— Вот в этих двух обычные осколочно–фугасные мины, а в этом зажигательные, вроде бы с жёлтым фосфором.

— Жёлтым? Не белым? — уточнил я, вспомнив статьи из интернетовских новостей и сюжеты по ТВ, где осуждалось общественностью применение снарядов с белым фосфором войсками НАТО в ходе военных конфликтов.

— Нет, здесь точно жёлтый. Если я не ошибаюсь… а такое может быть… то жёлтый — это неочищенный белый. Эти мины зажигательные, но при горении очень быстро сжигают вокруг себя кислород и всё отравляют дымом, который тот ещё яд, поэтому любому живому существу рядом с местом подрыва заряда придётся несладко. Их можно использовать как химическое оружие, если забросать расположение врага сотней таких мин. Мы проверяли — пехотные амулеты не защищают от близкого взрыва и брызг зажигательной смеси, а потушить огненные капли очень сложно.

— Боюсь даже представить, что в остальных ящиках. Бактериологическое оружие? Наноботы–уничтожители? Ядерные мины?

— Простые снаряды к пушке. Осколочная граната и бронебойно–зажигательный снаряд. И они мощные, хотя калибр сорок миллиметров, но гильза удлинённая и бутылочной формы, переобжатая с калибра четыре и ноль семь сантиметра.

— И их тоже привезли чуть–чуть, — покачал я головой, посмотрев в глаза собеседника.

— У нас самих их мало, честно, — сделал тот морду кирпичом.

«Угу, и «град» ещё откуда–то привезли себе. А там, уверен, кроме него ещё что–то было интересное», — подумал я, а вслух сказал. — Да ладно… это я так ворчу, по привычке. За помощь спасибо. Вот теперь можно и по хлебу с солью.

К месту сбора войск моя дружина отправилась двумя группами. Самая маленькая — это грузовики и боевая техника, с ними часть големов. Вторая группа, примерно три четвёртых моего войска, а так же обоз, двигалась следом в повозках или в седле. Получилось всё так из–за разницы в скоростях, ну не могли угнаться даже скоростные химеры за «камазами». Только гвардейцы, которых стало уже пятеро, могли поддерживать требуемую скорость передвижения.

К слову, о моих самых сильных бойцах. Пятеро их стало не потому, что не нашел больше, а из–за отсутствия доспехов для бойцов и их скакунов. Всё моё время и все мои силы ушли на подготовку к будущим сражениям. В частности, я зачаровывал крупнокалиберные пули для винтовок и пулемётов, мины и снаряды, кое–какие детали в бронетехнике. С последней работал и Ежов, который после смерти своей подружки с головой ушёл в дела. Он по просьбам дружинников, которые сидели в экипажах БМП и «панцире» скопировал несколько десятков деталей из тех, что больше других испытывают огромные нагрузки и от того чаще всего выходят из строя. Дополнительно часть их я укрепил своей кровью. Но основная его работа была в копировании боеприпасов — мин, снарядов, ВОГов и крупнокалиберных патронов.

На войну (чужую, правда, но она должна мне принести немалые дивиденды и уже ради этого стоило на неё отправиться) выехали два «камаза» с ЗСУ в кузове каждого, три БМП‑3 со стандартным вооружением, две с длинноствольными орудиями 57‑миллиметров и один «панцирь‑1С» на базе всё той же «трёшки». Машины сопровождали пятьдесят дружинников. Шацкий и Цезарь ехали со мной, Бетонов и Буйнов сопровождали вторую группу. Николая я оставил «на хозяйстве». Ему предстояло метаться по всему виконству, пардон, графству. И пусть даже у него имелась машина для этих целей (на лошади всю задницу сотрёшь и никуда толком не успеешь), но всё равно ему придётся несладко.

Из дружинников никто не роптал. Скорее наоборот, все с нетерпением ждали момента, когда же смогут повоевать. Смерть никого не пугала: нетерисы относились к ней философски, а земляне брали с тех пример и успели заматереть в патрулях и стычках с разбойниками. Недаром говорится: с кем поведёшься — от того и наберёшься.

— Ого, а тут народу не хухры–мухры! — воскликнул Цезарь, когда мы добрались до места, где расположилась королевская армия.

— Тут немалая часть обозных палаток и фургонов с фуражом, не только солдатские стоят, — сказал ему Шацкий. — Вить, где встанем?

