сквозь щёлку, что же там происходит, — с сарказмом сказал я.

— Ну, не каждый день. Просто… Гамора любит новичков третировать и заниматься с ними анальным сексом, — сказала она.

— Так-так, а поподробнее? — насторожился я, вспомнив странные намёки в письме.

— Да там нечего рассказывать, ерунда одна, — торопливо произнесла нэка, уже жалея, что начала эту тему.

— Я тебя сейчас усыплю чарами и уйду. Как думаешь, сколько ты будешь оставаться в одиночестве в этой толпе разгорячённых мужиков, которые уже устали облизываться на одну кошкодевушку?

Та вздрогнула и затравлено огляделась. И как по заказу, в этот момент на наш столик решили посмотреть несколько личностей самой, что ни на есть бандитской наружности.

— Н-не надо, Санёк. Я на самом деле хотела позвать Грымза. Только он один может поставить на место Гамору, когда та выходит за все рамки. Но услышала странные крики Гаморы и решила посмотреть, что происходит в комнате, а то вдруг сделаю что-то не то.

— Странные? — хмыкнул я.

— Ну, она обычно кричит по-другому, а жалобно стонут новички.

— Так, ещё подробнее, хватит лить воду уже. В чём суть её отношений с новичками? — нахмурился, а чуйка как-то болезненно заныла в предчувствии нехорошего.

— Это она трахает всех в задницу, — торопливо сказала нэка и опять запунцовела.

Я не сразу понял, что же она сказала.

— Что-что?

— У неё там не как у всех женщин, кроме вагины ещё есть член.

— Член? — голос у меня осип, будто невидимая рука сдавила мне горло. — У Гаморы?

— Да… Санёк, ты чего?

Я схватил кувшин и налил до краёв в кружку пива. Да так, что оно пролилось на столешницу. После чего припал к ней и стал жадно пить, не обращая внимания на вкус и запах. В голове билась мысль, что я поимел транса. Или гермафродита? Это не одно и то же или я теперь извращенцем стал, как те япошки, которых я постоянно поминаю нелестными словами? Бля, да лучше бы я ей присунул в пиздёнку. В этом случае хотя бы так премерзко не чувствовал себя сейчас. Но, блядь, в жопу?!. Гермафродита?!.

— Пиздец, просто пиздец, — прошептал я, отставляя пустую кружку в сторону. — Пиздец, какой залёт.

— Санёк? — тихо окликнула Нимфадора, с опаской глядя на меня.

Я мрачно посмотрел на неё и сказал:

— Я в вашей Гильдии больше не появлюсь, ясно? Вы там все на голову отбитые. Один ноги режет, вторая насилует молодых бойцов, дуря им голову магией. Уверен, что есть ещё кто-то похлеще. Так что, если ты имеешь задание от того же Грымза или этой грёбаной Гаморы, что с хуем между ног, то передай им эти мои слова. Сегодня ночуем вместе, так и быть, а завтра утром разбегаемся в разные стороны. И только попробуй пойти следом, я тебе такое устрою, что заднепроходной «перевод» Гаморы из «духов» в «слоны» тебе за счастье покажется. Небось, сама у неё побывала, ага? То-то не стала со мной заходить в комнату, видать воспоминания не самые приятные накатили или фантомные боли в жопе проснулись, что аж ноги отказали.

— Я просто искала тебя, чтобы передать награду, — насупилась она, проигнорировав мои последние обидные слова.

— Да пошли вы все…

Договорить мне не дали. Рядом со столом появилась колоритная личность. Сначала подъехал огромный пивной живот, потом лишь всё остальное. Подмышкой мужик держал деревянный бочонок, в левой руке две кружки, а в правой глубокую миску, расписанную глазурью, полную орешков. Я посмотрел на пузо, потом поднял взгляд выше:

— Сморич, да?

— Всё так, ваша милость, — расплылся он в широкой улыбке. — Приятно, что вы слышали про меня, это очень лестно для такого маленького человечка, как я…

— Короче, Сморич, короче. Что хотел?

— Извиниться за свою служанку. Эта дура перепутала бочонки, когда наливала вам пиво, — тут он заметил мою кружку и торопливо добавил. — Не подумайте, что вам принесла плохое. Совсем нет, его пьют все мужики окрест и только нахваливают. Но есть сорт куда лучшего качества, я его наливаю лишь самым важным гостям, — он водрузил на стол бочонок, тарелку с орешками, поставил рядом две кружки, а наши прежние забрал. — Под это пиво солёные орешки лучше, чем шмилька с перцем.

— Ты ещё чего-то хотел? — поинтересовался я, видя, что он не уходит.

— Да, ваша милость. Попросить вашей помощи в одном небольшом дельце. Дельце вот такусенькое, — он свёл почти вплотную указательный и большой пальцы, и добавил. — Я заплачу.

— Завтра, Сморич. Договорились?

— Ага! — обрадовался тот.

— И тогда в счёт нашей дружбы… мы же друзья, так? В счёт нашей дружбы подыщи мне и моей знакомой отдельную комнатку, где бы мы могли провести эту ночь.

— Найду, — он приложил лопатообразную ладонь к груди. — Клянусь, ваша милость.

— Санёк! Санёк! Санёк!

Кто-то жалобно на одной тоне тянул моё имя и после каждого его произношения хлёстко бил меня по лицу: слева-справа, слева-справа.

— Прибью, бля, — прорычал я и попытался ударить в ответку. Вроде бы даже попал в кого-то, судя по чужому вскрику.

Когда разлепил веки и проморгался до чёткой картинки, то увидел над собой Нимфадору, которая держалась за левую половину лица сразу двумя ладонями.

— Чего тебе? — хрипло поинтересовался я.

— Ничего, — всхлипнула она.

Несколько слов, что я успел произнести, как-то уж очень сильно напрягли горло. Захотелось немедленно его чем-то смочить, хоть водой из лужи.

— Есть попить? А то щас умру от жажды, — прохрипел я и приподнялся на локтях, чтобы встать.

Вместо Нимфадоры, которая даже с места не встала, всё так же держась за лицо и сидя рядом со мной на коленях, кто-то другой протянул мне маленький деревянный ковшик с чистой водой.

— Держи, — женским голосом сказал мой спаситель от жажды. Рука была женская с красивым маникюром с ухоженными тонкими пальчиками и изящным запястьем. То есть что? Это не спаситель, а спасительница.

«Что-то с моей головой не то, раз такую чушь думаю. Да и пример Гаморы показал, что не всё, то, что с сиськами и выглядит бабой, является настоящей стопроцентной бабой», — подумал я, махом осушая ковшик и протягивая его назад. — Ещё, пожалуйста.

— Сам нальёшь, бочонок рядом стоит, — как-то вдруг резко доброта у неизвестной пропала.

Пришлось подниматься. Сделать это получилось не сразу, так как всё тело затекло, словно я заснул в неудобном положении. А потом я увидел ту, с которой я только что общался.

— Заяц?!

Девушка напротив имела снежно-белый цвет волос, совсем, как у тёмной эльфийки и длинные забавные ушки того же цвета… заячьи. То есть, ещё одна нэко, как Нимфадора. Или не нэко, так как здесь заячьи уши, а нэко — это кошка? Блин, не помню всю эту японскую кухню. Пусть будет зверолюдкой.