— С краю, за лагерем. Не нужно, чтобы наши бойцы с местными имели тесный контакт, — ответил ему я. — Тут шпионов должно быть прорва просто. Ещё технику нам испортят, уроды.

— Тогда вон там встанем, — махнул он рукой на восточную часть лагеря. — Там чистое место, так что не подкрадётся никто. И лес в другой стороне, потому никто через нас не попрётся за дровами или жердями для шатров.

— Тогда вы начинайте лагерь развёртывать, а я пойду, представлюсь местным шишкам.

— Удачи, Вить, — пожелали мне помощники.

В лагере всем заправлял на данный момент первый маршал королевства маркиз Ла Аэйкар. Он меня принял лично и сразу же, как только я представился его пажу или оруженосцу (вот не знаю, кто это был).

— Граф, ты очень быстро прибыл, — сказал маркиз после взаимного приветствия. — Ожидал через неделю, не раньше.

— Со мной лишь часть дружины и особое оружие из моего мира. Остальные солдаты будут здесь через несколько дней.

— Много их?

Я ответил и тут же задал вопрос о количестве нашей армии и вражеской.

— У врагов всё просто отлично, — скривился собеседник. — Их армия уже насчитывает шесть тысяч солдат. Среди них полторы тысячи лёгкой кавалерии и три сотни тяжёлой рыцарской. У нас дело обстоит несколько наоборот: полтысячи рыцарей с тяжёлыми конными латниками и всего триста лёгких всадников.

— А всего нас сколько?

— Три с половиной тысячи, правда, ещё не все прибыли сюда. Ждём ещё пять–шесть сотен бойцов, включая ваших. Там же пять десятков тяжёлых всадников ещё будет.

— А по магам и жрецам?

— Всё так же — отстаём. Но тут картина куда как веселее, — произнёс маркиз. — Значительную часть магов и жрецов свяжут наши носители Дара и служители богов. Оставшихся врагов будет недостаточно, чтобы дать ликанонцам победу. В общем, всё будет зависеть от солдат. От честной стали в их руках.

— Ваше сиятельство, полагаю, вы не забыли про наш уговор и моих людей не собираетесь ставить в первую линию? — Произнёс я, напомнив об одном из условий, которые я выторговал себе во время беседы в королевском дворце. — Моя дружина сильна своим оружием, которое бьёт на большое расстояние. Пока враги до нас дойдут, я рассчитываю ослабить магическую защиту их чародеев. Даже пусть её будут держать архимаги.

— Нет, я всё помню, — сухо ответил он. — Подробности обсудим сегодня вечером на общем совете. Он соберётся ближе к ночи.

Это он меня так выпроводил.

Вновь я увидел первого маршала спустя пять часов. В штабном шатре собралось два десятка именитых дворян. В основном это были королевские вассалы и подданные герцогов. Два архимага, два первожреца. И всего три командира наёмничьих отрядов. Под их рукой были не только свои бойцы, но и несколько других наёмничьих ватаг, признавших тех своими вожаками на время военной кампании. Я сюда пришёл в сопровождении Шацкого и Цезаря.

Что я могу сказать про сцену, свидетелем коей стал? Ба–ла–ган! Вся эта публика с голубой кровью так и лезла вперёд друг друга, выклянчивая себе первые места… но не на передовой, а в командовании. И не желая подчиняться половине из собравшихся, так как это умаляет их честь и честь предков. В итоге все разошлись далеко за полночь, а результат совещания был, собственно, никаким. Из полезного — поверхностно рассказали о возможностях нашего вооружения. Хотя, я бы это назвал условно–полезным, так как паранойя нашёптывает мысли о лазутчиках, а то и прямых предателях в нашем стане.

— Цирк уехал — клоуны остались, — с возмущением произнёс Цезарь, когда мы покинули штабной шатёр. — Это исключение было или везде так?

— Заурядное событие, Цезарь, — ответил ему Шацкий. — Я уже привык к такому, хотя мало общаюсь с местными, типа, сливками общества. А тебе дико смотреть на них?

— Дико? Да это пи**ец какой–то, простите за мой французский. Какая тут победа, если нет гарантии, что сосед слева поддержит в трудную минуту?! — кипел он. — Такой ещё и подставит под чужой удар.